— Можете, но не следует, — сказала она.

— Посмотрим.

— У вас есть Том.

— Дом большой. Лужайка большая. Тому работы хватает.

— И Кларе тоже. Она, должно быть, постоянно занята поддержанием порядка в доме.

— Мы нанимаем прислугу для уборки каждые несколько дней. Ни единое человеческое существо не в состоянии поддерживать порядок в таком доме в одиночку.

Она улыбнулась.

— Рада это слышать. — Каэр замялась, нахмурилась и спросила: — Шон, у кого-нибудь из этих служанок…

— Есть ли ключи от дома? — спросил он.

— Да.

— Нет. Конечно нет. Их впускает Клара, и Клара следит за ними, как наседка за своими цыплятами, Очень подозрительная наседка.

Она кивнула.

— Спросила просто потому, что… дверь была открыта прошлой ночью.

Он усмехнулся, потом пригнулся к Каэр и конспиративным шепотом произнес:

— Вы слышали?

— Что? — Она поняла, что по какой-то причине тоже перешла на шепот.

— В доме баньши. — Шон улыбнулся и подмигнул.

Каэр слабо улыбнулась в ответ и взяла его под руку, когда они шли обратно к машине и ожидавшему в ней Тому.

Но когда они устроились на заднем сиденье, она мрачно посмотрела на него:

— Шон.

— Да.

Она поколебалась.

— Вы знаете, Зак убежден, что ваш друг Эдди мертв, — сказала Каэр тихо.

— Я знаю.

— Боюсь, кто-то пытается убить и вас тоже. — Она говорила очень спокойно.

Шон не смотрел на нее. Он смотрел в одну точку прямо перед собой.

— Мне это тоже известно, — ответил он. — И это одна из причин, по которым вы находитесь здесь, так?

— Так, — ответила она едва слышно, пытаясь скрыть свое потрясение.

— Со мной все будет в порядке, — уверил он ее. — У меня еще много дел…

— Мы все так говорим, — произнесла она нежно.

— Конечно. И я знаю, что мы не властны над временем и все такое. Просто я считаю, что мое время еще не пришло. Эх, я раньше был не прав. Но у меня сейчас есть Зак и вы, чтобы беречь меня… И каждый из вас приложит к этому все силы, верно?

Каэр кивнула, когда он отклонился от темы и указал рукой на дорогу:

— Этот путь ведет к Грин-Энималс, старинному особняку с впечатляющим садом, в котором все деревья подстрижены в форме зверей. Брайди очень любит это место, но вы же знаете Брайди. Она любительница всего волшебного и таинственного. Как баньши, — сказал он и усмехнулся.

* * *

Детектив Морриссей сидел за своим письменным столом, мрачно изучая Зака.

— Вам следовало позвонить. Мы могли прислать своих офицеров, чтобы осмотрелись на месте.

— Шон отказался. Он настаивал на том, что дверь оставили открытой случайно. Возможно, он прав. Ничего не украли.

— Думаете, дверь просто оставили открытой? — спросил Морриссей.

— Не знаю. Несколько человек слышали шум, но они могли слышать друга друга, потому что все бродили по дому. Я сам с сегодняшнего дня буду следить за тем, включена ли сигнализация. А что вы можете сказать по поводу образца, который я вам привозил?

Морриссей пожал плечами:

— Полагаю, что вы правы и это тальк, но не уверен, что это нас к чему-нибудь приведет. — Какое-то мгновение он колебался, потом вздохнул. — Тело до сих пор не найдено. Давайте посмотрим в лицо фактам. Мы все считаем, что Эдди Рэй мертв, но, пока отсутствует тело, ни в чем нельзя быть уверенными. И я допускаю, что ваша идея о дайвере, который убил его и уплыл прочь, уже далеко не такое смелое предположение. Но мы обошли все офисы, организующие дайвинг, и вернулись ни с чем. Но у множества людей — свое собственное дело, поэтому…

— Спасибо. — Зак поднялся.

Морриссей снова откинулся на спинку стула.

— Понимаете, людей всегда убивают по какой-нибудь причине. Конечно, бывают просто психи, убийцы по воле случая. Но предумышленное убийство, подобное этому, планируется очень тщательно и всегда имеет причину. Если мы установим причину, можно будет вычислить убийцу.

— Знаю.

— Какие-нибудь идеи?

— Я работаю над этим, — уверил его Зак.

— Будьте на связи. Займусь тем же самым, — сказал Морриссей, вставая и пожимая ему руку.

Оказавшись в машине, Зак тут же направился в офис Шона.

Он еще раз отметил, насколько день отличался от предшествующей ночи. Полное отсутствие ветра.

Кэл и Марни были на работе. Кэл разговаривал по телефону, договариваясь насчет уборки, а Марни производила опись счетов.

— Тихий денек? — спросил Зак.

На улице было так красиво, так замечательно, что он удивился, почему никто не остановился здесь, чтобы заранее договориться получить горящий билет на плавание под парусами. Кругом было полно туристов. В особенности много пенсионеров. Они приезжали в декабре полюбоваться рождественскими украшениями.

— Да, и погожий, — сказала Марии. — Если бы сейчас было лето, нам бы пришлось нанимать в помощь дополнительные силы, больше, чем обычно в сезон. Но пока еще Кэл прекрасно управляется сам со всеми заказами. — Она вздохнула. — Однако праздничная флотилия на подходе. Вот возможность для наших яхт предстать во всей красе. А потом Новый год… Думаю, надо поговорить с Шоном о том, чтобы пригласить на работу пару капитанов. Не знаю, что еще мы можем сделать.

— Я могу взять одну из яхт на себя, — предложил Зак. — До Рождества осталось всего-то несколько дней, верно?

— Одно воскресенье.

— Может, Шон к тому времени оклемается.

— Может. А что привело тебя сюда сегодня?

— Компьютер Эдди.

— О? — Брови Марни выгнулись дугой. — Да вот он. Там. Разберешься сам.

— Спасибо. — Зак не упомянул о том, что уже знает, где этот компьютер находится.

Он сел за письменный стол Эдди, включил компьютер и вернулся к событиям десятидневной давности. Когда он добрался до информации, недоступной рядовому пользователю, то обнаружил, что Марни стоит за его спиной и заглядывает через плечо.

— Как тебе это удалось? — спросила она.

— Что?

— Вернуться так далеко назад. Я могу просматривать только те сайты, которые посещала недавно.

— Да на самом деле это все не так уж хитро и сложно. Компьютер, даже самый плохой, содержит в своей памяти поразительное количество сохраненной информации. А этот — совсем неплох. Поэтому здесь можно отыскать даже больше.

— Да-а. Эдди настаивал именно на этом компьютере. Я сама этого не понимаю. Интернет есть Интернет, знаешь ли. У нашего бизнеса хороший сайт, однако. Эдди создал его. Старина понимает в этом, как никто, — с любовью произнесла Марни. Она улыбалась. Но улыбка ее поблекла, когда она осознала, что говорила в настоящем времени о том, кого, возможно, уже нет в живых.