На практике зафиксировано множество подобных случаев. «Чужая рука» запросто может схватить телефонную трубку, а потом решительно «откажется» переложить ее в другую руку, или же вытащит из шкафа кофту, но аккуратно положить кофту на место вам ни за что ее не уговорить. Создается ощущение, что «чужая рука» постоянно хочет вмешаться во все сознательные действия человека, выливая воду из стакана в тарелку с хлопьями, расстегивая только что застегнутые пуговицы на рубашке или убирая сигарету изо рта, хотя правая рука только что поместила ее туда. Один мужчина рассказал даже о приступе, во время которого он левой рукой резко схватил свою жену, а правой потянулся к ее горлу. Но и это еще не предел — известны случаи, когда «чужая рука» пыталась задушить собственного хозяина… В это сложно поверить, но это так.

Современные ученые укрепились в мнении, что полушария нашего мозга в каком-то смысле — две независимые личности, существующие в одном теле. Обе сознательны, и у каждой есть свои собственные мысли и настроения[34]. Однако и это деление не является окончательным.

В каждом полушарии находится множество зон, функционирующих независимо друг от друга и в равной степени способных так или иначе повлиять на поведение или эмоции человека. Далеко не все они связаны между собой. Было бы ошибкой утверждать, что мозг создан по какому-то изначально определенному плану. За миллионы лет эволюции он усвоил множество функций, которые постепенно сформировали совершенно уникальную структуру. Этот процесс чем-то напоминает постоянное расширение старинного королевского замка, к которому каждое поколение пристраивает все новые и новые комнаты, залы и галереи. В итоге получается огромное, немного неуклюжее строение, которое, тем не менее, функционирует как единое целое. Неудивительно, что некоторые области мозга являются многозадачными и очень часто связанными напрямую. В любом случае, даже если нормально функционирующий мозг прекрасно справляется со своими обязанностями, заключающимися в поддержании внутренних потоков информации и управлении нашим телом, над ним все равно нет всевластного и всевидящего правителя, управляющего, по выражению доктора Джекила, «уникальными, совершенно независимыми попутчиками огромного государственного строя».

Всем нам хорошо знакомо чувство внутреннего конфликта — каждый человек хоть раз да сталкивался с противоречиями между своими непреодолимыми желаниями и совестью. Медея, персонаж «Метаморфоз» Овидия, говорит, что ее разрывают на части «желания и благоразумие». В романе «Solar» Ян Мак-Эван сравнивает человеческий разум в процессе принятия решения с парламентом, в котором идут ожесточенные дебаты на крайне важную тему. «Всевозможные фракции, ненавидящие оппонентов, яростно отстаивают свои интересы — как долгосрочные, важные, так и краткосрочные, способные принести мелкую выгоду в ближайшее время. Парламентеры предлагают законопроекты и планы развития, дискутируя о каждой статье, выставляют на обсуждения вопросы, связанные с принятием решения, и пытаются замаскировать истинные причины проявляемого интереса. В зависимости от важности вопроса заседания проходят или вяло и долго, или бурно и быстротечно». Но по крайней мере большую часть времени мы не чувствуем, что в нас сосуществуют две личности. У меня не получилось бы это почувствовать, даже если бы я очень захотел. Я чувствую себя как Я, но не как МЫ. То же самое вы можете сказать и о себе. Пациенты с заболеваниями, требующими таких радикальных мер, как разделение мозга, также ощущают себя как единое целое. Даже те, у кого наблюдается синдром «чужой руки», обращают внимание только на производимый эффект, последствия, но не на причину.

Но если наш разум разделен на две части, то почему мы не чувствуем этого? Почему мы ощущаем себя как единое целое? Более чем через десять лет после встречи с Уильямом Дженкинсом Майкл Газзанига сделал открытие, способное дать ключ к пониманию этой проблемы.

* * *

Газзанига постоянно совершенствовал свой эксперимент. А что, если показать испытуемому сразу две картинки, по обе стороны от точки? Какой эффект это произведет на разделенный мозг?

Одному из своих пациентов, пятнадцатилетнему мальчику, слева от точки на экране он показал куриную ножку, а справа — заснеженный домик, рядом с которым стоит машина. После этого, как и в предыдущих экспериментах, он предложил выбрать картинки, которые только что были представлены на экране, из ряда карточек.

Руки мальчика указали на разные картинки — это произошло настолько стремительно, что Газзаниге на мгновение показалось, будто полушария мозга испытуемого устроили что-то вроде соревнования между собой. Левая рука указала на лопату для расчистки снега (что конечно же имеет самое прямое отношение к зимнему пейзажу), в то время как правая потянулась в сторону картинки, на которой была нарисована нахохлившаяся курица (вне всякого сомнения, вызывавшая ассоциацию с куриной ножкой). Майкл поинтересовался у мальчика, что повлияло на его выбор. Естественно, он ожидал самой обыкновенной в таких случаях реакции: то есть был готов услышать взволнованное признание в том, что левая рука «не слушается». Строго говоря, подобную реакцию Газзанига считал единственно возможной. Ведь только левое полушарие способно к вербальной форме общения, а правому, управляющему левой стороной тела, оставались другие доступные формы проявления выбора. В данном случае это выразилось в выборе подходящей картинки.

Но ничего подобного не произошло. Мальчик не стал говорить что-то вроде: «Я понятия не имею, почему левая рука не слушается меня!» Напротив, он тут же ответил:

— Все очень просто. Куриная ножка напоминает о курице, а курица о курятнике. Ну а лопата нужна, чтобы почистить курятник…

Газзанига был в шоке. Он внезапно понял, что все, собственно, шло как обычно. За одним лишь исключением. Левое полушарие, управляющее речью, придумало подходящее объяснение тому, что произошло.

Это дало ему плодородную почву для дальнейших исследований. Стоило ученому показать другому пациенту с разделенным мозгом слово «ИДИ» — так, чтобы его заметило только правое полушарие, — пациент тут же вставал и уходил из комнаты. На вопрос, почему он это делает, Газзанига слышал:

— Что-то пить захотелось. Пойду куплю себе баночку колы…

Еще одному пациенту, а если точнее, его правому полушарию, Газзанига показал слово «СМЕХ». Парень сразу же засмеялся:

— Ну вы, ребята, даете… приходите к нам каждый месяц, проверяете что-то, тестируете. И не лень вам этим заниматься?

* * *

Конечно, эти примеры относятся к людям с редко встречающимися расстройствами мозга и нервной системы. Но именно опираясь на них, Газзанига пришел к выводу, что наш мозг способен очень быстро придумывать всевозможные истории, целью которых является объяснение происходящего. Эти истории он назвал конфабуляцией.