Отвернувшись от него, она села на край кровати и взмолилась:

– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не садись рядом со мной.

Он не сел. Вместо этого отец встал перед ней, пытаясь пролить бальзам разума на ее любовные раны.

– Патти, милая, не мучай себя. Ты слишком хороша для этого польского сброда. Он не заслуживает такой девушки, как ты. Посмотри, как он тебе изменяет. Он бездельник. Тебе лучше забыть его, найти себе другого парня, на этот раз, возможно, хорошего итальянского парня…

– Я не хочу другого парня, – всхлипнула Патрисия. – Я хочу Джека. Если я не могу быть с ним, я хочу умереть!

– Патти, дорогая, не говори таких ужасных вещей, – сказал отец.

– Я хочу умереть! – кричала она на отца.

Фрэнк Коломбо сильно ударил ее по лицу, она покачнулась и боком повалилась на край кровати, а потом скатилась с кровати на пол. Она упала навзничь, но быстро села, глядя на него снизу вверх, щека у нее пылала красным. Она видела, как в комнату забегает мать, видела ошеломленное лицо Майкла в дверном проеме, а потом, как отец уставился на свою руку, как будто не мог поверить в то, что она сотворила.

Фрэнк Коломбо сверху вниз посмотрел на дочь, и его глаза наполнялись раскаянием.

Патрисия взглянула на отца, на ее лице застыл вызов.

Она все еще хотела умереть.

20

Май 1976 года

Лоре Мари Комар позвонили с работы вскоре после семи тридцати утра, когда в квартире Коломбо – Делуки произвели обыск и Патти Коломбо взяли под стражу.

– Лора, можешь прийти? – спросила полицейский диспетчер. – Знаю, у тебя выходной, но у нас чрезвычайная ситуация, и ты очень нужна.

– Конечно, приду, – сказала Лора. – Буду через несколько минут.

Когда Лора вошла в департамент полиции Элк-Гроув-Виллидж, она увидела сидящую в отделении Патти Коломбо, ее правое запястье наручниками было приковано к стулу.

– Нам нужно, чтобы ты ее обыскала и осталась с ней, возможно, на целый день, – сказал Лоре командир смены. – Ей, вероятно, будут предъявлены обвинения в убийстве своей семьи.

«Боже!» – подумала Лора Комар. Ей пришлось глубоко вдохнуть, чтобы сохранить самообладание.

Лора подошла к заключенной.

– Привет, Патти.

– О, Лора, привет, – сказала, подняв глаза, Патти. – Что ты здесь делаешь?

– Я здесь работаю. Я служащая отдела общественных работ в департаменте. Патти, мне придется тебя обыскать.

– Хорошо, – пожимая плечами, сказала Патти.

Гленн Гейбл подошел, чтобы снять наручники, и Лора взяла Патти Энн за руку.

– Я пойду в камеру для несовершеннолетних, – сказала она командиру смены. – Там больше уединения.

В камере для несовершеннолетних двери были сплошные, кроме окошка размером 30 на 30 сантиметров, и в этой части здания никого не было.

– Патти, тебе придется снять всю одежду, – сказала ей Лора. – Это будет полный телесный досмотр, и я также должна осмотреть твое тело на предмет синяков или любых других следов возможного насилия.

Раздеваясь, Патти сказала:

– По-моему, мы не виделись с тех пор, как я бросила школу?

– Не совсем, – сказала Лора. – Во всяком случае, не разговаривали. Я пару раз видела тебя в «Уолгрин», но ты была занята, поэтому я не здоровалась.

Лора внимательно обыскала Патти Коломбо на предмет того, что она могла спрятать на себе или в себе, затем перебрала каждый отдельный предмет одежды, прежде чем вернуть Патти одежду и позволить ей одеться.

– Я не знаю, как долго мы здесь пробудем, – сказала Лора. – Хочешь кофе?

– Боже, да! И сигарету.

Когда Лора собралась уходить, Патти сказала:

– Лор, окажешь мне услугу?

– Если смогу. Какую?

– Я беспокоюсь о Дьюке, моей собаке. Я выставила его на балкон квартиры. Боюсь, что если они заберут и моего парня, собака просто там останется.

– Посмотрю, что я смогу узнать, – сказала Лора. Она заперла камеру предварительного заключения и вышла.

Через несколько минут Лора вернулась с кофе и сигаретами и сказала:

– С твоей собакой все в порядке. Ее отвезли в приют для животных.

– О, хорошо, – с искренним облегчением сказала Патти. – Спасибо, Лор. У меня были ужасные видения, как она умирает на том балконе от голода.

Патти села на единственную койку в камере, а Лора приоткрыла двери и села на стул прямо за ней. Они вели светскую беседу и вспоминали не такие давние школьные годы. Об убийствах Патти не упоминала, а Лора не спрашивала. Арест человека и первоначальный период его содержания под стражей напоминают формирование тонкого льда, по которому едва можно пройти, и кататься по нему на коньках Лора Комар без крайней нужды не собиралась.

Более двух часов они говорили обо всем, кроме того, почему они здесь.

Сразу после 10:30 заместитель начальника полиции Уильям Конке вернулся в камеру с двумя полицейскими в штатском, которых Лора не знала.

– Лора, отдохни немного, – сказал ей Конке. – Но будь неподалеку. Мы тебя позовем, когда закончим.

Конке и двое полицейских оставались с Патти почти час, в течение которого Лора заметила, что ее несколько раз выводили из камеры и позволяли пройти в ближайшую уборную. Около полудня Конке вызвал Лору обратно, и полицейские ушли. Лора спросила Патти, не хочет ли она чего-нибудь поесть, Патти отказалась, но попросила кока-колы. Лора принесла ей колу.

Мимо открытых дверей камеры прошли Джин Гаргано из Департамента шерифа и Джон Ландерс, следователь полиции Элк-Гроув, в день обнаружения тел помогавший Рэю Роузу в осмотре места убийства. И Ландерс был одним из полицейских, разбиравших инцидент десятимесячной давности, когда Фрэнк Коломбо напал на Фрэнка Делуку на парковке возле «Уолгрин» и ударил его по лицу прикладом винтовки, чтобы отвадить от дочери. С Гаргано Патти тогда немного познакомилась.

– Я знаю этих двух парней, – сказала Патти Лоре Комар, когда мужчины проходили мимо.

– Ты хочешь с ними поговорить? – спросила Лора.

– Боже, нет, – ответила, отвернувшись, Патти. – Мне слишком стыдно смотреть им в глаза.

Но чуть позже Патти передумала.

– Посмотри, здесь ли еще Гаргано и Ландерс? Скажи им, что я хотела бы поговорить с ними.

К тому времени Гаргано ушел, но Ландерс вернулся в камеру с Гленном Гейблом.

– Привет, ребята, – сказала Патти, когда они вошли. – Что происходит?

– Пат, – сказал Ландерс, – похоже, у вас могут быть серьезные проблемы. Но прежде чем мы продолжим разговор, я хочу сообщить вам о ваших конституционных правах.

– Мне о них сообщили уже дважды, – сказала Патти.

– В любом случае мы должны сделать это снова, – сказал Ландерс, и повторил то, что Патти уже слышала: