Костя едва подавил в себе смешок.

– А во-вторых…

– Уважаемый Колян Питерский! – перебил Костя. – Мы готовы раскрыть вам секрет чемоданчика. Но для этого позвольте остаться с вами наедине. Уберите этих ваших ребят. Ручаюсь, мы не будем вероломно нападать. Тем более что у нас нет оружия, а у вас вон какой красивый пистолет.

Колян нахмурил темные брови, сжал губы. Взгляд его стал задумчивым. Пистолет лихо крутнулся на указательном пальце и принял прежнюю позицию – стволом вперед.

Костя машинально представлял его башку: что там будет, если сдернуть черную вязанку – белая кожа или легкая дымчатая щетина?

Ганя пристально глядел на дипломат, как будто боялся, что он исчезнет.

– Ладно уж, фиг с вами, – произнес Колян Питерский. – Но даже будь у вас оружие, оно бы не помогло. Я всегда стреляю первым.

«Тоже мне, махновец! Либо бахвалящийся болван, либо толковый прощелыга», – сделал для себя вывод Костя.

Атаман махнул свободной рукой. Его подчиненные нехотя разошлись кто куда. Одни растворились в ущелье, другие ушли в сторону дороги. Видимо, тут, в округе, у этих «анархистов» имелось много различных «схронов».

– Ну вот, теперь поговорим, – вздохнул Колян Питерский, когда они остались одни – главарь бандитов и два пленника.

– Да-да, в спокойной, так сказать, обстановке, – подметил Ганя, убрав со лба сбившиеся на ветру волосы.

– Может, мы тоже присядем? – обнаглел Костя.

Атаман меланхолично повел плечами. Муконин, чувствуя нытье в ногах, опустился на землю и сел в позу уставшего путника: пятки вместе, коленки врозь. Руки небрежно положил на колени. Пятую точку обжег холодный лед. Но ему стало все равно. Надоело – быстрей бы уж кончить как-нибудь!

Ганя помялся и последовал его примеру.

– Ну так что в чемоданчике? – спокойно спросил Колян Питерский.

– Видите ли, атаман, – начал Костя. – Мы же говорили, что у нас тайное задание самого руководителя Уральской Республики. Я раскрою вам суть этой миссии. Мы направляемся в Самару, где на окраине города раскинулась крупная миротворческая база НАТО. Цель – уничтожение всех служащих на базе людей, то есть устранение американского контингента.

– Ага, красиво шьете, – усмехнулся атаман. – Даже если и так, то зачем это нужно президенту Уральской Республики?

– Ну как же? Вот вы, вы со своими… со своим… мм… Освободительным анархическим полком имени батьки Махно, вы какую цель преследуете собственной деятельностью?

– Наша миссия предельно ясна. – Колян Питерский поднялся с трона и прошелся рядом, поигрывая пистолетом. – Освобождение приграничных территорий от всякой нечисти в сотрудничестве с башкирской полицией, экспроприация всевозможных экспроприаторов, нажившихся в путинско-медведевской России на честных гражданах. Что же касается программы-максимум, то в нее входят планы по объединению Башкирии и Урала в новую и неделимую Россию и насаждение в ней всеобщего анархического порядка как наиболее приемлемой и разумной системы в новых условиях постъядерной формации.

«Эк, загнул-то ты, братец!» – чуть было не вырвалось у Кости. Но вместо этого он сказал:

– Ну вот, значит, у нас схожие интересы. Руководство Уральской Республики лелеет план по возрождению России в пределах прежних территорий. Когда рассеется ядерный туман с западных земель, мы, и только мы, русские, должны будем ступить туда снова и начать строительство обновленного государства. А уж какой там будет государственный строй – анархизм или капитализм – время покажет. Пока же наша программа-минимум: уничтожить натовцев на территории Поволжья.

– Значит, вы хотите америкосов истребить? – Колян Питерский остановился, повернулся к пленникам, в глазах его заиграли искорки. – Складно заливаете, господа. А в чемоданчике деньги для этой миссии, да? И поэтому я должен их вам оставить?

– Да что ты заладил: деньги-деньги, – не выдержал Ганя. – В чемоданчике новейшее нанооружие, способное аннулировать за несколько минут боевой состав целой армии.

При этом он поднялся с земли – похоже, подмерзшим ягодицам стало невмоготу – и отряхнул задницу. Атаман, напротив, сел в свой трон и закинул ногу на ногу. Пистолет за ненадобностью ушел за пояс.

– Так-так. Обидно. Ну ладно, предположим, что оружие. Однако, как говорится, доверяй, но проверяй. Не могли бы вы привести мне неопровержимое доказательство своих слов?

– То есть открыть чемоданчик? – чуть улыбаясь, подхватил Костя.

– Угу.

– Ладно, так и быть.

Костя тоже встал, подошел к дипломату, положил его на землю, набрал код и открыл. И тут все трое склонились над чемоданчиком.

Но ничего особенного открывшееся зрелище собой не представляло. В кожаный дипломат был вделан сине-черный блок, наподобие лазерного кинопроектора, с каким-то отростком сбоку в виде объектива, с сенсорной панелью с буквами и цифрами, похожей на панель карманного ПК, выполненной прямо на открывшейся стенке. Над панелью располагался черный дисплейчик такого же формата.

– Ну что, убедились? Деньгами здесь не пахнет, – прокомментировал Ганя.

– Зато стоит эта вещичка, я так чувствую, весьма-а прилично, – ехидно улыбнулся Колян Питерский.

Приятели уставились на него. Выдержав многозначительную паузу, он добавил:

– Вот только кому ее загонишь? Разве что тем же америкосам, которых я не перевариваю… В общем, так, ребята. – Атаман приосанился. – То, что оружие против америкосов, – это я уважаю. Уж кого, а их я с детства на дух не переношу. Так что ваше дело правое, и я с ним полностью солидарен. А потому я принял решение отпустить вас без русской рулетки. Обеими руками я буду болеть за удачное исполнение вашего секретного задания. Более того, я помогу вам восстановить машину к завтрашнему утру. Здесь в горах у нас только боевая точка, а штаб находится неподалеку в одном селе. Мы туда оттартаним вашу тачку, там есть толковые ребята с мастерской, они быстро восстановят железо.

И Костя, и Ганя – оба раскрыли рты, каждый хотел что-то сказать, но атаман поднял руку и продолжил:

– Однако же, поскольку вы положили двух моих неплохих бойцов – на ваше счастье, не смертельно, но выбили из строя… Так вот, поскольку вы их положили, мне по справедливости причитается за это некоторая мзда. Посему нам придется вернуть вам назад облегченные кошельки, а также поживиться у вас оружием. В остальном же… Короче говоря, сейчас пойдем в деревню, пожрем, в баньке попаримся.

Они сидели полуодетые в просторной кухне деревянного дома у русской печки. Уже опробавшие местную баньку, разморенные парилкой и самогоном, вкушали трапезу. Колян Питерский в неизменной вязаной шапочке, в салатного цвета футболке и синем трико, барином восседал в старом кресле. Кресло было обтянуто зеленой тканью, стояло на фоне совкового кухонного гарнитура под молоко. Костя в расстегнутой рубашке сутулился на стульчике, уютно подогреваемый со спины печной стеной. Рядом обнаженный по пояс Ганя, в одних брюках, с мокрыми, вьющимися, точно китайская лапша, волосами, облокотившись на пластиковый подоконник, покуривал сигарету. В эти минуты со своими мускулами он напоминал Косте этакого кентавра. В потолке светилась современная диодная люстра, отчего на кухне было бело как днем. На столе, помимо опустошенной на две трети литровой бутыли с мутной жидкостью, радовало глаз много разных яств. Тут были и красная рыба, старательно порезанная, – необычайная редкость, – и толстые куски сала с мясными прожилками, и картошка по-деревенски в мундирах, и пельмени, и вскрытая банка маринованных огурчиков с торчащими наружу водорослями, и еще всякое, по мелочи.