Аманда вошла в дом, где теперь проживала, сняла шляпку и стряхнула с нее воду. К неприятной необходимости целый день провести на улице вечером еще добавился дождь. Она спаслась от непогоды под навесом, из-под которого продолжила наблюдение за домом мистера Притчарда, однако по пути домой промокла насквозь.

Мистер Притчард так больше и не появился. Все входившие в дом производили впечатление тамошних жильцов, кроме одного юноши, доставившего корзину с продуктами. Ей придется встать еще до зари и возобновить слежку.

Она спустилась по лестнице и вошла в комнату, повесила шляпку на крючок сушиться и начала снимать промокшее платье.

Аманда застыла, наполовину сняв платье, так как ее охватило внезапное ощущение опасности. Инстинктивно она почувствовала чье-то присутствие.

– Не останавливайся, Аманда. Какую бы часть своего тела ты не продемонстрировала мне сейчас, вряд ли она станет для меня открытием.

Аманда резко повернулась, прижимая к себе платье. Всматриваясь в темноту, она различила фигуру герцога, сидящего у противоположной стены.

Он встал и проследовал к камину, наклонился и подбросил немного угля.

– Выбирайся из мокрой одежды и согрейся. Вот корзина с продуктами. Поешь.

Герцог стоял у огня, освещавшего его лицо. У нее перехватило дыхание, когда она увидела суровые складки у его рта, свидетельствовавшие о гневе.

Она поспешно сняла мокрую одежду и сменила на сухую, затем заглянула в корзинку: хлеб, сыр и ветчина. Никакого шампанского. Ну откуда ему взяться? Правда, присутствие шампанского могло бы означать, что герцог искал ее с добрыми намерениями, а отсутствие свидетельствовало о противоположном.

Герцог снова сел.

– Здесь не было никакой еды, поэтому я послал на постоялый двор за провизией. Так как ты отсутствовала целый день, я сомневаюсь, что у тебя выдалось время на обед.

– Значит, ты здесь уже давно.

– С утра.

Она отломила кусочек сыра и стала жевать.

– Как ты меня нашел?

– Мои слуги следили за тобой в целях твоей же безопасности. Когда в прошлую пятницу ты бежала со своей прежней квартиры с чемоданом в руках, один из них последовал за тобой. Они не сразу сообщили мне, куда ты перебралась. Предполагая, что ты переехала сюда на несколько дней для встречи с другим мужчиной, они подумали, что эта новость мне не очень понравится. Тем не менее, когда я стал допытываться, правда вышла наружу.

– Ты не имел никакого права следить за мной.

– Я сделал это только для того, чтобы ты не ходила от дома до леди Фарнсуорт в полном одиночестве. Однако, насколько я понимаю, то была наименьшая из опасностей, которым ты подвергалась. По крайней мере, о ней ты мне не лгала.

Она ела и думала, что ему может быть известно наверняка, а что он только предполагает.

– Я лгала тебе, но в очень немногом.

– Мне возможно. Полагаю, умолчание не считается ложью. Леди Фарнсуорт считает, что ты оставила работу из-за проблем с матерью. А твоя рыжеволосая соседка думает, что ты нашла место получше.

Все это не было ложью, однако признание в этом вряд ли ей поможет.

– Очень жаль, но у меня не было другого выхода.

Он оглядел ее комнату.

– Другого выхода, кроме этого? Но ты не распаковала свои вещи, значит, не собиралась оставаться здесь надолго. Наверное, только на день или два.

– Ты знаешь, что я могу сказать неправду. Мне кажется, что у герцога должны быть дела поважнее, чем провести целый день в ожидании подтверждения того, что женщина оказалась недостойна его внимания.

Он резко встал и подошел к ней.

– Мне жаль, что здесь не оказалось другого мужчины, как предполагал Винсент и другие лакеи. Также мне жаль, что совсем не из страха потерять место у леди Фарнсуорт ты скрывала свое имя. Теперь я уверен: за всем этим стоит нечто большее. Гораздо, гораздо большее. – Он пронзил ее мрачным взглядом. – Во что ты впуталась? Во что-то опасное? Противозаконное?

Ей было мучительно стоять так близко от него. Даже страх и возмущение не могли полностью уничтожить тот восторг, который она испытала, увидев его снова. Его холодный гнев болью отдавался в ее сердце, но будет еще хуже, если она ему все расскажет.

Аманда отошла от герцога.

– Возможно, я ушла потому, что намеревалась сбежать от тебя. Я же сказала, когда мы впервые встретились, что ты хочешь слишком многого, и ведь так действительно и было.

Герцог долго и пристально смотрел на нее с непроницаемым выражением лица.

– И снова лжешь… – Он протянул к ней руку. Она попыталась увернуться, но слишком поздно. Он заключил ее в крепкие объятия. – Неужели то, что я желаю – слишком много, Аманда? Он поцеловал ее. Она попыталась сопротивляться, но сердце выдало ее. Аманда покорилась, с восторгом ощущая его близость.

Он отпустил ее, после чего прошел к двери и удалился. Первым ее порывом было позвать его обратно. С его исчезновением страшная тоска наполнила ее душу. К черту его гордость. К черту его самого. Ему не следовало приходить сюда, даже если он узнал ее адрес. Он должен был сразу же забыть о ней и найти более достойную женщину. Но почему он этого не сделал?

Она заглянула в корзину в надежде найти там пиво или вино. Возможно, ей нужно пойти по стопам леди Фарнсуорт и начать употреблять крепкие напитки. Сейчас бы ей явно не помешал глоток чего-нибудь согревающего.

На лестнице послышались тяжелые шаги. Аманда напряглась: наверное, это констебль! Герцоги, вероятно, способны засадить за решетку беззащитную женщину. Однако вместо констебля в комнату вновь вошел Лэнгфорд с двумя другими мужчинами.

– Это Винсент, – сказал он, указывая на блондина. – А это Майкл.

Майкл был более крупнее.

– Не хотите перекусить? У меня здесь еще осталась ветчина.

– Они уже пообедали. Слуги помогут мне перевезти тебя из этого места.

– Я ценю вашу заботу, но вынуждена отказаться.

– Это было не предложение. До тех пор пока я не узнаю, чем ты занималась, я не выпущу тебя из поля зрения.

Негодование наконец взяло верх над ее чувствами.

– Идите вы к черту! – Она повернулась к ним спиной. – Убирайтесь. В первую очередь ты, Лэнгфорд.

– Я говорю серьезно, Аманда.

От гнева у нее закружилась голова.

– Винсент и Майкл, пожалуйста, оставьте нас. Мне нужно поговорить с герцогом наедине.

Они вопросительно посмотрели на Лэнгфорда, он кивнул, затем оба лакея вышли.

– Как! Ты! Смеешь! – Она буквально плевала в него словами. – Неужели твоя гордость настолько уязвлена тем, что какая-то служанка не согласилась стать твоей любовницей? Неужели ты был уверен в ее бесконечной благодарности? Неужели полагал, что любая юбка должна выполнять каждое твое повеление?