Высунулась Ирка и мигом наябедничала:

– У Катерины сгорел пирог!

Вот уж невиданное дело! Наша кухарка просто ас в кулинарии,и подобных огрехов с ней не случалось на моей памяти ни разу. Хотя неудачаможет приключиться с любым человеком!

– Она поставила пирог, – сплетничала Ирка, – а тут сломалсяхолодильник, мотор не заводится, вот Катя и стала продукты вынимать…

– Холодильник не работает? – изумилась я. – Он же совсемновый.

– А его водой залили, когда пожар тушили!

– Какой пожар? – очумело поинтересовалась я.

– Так СВЧ-печка, что на холодильнике стоит, загорелась, –тарахтела возбужденная Ирка. – Иван прибежал и давай воду на нее лить…

– Ничего не понимаю, – затрясла я головой.

– Чего же тут сложного? – хмыкнула Ирка. – Вспыхнула печка,она находится на рефрижераторе, ее облили водой, жидкость попала в мотор,сломался «Бош», а пока продукты вытаскивали, пирожок-то, тю-тю, весь ипочернел, ну да и черт с ним, только Катю жалко!

– Почему?

– Так ее на «Скорой» увезли.

Я села прямо на стеклянный журнальный столик и спросила:

– Как на «Скорой»? Куда?

– Не знаю, – сообщила Ирка, – вот Аркадий Константинович сОльгой вернутся и расскажут, они с Катей поехали. Ой, ногу ей раздуло, такойожог!

– Что?

Ирка глянула на меня и завела сначала:

– Ну чего непонятного, Дарья Ивановна? Ведь по-русскиобъясняю! Загорелась СВЧ-печка, стали заливать водой, сломался холодильник,пока мясо в другой перекладывали, кулебяка в угли превратилась. Катярасстроилась, схватилась за противень и не удержала… Уронила его прямо себе наголую ногу, такой ожог! Ясно теперь?

– Ага, – кивнула я, – конюшня сгорела?

– Какая конюшня? – оторопела Ирка. – У нас нет никакихконюшен!

Слава богу, что нет. «А в остальном, прекрасная маркиза, всехорошо, за исключеньем пустяка: сгорел ваш дом с конюшней вместе…»

– И что? – неожиданно поинтересовался Тузик. – Сильнопахнет?

– Просто отвратно, – ответила я.

Нос заломил руки.

– Боже, ничего, я совершенно ничего не ощущаю. Катастрофа!Нет, покончу с собой, прямо сейчас, вот сию же секунду залезу в ванну иперережу все вены и горло в придачу!

Всхлипывая, он бросился вверх по лестнице.

– Тузик, – взвыл Севка, – дорогой, любимый, стой!

Не снимая ни куртки, ни ботинок, он ринулся за приятелем,перепрыгивая через две ступеньки.

– Не мешай мне, – визжал Тузик, – жизнь кончена, все!

Они побежали по коридору, громко ругаясь. Ирка посмотрела наменя и сообщила:

– Сумасшедший дом! Вы бы встали со столика, не ровен часпродавите, стекло все-таки!

– Оно толстое, – вздохнула я, – ничего не случится.

Но не успела я договорить фразу, как раздался сухой треск, ив ту же секунду я оказалась на паласе в куче осколков. Ощущение было такое,словно села на ежа. Как назло, именно сегодня вместо любимых джинсов илиуютных, толстых вельветовых брюк я невесть зачем влезла в костюмчик изшелковистого тоненького трикотажа.

Ирка всплеснула руками:

– Говорила же!

Произнеся эту фразу, домработница опомнилась и кинуласьподнимать хозяйку.

– Ну что тут еще случилось? – разъяренно спросил Севка,свешиваясь со второго этажа.

– Дарья Ивановна столик продавила! – радостно выкрикнулаИрка.

– Жрать меньше надо, – резюмировал он и скрылся.

Я поднялась к себе, зашвырнула испорченный костюм в уголспальни, повертелась, изгибаясь перед большим зеркалом, чтобы оценить размерыурона, и, обнаружив, что просто заполучила пару царапин, натянула джинсы,свитер и поехала в неизвестный район, расположенный за Митином.

Детство мое прошло на улице Кирова, нынешней Мясницкой.Потом жизнь забросила в Медведково. Честно говоря, этот район, простите закаламбур, показался мне после шумного центра настоящим медвежьим углом. Нотолько теперь, разыскивая неведомое Касьяново, я поняла, что Медведково – этоцентр.

«Форд» ехал и ехал. Митино осталось позади. По обе стороныдороги замелькал лес. Господи, где это я? Интересно, время тут московское?

Наконец впереди появились кварталы блочных домов. Касьяново!Сбоку промелькнул щит: «Покупайте квартиры в фирме «Белстрой». Выглядел районинфернально. В октябре темнеет рано, да еще сегодня над столицей с самого утраповисли черные, плотные тучи… Одним словом, часы показывали только пять, новпечатление было такое, будто наступает ночь. Однако в окнах домов, мимокоторых катил «Форд», не было видно света, на улицах не было прохожих, несверкали огнями витрины магазинов, не шумела веселая толпа у вагончиков«Русские блины» и «Крошка-картошка». Да и самих торговых точек не было.Впечатление такое, будто едешь внутри фильма Бергмана… Этот режиссер любилпоказывать такие вот мертвые пейзажи. Для полного сходства не хватало толькоуличных часов без стрелок и прохожих без лиц! Вспомнив про свой ночной кошмар,я вздрогнула, поднажала на газ и неожиданно, миновав квартал незаселенныхзданий, вылетела на небольшую площадь.

Сразу стало веселей. Здесь обнаружились люди, парамагазинчиков, а в многоэтажных домах ярко светили люстры.

Запарковавшись возле палатки, бойко торговавшейвидеокассетами, я пошла по тропинке к дому № 7.

– Кто там? – раздался из-за двери женский голос.

Вспомнив огромный щит, расположенный при въезде в новыйрайон, я сказала:

– Представитель фирмы «Белстрой».

Дверь распахнулась. На пороге появилась женщина, вытиравшаяруки о фартук.

– Здравствуйте, – расцвела я в улыбке, – отделпокупательского спроса фирмы «Белстрой», инспектор Дарья Васильева. Вы ведь унас квартиру покупали?

– Сережа, – крикнула тетка, – выгляни!

Высунулся встрепанный мужик:

– Чего надо?

– Фирма «Белстрой» проводит опрос среди своих покупателей.Владельцы квартир автоматически становятся участниками нашей лотереи.