Вспомнилось мамино платье. То самое, в котором она много лет назад выходила замуж. Оно хранилось в специальной коробке. Лишь однажды папа показал его мне. И пусть тогда мне едва исполнилось пятнадцать, но я до сих пор помнила, каким же красивым оно было. Выполненное из нежнейшего кружева, украшенное сотнями крохотных жемчужин.

Папа обещал, что когда-нибудь и я пойду в нем под венец. Жаль, что не получится.

— Так, — произнесла Лесс, выбираясь из шкафа и держа в руках одно из моих платьев, — кажется, нашла.

— Думаешь? — не очень уверенно поинтересовалась я, рассматривая наряд.

Подруга выбрала светло-голубое платье из тонкой шерсти. Симпатичное, но без каких-либо необычных и эффектных деталей. Просто платье. Не страшное, но и не далекое от идеала.

— Пустим по манжетам и горловине белое кружево, и будет красиво! — заявила Лесс. — У меня есть подходящее.

— И кто это будет делать? Отдать портнихам мы не успеем, времени нет.

— Сами пришьем.

Я покачала головой.

— Брось это, Лесс. Единственное, что я смогу сделать — это подпалить их хорошенько или завязать узлом. Знаешь же, что у меня с бытовой магией не очень.

— Зато у меня отлично. Неужели я не смогу украсить свадебное платье подруги? Надо, кстати, написать папе и попросить карету. Не поедем же мы в храм в наемном экипаже. Кстати, где пройдет церемония?

— На окраине столицы. На площади короля Ирноата III.

— Вот глухомань, — вздохнула Алессия. — Ладно. Справимся.

Быстро привести платье в порядок не получилось. Лесс хоть и была отличницей по бытовой магии, но иголкой владела из рук вон плохо. Несколько раз пришлось все отпарывать и пришивать обратно.

А время между тем шло. Я даже распереживалась, понимая, что еще немного и опоздаем, но подруга была непреклонна.

— Ничего страшного, успеем. А если и опоздаем, мужчина подождет. Ты стоишь того, чтобы тебя ждали, — отрезала она, кусая губы от напряжения.

Мне бы ее уверенность!

На предложение соорудить на голове какую-нибудь красивую прическу я ответила отказом. На это точно не осталось времени. Поэтому я просто убрала волосы в узел, чтобы не мешались. И даже не украсила их гребнем с дорогими самоцветами.

Когда мы, наконец, собрались, пришлось ждать карету, которая по каким-то непонятным причинам опаздывала.

— Может, опять колесо? — кисло спросила я, бросая взгляд на большие часы, что висели в главном холле академии.

— Да ну, это невозможно. Снаряд дважды в одну воронку не попадает.

Лесс сама то и дело поглядывала на часы, понимая мое волнение.

Однако на этом неприятности не закончились. На дороге, по которой нас повез кучер, начался ремонт. Ее перегородили, предлагая объехать. А это еще лишние полчаса.

Я уже начала подозревать, что весь мир ополчился против меня, всячески мешая выйти замуж за демона.

«Прочь суеверия! Мелкие неприятности не заставят меня отступить!»

— Нет, времени! — проговорила я, выскакивая на улицу.

— Ты куда? Ник, с ума сошла? — закричала Лесс, высовываясь из кареты.

— Пешком быстрее, — подхватив подол платья, отмахнулась я. — Ты со мной?

— Сумасшедшая!

Подруга схватила букет, что прибыл вместе с каретой, дала распоряжения кучеру и поспешила за мной, продолжая на ходу ворчать и рассуждать о моем ненормальном состоянии. Так мы и бежали, скользя по мокрому снегу.

«Успею! Я должна успеть!» — словно мантру твердила я.

Мы неслись по узким заснеженным улочкам, которые в этой части столицы мало кто чистил и убирал. Вдоль шумных торговых рядов, с трудом маневрируя между горластыми зазывалами и степенными покупателями, которые медленно прогуливались с тяжелыми плетеными корзинами.

— Говорила тебе, не успеем, — задыхаясь от быстрого бега, бормотала Алесса, с трудом поспевая за мной. Она как бы намекала, что не стоило идти пешком, следовало объехать на карете.

До старинной часовни, расположенной на окраине города, оставалось еще немного.

Завернув в проулок, я заскользила по мокрому снегу. Но стоило восстановить равновесие, щелкнула пальцами, призывая силу. Она тут же помогла мне выпрямиться, легкой щекоткой пройдя по телу.

— Ты точно ненормальная, Ник, — выдохнула подруга, поравнявшись со мной.

— А ты думаешь, нормальная ввязалась бы в подобное? — усмехнулась я, замерев на мгновение, чтобы отдышаться.

Мы почти добрались.

Там, впереди, в центре небольшой площади имени короля Ирноата III, меж невысоких двухэтажных домов уже виднелись очертания часовни с округлой крышей и высоким шпилем, на кончике которого блестело изображение солнца.

— Давай, Лесс, нам осталось немного, — криво улыбнулась я, выпрямляясь.

Подруга лишь тяжело вздохнула и сильнее сжала букетик крохотных белых звездоцветов, который держала в руке.

Последний рывок оказался самым трудным.

То ли силы кончились, то ли сомнения вновь дали о себе знать, но ноги слушались плохо, так и норовя запутаться в подоле платья, край которого был некрасиво заляпан грязью, а дыхание с шумом вырывалось из легких.

Поднявшись по старым ступенькам, которые кто-то тщательно очистил от мокрого липкого снега, я дернула ручку на себя.

Дверь со скрипом отворилась, пропуская нас в небольшое темное помещение с высоким потолком и серыми стенами. И только тогда я позволила себе перевести дух.

— Успели? — заходя следом, устало поинтересовалась Алесса и убрала со лба мокрую от пота светлую прядь.

Она словно не верила, что у нас получилось.

— Надеюсь, — отозвалась я, не отрывая взгляда от огромной двустворчатой двери.

За ней должна была решиться моя судьба.

«Правильно ли я поступаю? А вдруг ошибаюсь? Вдруг все станет только хуже?»

— Ты уверена, что хочешь это сделать? — словно прочитав мои мысли, осторожно спросила подруга и встала рядом.

— Ты же знаешь, что выбора нет, — неловко расстегивая пуговички пальто, ответила я и мотнула головой, словно хотела откинуть прочь все сомнения.

Перчатки давно потерялись, и пальцы свело от холода, поэтому процесс занял немного больше времени, чем я рассчитывала.

— Выбор есть всегда, — возразила она.

— Тогда я свой сделала.

Сняв пальто, я вручила его Лесс. Кое-как поправила многострадальное платье из тонкой голубой шерсти, по горловине и манжетам украшенное воздушными белыми кружевами, над которыми столько корпела и страдала подруга.

Поправила прическу, прекрасно понимая, что это не поможет.