Тотчас поднялся гвалт, со всех сторон сыпались вопросы. Среди этого бедлама ноги Кросса вдруг пришли в движение, и в тот самый момент, когда Данросс собрался выпить, суперинтендент, якобы споткнувшись, столкнулся с ним и выбил у него из руки бокал, который упал на паркетный пол и разбился.

— О господи, простите меня, — извиняющимся тоном произнес он.

Пламм смотрел на него в ужасе.

— Боже мой…

— Ах, Джейсон, мне так неудобно, — перебил его Кросс. — Может, принесешь Иэну другой бокал? — добавил он, пока официант собирал осколки.

— Э-э… да, но…

Пламм оцепенело пошёл за бокалом, но остановился, потому что послышался голос Рико:

— Тайбань, прошу вас, возьмите мой.

Потом шум перекрыл громкий голос Джонджона:

— Тише, помолчите минуту! — Он протолкался к Данроссу. — Иэн, ты уверен? Уверен насчет наличности?

— О да, — ответил Данросс, отпивая из бокала Рико и наслаждаясь моментом. — Мне звонил сам Типтоп. Об этом объявят в девятичасовых новостях.

Отовсюду послышались громкие одобрительные возгласы, и Данросс заметил, что через комнату на него неотрывно смотрит Горнт. Улыбаясь, но уже не так добродушно, Данросс поднял бокал.

— Твое здоровье, Квиллан! — насмешливо провозгласил он. Разговоры быстро утихли. Всеобщее внимание сосредоточилось на этих двоих.

— Твое здоровье, Иэн, — с ехидцей отозвался Горнт. — Мы на самом деле получаем деньги Китая?

— Да, и кстати, я только что договорился о новом возобновляемом кредите на сумму пятьдесят миллионов американских долларов. Теперь Благородный Дом стоит крепче всех хонгов в колонии.

— Под какое обеспечение? — В наступившей тишине голос Горнта прозвучал хлестко, как удар бича.

— Под честное имя Благородного Дома! — С беспечностью, которой он на самом деле не ощущал, Данросс повернулся к Джонджону: — Заем предоставляет банк «Ройял Белджэм», а за ним стоит Первый центральный банк Нью-Йорка — «Ройял Белджэм» их дочерняя компания. — Он нарочно не стал оборачиваться к Горнту, когда повторил, с наслаждением выговаривая слова: — Пятьдесят миллионов американских долларов! О, кстати, Брюс, завтра я погашаю займы на оба своих судна. Заем «Виктории» мне больше не нужен: «Ройял Белджэм» предлагает более выгодные условия.

Джонджон смотрел на него, вытаращив глаза.

— Ты шутишь!

— Нет. Я только что говорил с Полом. — Данросс на секунду перевел взгляд на Пламма: — Извини, Джейсон, потому я и опоздал. Мне, естественно, пришлось увидеться с ним. Брюс, старина, Пол уже в банке — дает распоряжения по перевозке наличности, чтобы успеть до открытия. Он просил, чтобы ты немедленно отправлялся туда.

— Что?

— Немедленно. Извини.

Джонджон тупо посмотрел на него, открыл было рот, но замолчал, а потом, издав радостный вопль, который подхватили все, пулей вылетел из комнаты.

— Господи, тайбань, но разве вы…

— Типтоп? Значит, деньги действительно предоставлены! Как ты считаешь…

— Первый центральный Нью-Йорка? Это что, те самые болваны, которые…

— Боже, а я играл на понижение…

— Я тоже! Черт, надо первым делом покупать или…

— Или я разорюсь и…

Данросс видел, как склонились друг к другу сэр Луис, Джозеф Стерн и Филлип Чэнь, а Горнт с застывшим лицом не спускает с него глаз. Потом он заметил радостно улыбающуюся Кейси и поднял бокал, приветствуя её. Она в ответ подняла свой. Это не ускользнуло от внимания Горнта, который подошел к ней с таким видом, что стоявшие поблизости, вздрогнув, замолчали.

— Ведь Первый центральный — банк «Пар-Кон», верно?

— Да, верно, Квиллан. — Она проговорила это негромко, но её слова услышали все в комнате, и они снова оказались в центре внимания.

— Это ваша работа, ваша с Бартлеттом? — Горнт смотрел на неё с высоты своего роста.

— О своих займах я договариваюсь сам, — быстро вставил Данросс.

Горнт не обратил на его слова никакого внимания, не отрывая глаз от Кейси.

— Ваша с Бартлеттом. Вы помогли ему?

Сердце у неё колотилось, но она выдержала его взгляд.

— Я этот банк не контролирую, Квиллан.

— А-а, но вы к этому приложили руку, — холодно проговорил Горнт. — Верно?

— Мэртаг поинтересовался у меня, считаю ли я хорошим риском вложение в «Струанз». — Голос её звучал ровно. — Я сказала, что да, «Струанз» — риск великолепный[361].

— У «Струанз» нет ни гроша, — не отставал Горнт. К ним подошел Данросс.

— Ты заблуждаешься, Квиллан. Кстати, сэр Луис согласился не выставлять акции «Струанз» на торги до полудня.

Все посмотрели на Базилио, который невозмутимо стоял рядом с Филлипом Чэнем, а потом снова обратили взгляды на Данросса и Горнта.

— С какой это стати?

— Чтобы дать рынку время адаптироваться к буму.

— Какому буму?!

— Буму, который мы все заслужили, буму, который предсказал Старый Слепец Дун. — Все, даже Кейси, вздрогнули, словно от электрического разряда. — А также чтобы скорректировать стоимость наших акций. — Голос Данросса заскрежетал. — На открытии мы начинаем с отметки тридцать.

— Это невозможно, — ахнул кто-то, а Горнт рявкнул:

— Ничего у вас не выйдет! При закрытии вы были на отметке девять пятьдесят, клянусь Господом! Ваши акции при закрытии шли по девять пятьдесят!

— Так вот мы будем предлагать их по тридцать, клянусь Господом!

Горнт стремительно повернулся к сэру Луису:

— И вы допускаете этот грабеж?

— Никакого грабежа, Квиллан, — спокойно ответил сэр Луис. — С единогласного одобрения комитета ради безопасности инвесторов я пришел к заключению, что всем на пользу пойдет некий период покоя — чтобы все смогли подготовиться к буму. Мы считаем, что повременить с торгами до полудня будет справедливо.

— Справедливо, говорите? — заскрипел зубами Горнт. — У вас целая куча акций, которые я продал, играя на понижение. Теперь я их все выкупаю. Какая будет цена?

Сэр Луис пожал плечами.

— Я буду заключать сделки завтра в полдень, в торговом зале, а не где-то вне биржи.

— Могу заключить с тобой сделку прямо сейчас, Квиллан, — резко бросил Данросс. — Сколько акций ты продал? Семьсот тысяч? Восемьсот? Я разрешу тебе выкупить их по восемнадцать, если ты продашь контрольный пакет «Ол Эйша эр» по пятнадцать.