бы точно заблудилась», – подумала Мадлен. Девушка пошла вдоль самой широкой из улиц, внимательно вчитываясь в вывески на магазинчиках.

«Лавка со сладостями месье Барре» – не то. «Портреты от месье Фавро» – снова мимо.

«Ювелирная мастерская месье Трамбле». «Кажется, мне сюда». Открыв дверь, девушка услышала, как громко звякнул колокольчик, оповещая о новом покупателе.

Фрейлина остановилась на пороге и осмотрелась. На некоторое время Мадлен потеряла дар речи, рассматривая невероятные ювелирные творения мастера, заполнившие прилавки. Казалось, фрейлина попала в волшебную пещеру жадных гномов. Здесь было всё: яркие ожерелья, изящные браслеты, кольца, серьги и даже часы, полностью усыпанные драгоценными камнями. За всей этой россыпью разноцветных камней девушка не сразу заметила за прилавком владельца магазина.

– Добро пожаловать, мадемуазель, – приветствовал девушку невысокий пухлый господин с длинной бородой. – Могу я предложить вам что-нибудь? Желаете взглянуть на жемчужные серьги или золотые медальоны?

– Благодарю вас, месье, – ответила девушка, – но я пришла сюда не за украшениями. Могу я задать вам вопрос?

– Безусловно, – откликнулся месье Трамбле.

Из маленького мешочка, спрятанного в складках платья, Мадлен вытащила золотую брошь.

– Скажите, не знакома ли вам эта вещь?

Ювелир взял из рук девушки изящный цветок и, покрутив его в руках, кивнул.

– Без сомнения, я уже видел эту вещицу.

– Не могли бы вы припомнить, кто ее купил?

– Купил? Нет, вы неверно меня поняли, мадемуазель. Эта брошь не из моей мастерской.

– Тогда где же вы её видели? – удивилась Мадлен.

– Около месяца назад ко мне заходила юная девушка, желая продать эту брошь.

– Но вы её, вероятно, не приобрели. Почему? – спросила Мадлен.

– Видите ли, мадемуазель, предложение той девушки показалось мне странным. Я хорошо разбираюсь в ювелирном деле. И понимаю, что эта брошь очень дорогая. Скорее всего, выполнена на заказ в единичном экземпляре для кого-то особенного. Девушка, принёсшая мне эту вещь, по моему мнению, не могла быть её хозяйкой.

– Вы подумали, что брошь краденая? Но почему?

– Потому что такая ценность странно смотрелась в руках служанки.

– Так брошь принесла к вам служанка?

– Верно. И она совершенно не знала ей цены. Просила сущие гроши.

– Но вы всё же отказались её покупать.

– Конечно! Я честный торговец. И не хочу, чтобы в мою мастерскую заявилась королевская стража и обвинила меня в воровстве.

– Не могли бы вы описать ту девушку? – попросила Мадлен.

– Она была молода, в меру симпатична. На голове аккуратный чепец, из-под которого торчали, кажется, каштановые волосы. Ах да, над губой, вот здесь, – ювелир ткнул пальцем в своё лицо, – была премилая родинка.

«По описанию девушка походит на Розетту, – поняла Мадлен. – Неужели это она желала моей смерти? Это может оказаться правдой – ведь мои покои убирает только она, а значит, не привлекает внимание гвардейцев, входя в мою комнату».

Поблагодарив месье Трамбле за помощь, Мадлен покинула его мастерскую. Когда фрейлина вновь оказалась на парижских улицах, начинало смеркаться. Остановившись подле одной из торговых лавок, Мадлен задумалась над словами ювелира. К горлу подступила неприятная горечь. Обвинять в покушении на свою жизнь человека знакомого оказалось совсем непросто. «Нужно поговорить с Розеттой. Пусть она сама объяснит, как эта брошь оказалась в моей комнате. Возможно, я просто что-то упускаю из виду». Вознамерившись отыскать служанку, Мадлен вместе с другими фрейлинами вернулась во дворец.

Обойдя добрую половину Лувра, Мадлен наконец узнала, что Розетты во дворце нет.

Ещё днём девушка попросила разрешения ненадолго покинуть замок и вернулась домой. Выяснив, где живёт Розетта, Мадлен решила немедленно ехать к ней.

Отыскать дом Розетты оказалось несложно. Приблизившись к нужной двери, Мадлен занесла руку, чтобы постучаться, но вдруг заметила, что она не заперта. Немного потоптавшись на пороге, девушка осторожно вошла.

– Прошу прощения за внезапное вторжение, – громко произнесла фрейлина и позвала: – Розетта, ты здесь?

Ответом фрейлине стала звенящая тишина. «Странно. Кажется, никого нет. Но почему открыта дверь?» Чувствуя неловкость от нахождения в чужом доме, Мадлен начала осматриваться. Несмотря на то что в этом доме девушка была впервые, что-то настойчиво подсказывало ей, что комната выглядит «неправильно». В одной части жилища царил порядок, вторая была перевёрнута вверх дном. Старая, но чистая скатерть небрежно валялась на полу. По всей комнате острыми осколками разлетелись остатки посуды. Под окном в разбитом горшке умирал сломанный цветок. Мадлен сделала несколько шагов по комнате и вдруг поняла, что её ноги неловко скользят по полу. Опустив взгляд, девушка, вздрогнув, замерла. Её туфли были запачканы разлитой по полу красной вязкой жидкостью. «Кровь», – на мгновение забыв, как дышать, поняла Мадлен. Мокрая кровавая дорожка тянулась от самого входа к дальнему тёмному углу одной из комнат. Стараясь не дышать и не шуметь, Мадлен осторожно двинулась вперёд. Обогнув широкий стол, фрейлина остановилась. Взгляд её расширенных от ужаса глаз замер, уставившись в угол комнаты. Там, в темноте, постепенно остывало тело юной Розетты.

Мадлен с широко раскрытыми от ужаса глазами всматривалась в безжизненное тело служанки. Фрейлину бил озноб, который резко сменялся жаром. Дышать стало тяжело, воздух вокруг наполнился запахом крови. Комкая подол платья, девушка пыталась понять, что здесь произошло и как ей следует поступить. «Это не случайная смерть – убийство. Бедная Розетта… упокой Господь её душу. Кто мог такое с тобой сотворить?» – спрашивала Мадлен. Рассмотреть лицо убитой девушки, не опустившись на колени, было достаточно трудно. Но даже с такого расстояния Мадлен заметила на лбу несчастной кровавую отметину и вспомнила о душегубе, державшем в страхе всю Францию. Превозмогая подкатывающую к горлу тошноту, Мадлен приблизилась к мёртвому телу. Фрейлина как смогла подобрала подол платья и склонился над Розеттой. «Как много крови… но почему?» – подумала девушка. Ответ лежал на поверхности. Наклонившись ближе, фрейлина поняла, как была убита служанка. «Ей перерезали горло. Отсюда и такое количество крови». Мадлен взглянула в лицо убитой и почувствовала, как сжалось её сердце. «Сегодня утром я разговаривала с Розеттой, а вечером смотрю на её труп». Внимание фрейлины приковал символ на лбу девушки. Он чем-то отдалённо напоминал символ бесконечности, но при этом был совсем другим, неровным и угловатым. Мадлен продолжила осмотр тела, но больше никаких повреждений не обнаружила. Фрейлина прошлась по комнате, в которой произошло убийство. «Видимо, кто-то поджидал здесь Розетту. И как только она вошла в дом, напал на неё. Всё в комнате перевёрнуто вверх ногами – Розетта пыталась бороться. Но ей не удалось, – с неподдельной грустью поняла девушка. – Розетту убили недалеко от двери, видимо, она пыталась выскочить на улицу, потом отволокли тело в дальний угол». Обойдя всю комнату, Мадлен вновь