— Дай мне ключ от вашего номера, — сказала я. — Я принесу тебе какую-нибудь вещь Густава. По себе могу сказать, что так тебе будет легче пережить эту ночь.

Кати кивнула, пошарила по карманам и протянула мне ключ. Как мы его с подругами не нашли сами, уму непостижимо!

Наверное, смерть Густава нас потрясла все же сильней, чем мы хотели показать С ключами Кати я сходила к ним в номер. Но так как не знала, что лучше взять, то взяла тот чемодан, с которым приехал на остров Густав, целиком. А немного подумав, прихватила и сумку самой Кати.

— Раз уж она переселилась к нам, то пусть и вещи побудут у нас, — пробормотала я себе под нос. — Вдруг ей среди ночи понадобится что-то из ее вещей. И мне снова придется тащиться к ним в номер. Нет уж!

Вернувшись к себе, я отдала Кати ее ключ, чемодан Густава и ее личную сумку. Кати выбрала в чемодане из многочисленных вещей мягкий трикотажный свитер Густава и, свернувшись вокруг него клубком, снова уснула, тихонько всхлипывая во сне.

Запихнув чемодан и сумку под Юлькину кровать, я тоже прилегла на свою кровать и через некоторое время уснула. Проснулась я оттого, что по комнате кто-то ходил. Вообще-то я не отличаюсь чутким сном. Если уж засну, то хоть в пушки пали, я вряд ли проснусь.

Но тут после последних событий нервы у меня, должно быть, были ни к черту. И я проснулась от такого пустяка, как чужие шаги в комнате. Некоторое время я лежала и думала, открывать мне глаза или нет. В том, что это не были шаги Мариши, Юльки или Кати, у меня не было никакого сомнения. Как и в том, что, перед тем как лечь в кровать, я надежно заперла входную дверь.

Наконец я пришла к выводу, что как-то выходить из положения нужно, да и любопытство одолело, и я начала осторожно приоткрывать оба глаза. Ресницы у меня густые и длинные, сквозь них можно многое разглядеть. Но сейчас в комнате было темно, поэтому единственное, что я разглядела, был силуэт мужчины. Он двигался по нашему номеру в сторону кровати, на которую мы положили Кати.

Что-то меня в нем насторожило. Понимаю, что звучит глупо. Но помимо того, что мужчина оказался ночью у нас в запертом номере, в нем было еще что-то настораживающее. Я немного подумала, а подумав, поняла и покрылась холодным потом.

Правая рука мужчины была немного длинней левой и заканчивалась какой-то штукой, в которой я после недолгого сомнения признала пистолет с глушителем.

Я открыла рот, издала вопль, который должен был перебудить весь отель, и скатилась под кровать. Сделала я это очень кстати, потому что через долю секунды моя кровать несколько раз дрогнула, и было похоже, что не просто так, а от пуль, которые в нее попали. Я быстро заползла поглубже под кровать, не переставая орать и каждую секунду ожидая, что увижу перед собой руку убийцы и дуло пистолета.

— Что случилось? — послышались крики соседей из коридора, и в дверь забарабанили.

Похоже, нервы не у меня одной были ни к черту, потому что барабанили все сильней. Внезапно в комнате вспыхнул свет.

И голос Кати сказал:

— Даша, почему ты лежишь под кроватью? И чего ты орешь?

Я осторожно выглянула из-под свисающего покрывала и огляделась.

— Он ушел? — спросила я у Кати.

— Кто ушел? — недоуменно спросила у меня Кати.

— Как кто? — удивилась я. — Мужчина с пистолетом! Он стрелял!

— Тебе показалось, — заверила меня Кати, отпирая двери, в которые барабанили соседи — У нас все в порядке, — сказала она. — Даше просто что-то приснилось.

В результате все разошлись, а в комнату вошла одна Тата, которая почему-то не поверила, что у нас все в порядке.

— Нет, не приснилось! — упиралась я. — Тут был мужчина.

С пистолетом.

— Тут никого нет, — возразила Кати. — Посмотри сама.

Я осмотрела номер, и действительно — никого не было. Ни в шкафах, ни в ванной комнате, откуда и появилась Кати.

— И чего ты орала? — недовольно спросила у меня Тата. — Дурной сон приснился?

К этому времени я уже окончательно пришла в себя, сумела воссоздать события по порядку и потому наконец-то обратила внимание на свою постель.

— Ничего мне не приснилось! — заорала я. — Посмотрите, вот следы от пуль! Он стрелял в меня. То есть в мою кровать.

— Да кто он? — возмутилась Тата.

— Не знаю, — растерянно ответила я. — Откуда мне знать?

Во всяком случае, это был мужчина. В темноте я не могла разглядеть его лица. Он шел к кровати Кати, я испугалась, скатилась под свою кровать и заорала. Тогда он, должно быть, и стал палить в меня.

— Но мы не слышали выстрелов, — возразила Тата. — Ты все придумываешь.

— Пистолет был с глушителем, — буркнула я. — И я не придумываю. Если я придумываю, то дырки на моем одеяле и подушке откуда?

В ответ Тата выразилась в том смысле, что я сама проковыряла их в постельном белье, исключительно ради того, чтобы привлечь внимание к своей персоне. Это было так глупо, что я даже не обиделась. Вместо этого я сказала:

— Я понимаю, Тата, что тебе ужасно не хочется, чтобы о твоем отеле пошла дурная слава. Но ничего не поделаешь. Факт остается фактом, у нас в номере был преступник. И он пытался убить Кати.

— Почему Кати, если стрелял он в тебя? — спросила Тата.

— Стрелял, потому что я заорала, — ответила я. — А сначала он двигался в сторону кровати Кати.

И тут до меня неожиданно дошло, что кровать Кати на самом деле была вовсе не кроватью Кати. На этой кровати всегда спала Мариша. Только на одну ночь мы положили туда Кати. Но знали об этом только мы с подругами. Убийца мог быть и не в курсе того, кто лежит на кровати Мариши. И, конечно, думал, что там лежит Мариша. Значит, и убить хотел не Кати, а Маришу.

И тут я вторично покрылась холодным потом.

У меня даже ноги подкосились, и я плюхнулась на свою простреленную кровать. Одно дело знать, что опасность угрожает случайной знакомой. А другое — подозревать, что неизвестный преступник охотится за твоей ближайшей подругой.

— Который сейчас час? — спросила я.

— Четверть третьего, — ответила Тата.

Выходило, что Мариша с Юлькой сидят в засаде всего около часа. Ну и пусть там сидят. Сейчас для них там будет более безопасно, чем в отеле, где разгуливает преступник с пистолетом с глушителем. Кати тем временем рассматривала свою кровать, а вернее, кровать Мариши.

— Знаете, — неожиданно подала она голос, — а ведь на этой кровати белье тоже испорчено. И подушка вся в дырках.

Мы с Татой кинулись к кровати Мариши и убедились, что на ней имеются такие же дырки, как и на моей кровати. Только у меня их было всего две, а на Маришиной кровати насчитывалось сразу четыре. Хотя бы из этого становилось ясно, кто являлся истинной целью ночного убийцы.