Так что апельсиновый сок и виолончель можно назвать своего рода хранителями, Астериксом и Обеликсом, борющимися с императором Мондиалусом Глобалусом, который хочет повсюду насадить свой технологический мир, и их дело – правое. Кроме ухудшившегося качества продуктов, павших жертвами перепроизводства или механизации, нас озадачивает и раздражает их единообразие и банальность. Потому что нынешнее стремление к стандартизации давно вышло за рамки технологий. Единообразие может казаться чем-то малосущественным, производным, даже вторичным, но оно – часть трансформации, которую сейчас переживает мир. «Тяжелая тенденция», как сказали бы социологи. Может быть, слишком тяжелая?

С одной стороны, еще большее единообразие не помешало бы. Именно так мы говорим, когда не можем включить свою электробритву в европейскую электрическую розетку, использовать мобильный телефон или кредитную карту, купить брюки своего размера без примерки (а то у них или слишком длинные штанины, или застежка неудобная) или когда изучаем логику и химию, а символы и номенклатура меняются от автора к автору. Мы готовы восхвалять единообразие, когда в Англии нам приходится ехать по левой стороне дороги или переводить мили и морские мили (это не одно и то же!) в километры, или когда на Macintosh не открывается документ, сделанный для PC.

С другой стороны, не так уж оно хорошо, единообразие. Так мы говорим, когда откусываем безвкусное яблоко, когда вынуждены обходиться двумя сотнями слов, чтобы объясниться по-английски, когда проклинаем исчезновение книжных магазинов и одну и ту же, совершенно одинаковую подборку книг во всех супермаркетах. Мы готовы даже проклясть единообразие, когда нам приходится платить за дверцу для автомобиля или стрижку в пять раз больше только потому, что они не «стандартные».

В единообразии есть некий парадокс. Кроссовки и плеер, джинсы и футболка, которые носят и дети, и родители – и на Западе, и там, где в остальном Запад отвергается. Что такое мода, если не призыв быть похожим на других, стараясь выделиться таким же образом, как остальные?

Поэтому единообразие кажется:

Мы зашли в тупик? Нет, конечно же, нет. Одна из главных идей в истории философии – это убеждение, что в природе все процессы являются результатом напряженности между противоположностями. Окраска этой идеи, конечно, бывала разной, как и ее форма и текстура. Иногда нить обрывалась, но оставался ее след, мысль о борьбе между светом и тьмой, между добром и злом или, обобщая, между тезисом и антитезой. Анаксимандр, который умер около 540 года до н. э., восторгался противоположностями, бесконечной битвой между горячим и холодным, сухим и мокрым. Но Гераклит однажды пошел дальше, сказав, что «конфликт – отец всего сущего, царь всего сущего». И назвал огонь изначальной стихией за 2500 лет до начала глобального потепления.

Мы не зашли в тупик. Просто нам нужно быть внимательными: когда-то единообразие родилось от скуки. Давайте соединим оцепенение и творчество, давайте станем поклонниками необычности. Рождественский подарок – это не обязательно диск с хитами или книга, получившая литературную премию. Гостиница не становится лучше оттого, что в ней 250 совершенно одинаковых кроватей. Послать кому-то открытку – не обязанность, даже если конверт отвечает всем стандартам почтовой системы.

✓ Неопределенность возрастает, но все равно нужно уметь предвидеть.

✓ Раньше вы строили прогнозы; теперь нужно быть готовыми.

✓ Вам поможет система обратной связи, которую нужно организовать, не считаясь с затратами.

✓ Постоянное творчество – это необходимость.

✓ Нужно оценивать даже неизмеримое.

✓ Будьте такими же, будьте другими!

«Не приходите в мою компанию; у нас и так слишком много идей!». Мне часто говорили такое, и это отличная иллюстрация распространенного парадокса. В наши дни умение творчески мыслить считается необходимым для выживания компании, но иногда начальство боится не справиться с потоком новых идей.

Некоторые даже считают, что с этим не нужно усердствовать, утверждая, что в организации и так уже много неосвоенных идей. Все эти высказывания наводят на очень странные выводы.

Если рассуждать логически, такие менеджеры должны брать в свой штат только тех, у кого идеи вообще отсутствуют – иначе не миновать «пробки». А еще лучше нанимать мастеров губить чужие придумки, глядишь, со временем все вернется в норму.

Может ли идей быть слишком много? Вы когда-нибудь слышали, чтобы хозяин бизнеса жаловался на переизбыток зданий, компьютеров, денег или грузовиков? Нет, напротив, это показалось бы любому управляющему источником новых возможностей. А ведь возможности хорошей идеи вообще безграничны.

Компании уже осознали, насколько важно уметь профессионально распоряжаться материальными преимуществами, информацией, кадрами, а теперь они должны научиться распоряжаться идеями. Даже если с этим ресурсом особенно сложно управиться, как мы убедились в Главе 7, только хорошие идеи позволят компаниям оторваться от своих конкурентов и сохранять дистанцию.

Идеи – это топливо, создающее стоимость, обязательный ингредиент маленьких изменений с огромными последствиями. Но они хрупки, эфемерны и хаотичны.

Табл. 8.1. Типология идей

С чего начать? Может быть, с главного постулата: здесь, в мире идей, можно найти все, что угодно. Есть маленькие идейки – их выхватывают из рукава или находят в закоулках памяти – но в один прекрасный день они могут вырасти. Другие, еще сырые, ждут, пока их выкопают из груды подобных, оставленных безымянными авторами. И есть еще сумасшедшие идеи, плоды безумных мозговых штурмов. Самое важное – понять, что стоит за идеей. Потому что очень часто замысел, на первый взгляд совершенно бесполезный, вдруг приходит в движение и соединяется с другим, готовым к применению. Иногда серенькая мыслишка начинает играть красками, а слегка поблескивающая – оказывается на поверку чистым золотом.

Стоит ли предоставлять все воле случая, может, лучше найти применение этим самородкам информации, как подобает профессионалам? В информационном обществе золотой стандарт больше не в ходу.