– Меня со вчерашнего дня не кормили, – сказал Игорь.

– Сейчас какие-то действия начнутся, меня следователь предупредил. Я пока схожу в магазин, куплю тебе поесть – шоколад, сок, пепси…

– Нет, пепси не надо, лучше сок. Чипсов еще, ну, что тут рядом продается…

Через несколько минут я открыл дверь и попросил Горянова войти в кабинет. Следователь удивленно посмотрел на меня.

– Я хочу сходить в киоск, купить своему клиенту что-нибудь поесть, – предупредил я. – Вы же его не уведете?

– Куда? Сейчас будут производиться следственные действия.

– А что там будет? – попытался уточнить я.

– Вот когда они начнутся, тогда все и узнаете.

В комнату заглянул оперативник и сказал:

– На опознание свидетелей привезли.

Ясно, значит, сейчас будет опознание…

– Так я быстро в киоск схожу.

Теперь моя задача была не только купить шоколадки, чипсы и сок, а еще и посмотреть, что за люди станут участвовать в следственных действиях.

На улице я увидел стоящую рядом с особняком темно-синюю «семерку», в которой сидели два человека. Вокруг машины прохаживались два оперативника с пистолетами под мышками. На одном из сидящих в машине были надеты наручники. «А может, – подумалось, – это не свидетели, а подельники Шувалова?»

Когда я вернулся с купленной едой, люди все еще сидели в машине.

Я поднялся в кабинет, там уже было больше десятка человек. Появился кинооператор с видеокамерой, еще несколько оперативников. «Вот вам и равноправие, – в который уже раз подумал я, – с их стороны двенадцать человек, и все работают по этому делу. А нас всего-то – Шувалов да я, его защитник. Вот и получается, что адвокат в одиночку воюет против государства…»

Горянов объявил:

– Сейчас начнутся следственные действия, будет проведено опознание. Поэтому предлагаю вам заранее определиться…

В комнату вошли два статиста. Один из них действительно был немного похож на Шувалова, с узким разрезом глаз, у другого же – чисто русское лицо.

– Подождите! – сказал я, указывая на второго человека. – Насколько мне известна процедура опознания, в ней должны принимать участие люди, похожие на моего клиента. Вот этот явно не похож!

– Что же, я близнецов его должен найти? – раздраженно бросил Горянов.

– Посмотрите сами, – продолжал я, – у моего клиента лицо монгольского типа, с узкими глазами. А вы предлагаете русскую внешность!

– Хорошо, – тут же ответил Горянов, – сейчас все исправим! – Он выглянул в большую комнату и дал какие-то указания оперативникам. Парню же с русской внешностью сказал, что тот может быть свободен.

Через несколько минут привели еще одного человека, уже больше похожего на моего клиента.

– А у этого возраст другой, – не унимался я.

Горянов злился.

– Знаете что, товарищ адвокат, – резко бросил он, – я смотрю, вы очень грамотный, процессуальных документов начитались! Я не могу вам обеспечить людей, похожих на вашего клиента! Это займет слишком много времени! А нас время поджимает! Нам надо определяться – арестовывать его или нет. Ладно, – махнул он рукой, – ставьте своего клиента куда хотите – в середину, с краю, на любую позицию. Я не возражаю.

– И шнурки дадите ему завязать? – уточнил я.

– Конечно.

Я попросил, чтобы оперативники принесли шнурки для Шувалова. Когда Игорь привел в порядок обувь, я снова внес коррективы в происходящее.

– Я бы хотел, – обратился я к одному из статистов, – чтобы вы поменялись рубашками с моим клиентом.

– Почему это я должен рубашками меняться? – возмутился статист. – Может быть, мне еще свое белье ему отдать?

Я понял, что это был оперативник, видимо, из другого отдела.

– Хорошо, – сказал я, – отдам ему свою рубашку.

Я быстро снял рубашку и протянул ее Шувалову.

– Да, заодно еще и галстук отдам, – добавил я, развязывая галстук.

Потом я долго переставлял Шувалова. Когда я закончил, один из оперативников хотел было выйти в коридор, но я остановил его:

– Секундочку, по протоколу опознания с начала процедуры вы не можете никого выпускать из комнаты и никому не разрешается звонить по телефону.

Горянов махнул рукой оперативнику, чтобы тот вернулся на место.

– Что-то я не понял, – недовольно произнес оперативник, – кто тут главный? Теперь адвокаты нами командуют?

Я не обращал внимания на его выпады.

Тем временем оператор включил видеокамеру. Горянов заговорил:

– Итак, такого-то числа в такое-то время в следственном кабинете городской прокуратуры осуществляются следственные действия на предмет обнаружения человека, находившегося на месте преступления такого-то числа. Для опознания вызывается…

В комнату ввели парня, пристегнутого к руке сопровождающего его оперативника.

– Назовите вашу фамилию, – попросил Горянов.

– Зябликов Егор, – ответил тот.

– Очень хорошо! Скажите, пожалуйста, видите ли вы среди присутствующих здесь человека, который находился на месте преступления такого-то числа?

– Да, – произнес Зябликов медленно, – на месте преступления я видел вот этого человека. – И он указал на Шувалова.

– Назовите себя, – обратился к Шувалову Горянов.

– Шувалов Игорь Вячеславович.

– Хорошо. Свидетель, – продолжил Горянов, – при каких обстоятельствах вы видели этого человека?

– Я на стройке находился, по малой нужде пошел. Этажом ниже увидел вот этого человека, внимательно смотрящего в сторону офисного здания. Там находились две машины…

– А дальше что?

– А дальше ничего, – растерянно развел руками парень.

– Хорошо, – кивнул головой Горянов. – Можете идти.

– Минуточку! – вступил в разговор я. – У меня есть вопрос к свидетелю.

– Какие еще вопросы? – недовольно буркнул Горянов. – Пожалуйста, задавайте!

– Вы где работаете? – спросил я у Зябликова.

– В настоящее время я нахожусь в колонии.

– В какой колонии?

– В Можайской.

– А за что вы там находитесь?

– Стоп! – остановил нас Горянов. – Такой вопрос к делу не относится. Я считаю, что вообще неуместно спрашивать, чем человек занимается. Он его опознал, а остальное не имеет значения.

– Как не имеет значения? – запротестовал я. – Человек находится в колонии, лишен свободы. Следовательно, он зависит от администрации колонии и от правоохранительных органов. Да мало ли что вы ему наобещали! Вы могли сказать ему, что если он сейчас опознает моего клиента, то будет отпущен на свободу… Скажи, они тебе это обещали? – Я повернулся к Зябликову.