— Но как возможно было всерьез в это верить? Поясните.

— Как? Вместо ответа процитирую вам слова святого Августина, столпа христианского богословия…

— Слушаю внимательно.

— «Видимые и осязаемые изображения суть как бы тела богов. Они способны вредить людям или исполнять желания».

— Вот как?

— «Желания тех из них, кто оказывает им божеские почести или поклоняется… должным образом».

— Это как же — должным образом?

— Вы меня спрашиваете? Не в курсе: никогда не пробовал ни поклоняться, ни оказывать истуканам божеские почести.

— Сожалеете?

— Вряд ли… Слишком труслив. Как говорится, не дай, господи, исполниться тому, что я хочу. Ибо не в силах человек угадать, какими будут последствия исполнения его желаний. Короче, божеские почести кумирам я не оказывал. Хотя, вполне возможно, мои желания исполнились бы…

— Вот как?

— Видите ли, Филонов… Ведь доподлинно известно, что идолопоклонники на своих кумиров всегда смотрели как на предмет «деятельный сам по себе».

— Как вы сказали — «деятельный сам по себе»?

— Именно.

— Что это значит?

— Это значит, что для идолопоклонников само изображение заключает в себе известную силу или…

— Или?

— Или даже одушевлено личным присутствием высшего существа. Такое понятие господствовало в умах идолопоклонников на протяжении развития всей нашей цивилизации.

— Согласен… И что же?

— Тот же Августин, ссылаясь на древнегреческого бога Гермеса, который в эллинистическую эпоху считался покровителем магии, — говорит о «статуях, одаренных смыслом и духом и совершающих великие дела».

— Кажется, именно к таким следует причислить мширского идола?

— Возможно… Черный след от идола протянулся по судьбам того времени…

— И?..

— В итоге мширский идол попал к знаменитому богачу Рябушинскому. Эпатажный человек, Николай Рябушинский был привлечен его странной славой.

— Вот как? Не побоялся?

— Нет… Авантюрно-бесстрашный был человек. По слухам, и у него был договор с идолом. С любопытным условием «жить в свое удовольствие, но никогда ни о чем не пожалеть».

— Получилось?

— Как вы наверняка знаете, Дамиан, пиры-праздники на вилле Рябушинского «Черный лебедь» вошли в историю «серебряного» века. Представьте… Элегантная Москва, много красивых женщин. Обед сервирован на огромной террасе, выходящей в цветущий яблоневый сад. А когда темнеет, на деревьях зажигаются маленькие разноцветные лампочки, и еще меньшие огни, как светляки, зажигаются в траве. По тем временам — для гостей это сюрприз. «Это волшебно», — повторяют вокруг. По всему саду тоже сервированы столы. Пируют до утренней зари в благоухающем цветущем саду. Под яблонями — заводные кузнечики, лягушки, бабочки, ящерицы, привезенные из-за границы. И эти ползающие механические твари еще более прибавляют гостям веселья. Рябушинский обожал пиры и праздники. Чего только стоил банкет в «боярском» кабинете «Метрополя»! В длину огромного стола шла широкая густая гряда ландышей. Сорок тысяч штук, приобретенных в знаменитом тогда садоводстве Ноева. Четыре тысячи рублей за гряду! Январь — и каждый ландыш стоил гривенник. В ледяных глыбах ведра с икрой. Прекрасная Дама идет вдоль стола, срывает душистые цветы и бросает их в гостей. На шее у красавицы живой уж вместо ожерелья.

— При чем, однако, тут идол?

— Рябушинский явно хотел промотать свое состояние.

— Кажется, ему удалось это исполнить?

— Он прокутил свои миллионы. Но как вы думаете, когда?

— Когда же?

— Ровно к семнадцатому году. Имущество его благоразумных братьев экспроприировали… А Николай, чудесно проведя время — за несколько лет спустить миллионы! — уехал налегке в Париж. Открыл там небольшой антикварный магазинчик и… Вы угадали: никогда ни о чем не жалел!

К тому же, судя по всему, ему вовремя удалось избавиться от медного божка. Он не увез идола в Париж. Идол остался в России.

— Все-таки логика легенды о «черном демоне катастроф» не безупречна. Выходит, не у всякой истории финал был трагическим? Например, Рябушинский?

— Ну, если не считать некоторых разговоров в эмигрантских кругах о том, что Николай за границей работал на НКВД… И именно в этом был секрет процветания его антикварного магазинчика.

— Вот как? Продал-таки Николай душу?

— К тому же… Что вы скажете о том, что идол натворил после отъезда Рябушинского?

— Вы, кажется, намекаете, что и самим событиям семнадцатого года мы обязаны мширскому идолу?

— Наводнения и нашествия полчищ насекомых после того, как была открыта гробница фараонов, не кажутся вам сказкой? А Вторая мировая война, начавшаяся после того, как был потревожен прах Тамерлана?

— Воздержусь от комментария… Что же дальше стало с мширским идолом?

— Далее след идола теряется. Якобы Рябушинский передал идола помещику Неведомскому…

— Как будто знакомое имя?

— Знаменитая усадьба Неведомских, кстати, находилась неподалеку от Мширы, в здешних местах, Дамиан.

— Неподалеку отсюда?

— Да.

— Идол снова оказался под Мширой?

— Точно это неизвестно… Но вполне возможно предположить, что единственным, кто не побоялся «приютить» идола, мог быть именно граф Алексей Алексеевич Неведомский. Весьма своеобразная фигура! Даже на фоне неординарных персонажей того времени.

— Расскажите…

— Неведомский был страстным собирателем античной скульптуры и известным любителем Эллады. Он даже основал школу, в которой по изображениям на греческих вазах восстанавливал пляски и религиозные ритуалы Эллады. Причем учеников этой школы интересовали не только пластика, но и мистическая сторона этих ритуалов. Неведомский участвовал в раскопках в Греции. Привез оттуда много ценных вещей: светильники, кувшины для жертвенных возлияний. Крупный, с правильными чертами лица, с длинной холеной бородой, в греческом одеянии… Некоторым его современницам он казался воплощенным эллином. Женщины вспоминают его удивительные зеленые глаза… А когда Неведомский вдруг смертельно заболел и уже не мог встать с постели, то попросил своих учеников проделать античный погребальный ритуал. Просьба была очень настойчива… Принесли хитон… Говорят, его жена, не сочувствовавшая его языческим увлечениям, при этом пробормотала: «И перед смертью не может без комедии!» По окончании ритуала граф как-то очень восторженно благодарил своих учеников. Почти сразу после этого он скончался. В революцию имение было разграблено и сожжено. А вот идол с тех пор исчез.

— Погиб во время пожара?

— Неизвестно… Исчез, будто сгинул.