меня, но и у моей командирши. Сидим, молчим… Вопреки ожиданиям, приземлились не на родной базе, а на небольшой, ранее мне незнакомой.

— Где мы? — спросил у пилота.

— Приказано было доставить на запасной аэродром, — невозмутимо ответил он, всем своим видом показывая, что не собирается продолжать разговор.

— Маруша, блин! Что происходит?!

— У нас сейчас много чужаков, поэтому поживёшь пару дней здесь, пока Род Смоленских своих не заберёт. И так засветились персонально — не стоит усугублять. Они, конечно, друзья, но и конкуренты тоже.

Где-то часа через три на паре вертолётов прилетели и остальные мои учителя. Все, кроме Доктора, оставшегося спасать тяжелораненых. Собрались в столовой. Народ уставший, молчаливый. Сегодня досталось всем не только физически, но и морально. Тёма притащил огромную бутылку с золотистой жидкостью. Разлил содержимое по стаканам, и мы выпили. Коньяк… Позволил себе снять фильтры морлов, чтобы алкоголь слегка затуманил мозг. Сейчас это в самую тему.

— Кого-то ещё успели спасти? — глядя в стол, спросил у присутствующих.

— Лишь моего не успели, — ответил Нелегал, наливая себе новую порцию до краёв и жахая её одним залпом. — Каких-то сраных пары минут не хватило! Сорвался в поток и голову расшиб.

— Мы тоже двоих умирать оставили, — понуро сказала Маруша. — Живые, но без шансов достать.

— Почему без шансов? — возразил я. — Вторая волна вряд ли их каменный мешок затронула. Вернёмся, раскопаем и…

— Нет, никуда не пойдём, — перебил меня Святомудр. — Свою миссию уже выполнили — остальное пусть смоленские сами разгребают. Тем более, без волхва Земли там делать нечего. Пока рыть будем — задохнутся или от обезвоживания с голодом загнутся. А где “земельника “ взять? На других базах? Так, мы даже примерно не знаем их расположения — все Рода поддерживают максимальную секретность.

— Да что там рыть?!

Вскочив, я стал расхаживать по комнате, пытаясь доказать, что не всё потеряно.

— Гора напоминает сыр, червяками изъеденный! Вся испещрена тоннелями, образующими лабиринт! Не гранит! Пористый мягкий камень сверху! До входа в тоннели метра три продолбить! Двое суток работы ударными темпами! Жаль, взрывчатки или ракет нет, а то бы и за несколько часов справились…

— Ракеты-то, как раз имеются, — удивил меня Свят. — Обвес “воздух-земля” на вертолёты поставить легко, только расхерачат не только вход, но могут завалить и тех, кого спасаем. И с чего ты взял, что горушка такая по своей структуре?

— Не факт, что погибнут, но лучше так, чем ждать медленной, мучительной смерти, не имея шансов на спасение. А гора… Не знаю… Когда были на ней, то приложил руки и всю увидел словно в разрезе. Каждый ход помню и структуру камня. Не могу объяснить нормальным языком, но уверен в своих ощущениях.

— От, сука! — в сердцах сплюнул Гнат. — Мало отголосков Дара Огня и Жизни! Ещё Землю наш ученичок “окучить” умудрился!

— Стая сук, а не одна, — добила его Маруша. — Нулевой к Нави подключился. Дар Восприятия налицо… Точнее, на всё его княжеское хлебало. А это, мальчики, чревато. Если в нижнем мире коготок увяз, то вся башка вскоре провалится: развитие по линии моего Дара имеет дурную привычку прогрессировать. Задача усложняется не по дням, а по часам. Что делать будем?

— Вариант вначале спасти людей в горе, а потом разбираться со мной не рассматриваем? — зло ответил ей. — Конечно! Зачем на всякую шушеру силёнки волхвовские тратить, если есть кого попинать рядом, задницы свои прикрывая?

— Не горячись, — успокаивающе произнёс Свят. — Что делать с тобой — вопрос нелёгкий. Но в одном ты прав: если есть возможность достать заживо погребённых, то не по-людски будет ею не воспользоваться. Какие твои задумки?

— Высаживаемся. Маруша, чтоб ей пусто было, определяет примерное расположение объектов. Побиваем вход в тоннели ракетами, но как можно дальше от людей, чтобы их не прибило взрывами или обвалом. Потом спускаемся с ведьмой, и она ведёт в нужную сторону, а я по памяти восстанавливаю схему проходов, работая проводником в горе. Будут тупики — ищу самую тонкую и податливую перегородку с соседним тоннелем, которую пробиваю Воздушным Кулаком или простой киркой. Лучше, чтобы с нами ещё парочка крепких ребят пошла. Находим искомое и по проторённой дорожке выбираемся к вертолёту… Как?

— Логика есть, — согласился волхв, — только с вами обязательно я иду. Тут работа ювелирная нужна, а ты слишком неопытен с Воздухом и можешь спровоцировать дополнительные обвалы.

— Дар Огня, — встрял витязь, — тоже может пригодиться. Если разогреть камень до нужной температуры, то он легче поддаётся пробитию. Да и силёнок мне не занимать. Так что, я в команде! Нужные ракеты сам подберу.

— Тогда начинаем! — встал Святомудр, отодвигая пустой стакан. — Тёма, бутылку далеко не прячь. Если выгорит дельце, допьём обязательно, празднуя успех авантюры. Я ещё и свою добавлю, а то маловато будет после такого. Ох, как же не люблю стены! Воздух — это простор и свободный ветер, а не каменные мешки!

Свят не соврал, действительно, не любит закрытые пространства. Как только получилось пробить двумя ракетами гору с противоположной стороны от обнаруженных живых объектов, мы влезли в неё и осторожно двинулись по узким сырым тоннелям. Волхв был бледный и слегка дёрганый, но прикалываться по этому поводу мне ни капли не хотелось. Сам иду, ощущая над головой несколько тонн камня, словно крышку гроба. В голове постоянный страх, что вдруг отключатся фонари, и мы окажемся в полной темноте, что рухнет потолок и придавит нас, что воздух закончится и умрём от удушья. Несколько раз приходилось протискиваться сквозь узкие щели… Кошмар! Состояние на грани панической атаки, что застряну в ней и не смогут вытащить. Это меня так колбасит, а каково Святу, по своей волхвовской специализации любящего простор?

Несколько раз упирались в тупики. Тут же на планшете я рисовал другие проходы рядом с нами, а Маруша выбирала из них оптимальный, могущий быстрее других привести к потерпевшим. Правда, иногда я браковал проходы, видя, что до них без серьёзной техники не пробиться.

Время в подземельях течёт по другому. Когда же Гнат с волхвом пробивали проходы, совсем останавливалось, вместе с ударами сердца. По моим ощущениям бродим несколько дней, но часы показывают, что прошло всего полтора часа, во время которых сам не раз малодушно пожалел, что всех привёл сюда. Но