редко попадали призывники, чьи родители занимали высокое служебное положение. Если такие случаи и происходили, то они скорее были исключением из правил»[190]. В середине 90-х годов ХХ века теперь уже в российской армии на различных должностях продолжало служить порядка 60 тысяч офицеров, прошедших Афганистан[191].

Командарм 40-й армии Б.В. Громов, генерал-полковник В.А. Меримский, в 1979–1984 годах являвшийся заместителем начальника Оперативной группы Министерства обороны СССР в ДРА, ветеран афганской войны генерал-майор А.А. Ляховский и многие другие участники афганской кампании в своих книгах и воспоминаниях пишут о том, что в большинстве советских частей и подразделений в Афганистане царила атмосфера боевого братства, взаимовыручки, войскового товарищества.

Действительно, это было так, но были и другие реально задокументированные факты дедовщины и неуставных отношений в нашей армии во время ее нахождения в Афганистане.

С неуставными отношениями многие молодые новобранцы сталкивались сразу после попадания в учебные центры для подготовки их к боевым действиям в Афганистане. Об этом свидетельствовали жалобы и письма родителей этих солдат в высшие органы советской власти после того, как они посещали подобные центры. В одном из таких писем в ЦК КПСС отец одного из призывников, участник ВОВ, член КПСС с 1949 года Г.И. Портнягин, в июле 1985 года писал: «С 10 по 17 июля я ездил к сыну по месту службы в г. Термез Узбекской ССР и собственными глазами увидел ужасную картину жизни молодых солдат. Меня это потрясло до глубины души, и я не могу не сообщить эти факты в ЦК КПСС.

Несколько тысяч юношей весеннего призыва этого года находятся в учебном центре для подготовки к несению службы в Афганистане. Но вместо солдат я увидел до предела истощенных и морально надломленных не юношей, а “стариков”. За время моего пребывания там побывало более сотни родителей со всех концов Советского Союза. Все родители говорили, что это не армия, а концлагерь. Все родители были возмущены тем, что за три месяца их сыновья так физически и морально искалечены. …ко всем объективным трудностям допускались и моральные издевательства.

Так, например, моего сына бил по зубам сержант. Так же издевались и били “деды” (это так называли у них солдат, которые на год старше новобранцев). Сержанты придумали меру наказания – дают снаряд весом 20 кг и на вытянутых руках под палящим солнцем заставляют держать снаряд до изнурения, а сами улыбаются. Это изуверство! Моральное и физическое издевательство прошли все молодые солдаты в ихней части.

Не от сына, от родителей слышал, что были случаи рукоприкладства даже со стороны офицеров…

А то, что было у них из дома – все отобрали сержанты и “деды” (деньги, часы, бритвы и даже мыло, зубные щетки, пасту). С каких пор эти тюремные традиции привились в армии и неужели нигде об этом неизвестно? Неужели в ЦК КПСС не поступило ни одного сигнала… Не случайно, вероятно, и то, что в ихней части были попытки к самоубийству и дезертирству. Были и смертные случаи солдат от физического изнурения (это рассказывали сами солдаты при встрече со своими родителями)… Жаль, конечно, будет, но не так обидно, если сын погибнет при выполнении боевых заданий в интересах нашей Родины.

Но я не согласен и возмущен, когда здесь на советской земле его уже морально погубили, когда из него выбили все человеческое и оставили одну оболочку»[192].

Все вышеизложенные факты в ходе последующей проверки были подтверждены. Об этом в ЦК КПСС была составлена соответствующая записка под номером 225293-85. В ней, в частности, говорилось следующее: «Тов. Портнягин Г.И. обратился в ЦК КПСС с заявлением, в котором сообщает о недостатках в подготовке молодого пополнения для службы в составе советских войск на территории Афганистана, материально-бытовом обеспечении и воспитательной работе среди личного состава войсковой части 61436 (г. Термез), где проходил службу сын заявителя.

В ходе проверок с выездом на место инструктора Отдела административных органов ЦК КПСС с участием работников Главного политического управления СА и ВМФ и тыла Вооруженных Сил факты, изложенные в письме, в основном нашли подтверждение.

В частности, учебно-материальная база не в полной мере обеспечивает выполнение задач боевой подготовки молодого пополнения. Серьезные недостатки имеют место в работе по воспитанию военнослужащих. Отмечаются упущения в их питании, обеспечении вещевым имуществом, в медицинском и торгово-бытовом обслуживании.

Часть недостатков устранена в ходе проверки. В связи с настоящим письмом и результатами его рассмотрения состоялась коллегия Министерства обороны, на которой определены меры по устранению отмеченных недостатков. По итогам проверки и рассмотрения этого вопроса на коллегии Минобороны командованием и политическим управлением Туркестанского военного округа сделаны необходимые выводы. Должностные лица, допустившие недостатки в работе по обучению, воспитанию и материально-бытовому обеспечению молодого пополнения, наказаны в партийном и административном порядке. Принимаются меры по укреплению воинских частей, готовящих новобранцев для службы в Афганистане кадрами офицеров и прапорщиков, оказанию им помощи в организации обучения и воспитания личного состава, его материально-бытовом обеспечении, поддержании строгой воинской дисциплины.

Мероприятия по реализации решения коллегии Минобороны, а также выводов и рекомендаций, сделанных в ходе проверки, находятся на нашем контроле.

С принимаемыми мерами полагали бы возможным согласиться.

Ответ т. Портнягину Г.И. нами дан.

Зам. зав. Отделом административных органов ЦК КПСС В. Другов.

3 октября 1985 года»[193].

Прибывая на территорию Афганистана, молодые солдаты опять же нередко встречались со случаями дедовщины и неуставных отношений. Ряд таких случаев описал в своей книге журналист В.Н. Снегирев: «Однажды знакомая медсестра рассказала о том, как, делая прививки молодым солдатам, она обратила внимание, что поголовно у всех ягодицы в синяках. Оказалось, накануне “деды” им “присягу” устраивали: зверски лупили по задницам пряжками ремней»[194].

Из беседы В.Н. Снегирева с В.А. Яськиным, членом Верховного суда СССР, генерал-майором юстиции, который с 1984 по 1989 год был председателем военного трибунала ТуркВО: «В рейдах, на операциях ребята помогали друг другу, защищали, старались сберечь, то есть выказывали истинно человеческие качества, вдвойне ценимые в военных условиях. И эти же парни в промежутках между боями нередко проявляли так называемые неуставные отношения…

Снегирев: Дедовщина в Афганистане была все-таки особого рода. Представьте, сегодня один солдат, допустим, избил другого, а завтра им вместе идти в рейд. И у обоих автоматы.

Яськин: Понял вашу мысль. Так вот через военный трибунал при мне не прошло ни одного дела, когда бы обиженный с помощью оружия отомстил своему обидчику»[195].

Случаи такого же хамского отношения были и со стороны офицеров к своим солдатам: «В октябре пьяный капитан К. избил