Мадемуазель Бланш взяла свою сумочку, вышла из комнаты изашагала по коридору. Женщина, стоя на коленях, мыла пол. «Новая прислуга!Полицейская ищейка, конечно. Смешно! Они думают, что никто ничего не замечает!»С презрительной улыбкой вышла она из школы и направилась к воротам. Остановкаавтобуса на противоположной стороне. Она подождет. Автобус будет через паруминут.

Людей на остановке было совсем немного. Впереди – спокойнаядеревенская дорога. Автомобиль с поднятым капотом. Велосипед, прислоненный кпридорожной изгороди. Какой-то мужчина копается в двигателе. Еще один ждущийавтобуса.

Кто-то из них, несомненно, последует за нею. Возможно, всебудет сделано очень искусно. Но это ее не беспокоило. Пусть «хвост» смотрит,куда она идет и что делает.

Подошел автобус, и через четверть часа она сошла на главнойплощади города. Пересекла ее и остановилась перед витриной магазина, в которойбыли выставлены новые модели платьев.

«Дешевка, провинциальная безвкусица», – думала она,презрительно поджимая губы. И все же стояла и смотрела, как будто эти вещипритягивали ее. Неожиданно она зашла в магазин, сделала пару незначительныхпокупок, потом вышла из зала и зашла в дамскую комнату, где был стол, нескольколегких стульев и телефон. Войдя в будку, опустила монетку, набрала номер,подождала, пока ответят.

– Это Мазон Бланш. Вы поняли меня? Мазон Бланш. Я говорюнасчет долга. У вас есть время до завтра. Но не позже чем завтра вечером выдолжны положить в «Нейшнл кредит» в Лондоне на имя Мазон Бланш,Сент-Ледбери-Бранч, сумму, которую я вам назову... – Она назвала сумму. – Еслиденьги не будут положены, это явится для меня знаком, что мне следуетсообщить... кое-куда о том, что я видела в ночь на дв??надцатое. Рекомендуюобратить внимание на... мисс Спрингер.

Она повесила трубку и вышла из будки. В комнате былакакая-то женщина. Возможно, тоже покупательница, а может, и нет. Но теперь ужепоздно думать о том, могла ли она подслушать ее телефонный разговор.

Мадемуазель Бланш снова зашла в магазин, примерила парукофточек, но не купила их. Вышла на улицу, завернула в книжный магазин, потом вмолочную. Выйдя оттуда, отправилась на автобусную остановку, села в автобус,идущий в Мидоубанк.

Всю дорогу мадемуазель Бланш мысленно улыбалась. О, онанеплохо провернула это дело. Сумма, которую она требовала, не слишком велика...В будущем она конечно же потребует еще...

Да, это будет неплохой источник дохода. И она не испытываетугрызений совести. Во всяком случае, не считает своим долгом сообщить полициито, что видела и знает. Эта Спрингер была отвратительной женщиной, грубой,неотесанной. И вообще, нехорошо совать нос в чужие дела. Ну и получила позаслугам.

Мадемуазель Бланш задержалась возле бассейна. Понаблюдала заныряющей мисс Рич. Потом ныряла Анна Шапленд. Раздавался визг и смех девочек.

Прозвенел звонок, и мадемуазель Бланш пошла в младший класс.Девочки были невнимательны и откровенно скучали, но она не придала этомудолжного внимания. Скоро она займется чем-то лучшим, чем преподавание.

Потом зашла в свою комнату привести себя в порядок передсном. В кресле на обычном месте лежала брошенная кофта. Она подошла к зеркалу,припудрилась, подкрасила губы...

Это произошло так быстро, что мадемуазель Бланш не успелаудивиться. Бесшумно! Профессионально! Казалось, кофта сама поднялась из креслаи неуловим, быстрым движением метнулась к ней. Прежде чем мадемуазель Бланшуспела закричать, мешок с песком обрушился на ее шею...

Миссис Эпжон сидела на краю обрыва, глядя вниз, в глубинуущелья. Рядом с ней сидела турчанка, с которой они объяснялись наполовинупо-французски, наполовину жестами. Турчанка уже успела сообщить, что у неедевять детей, из них восемь – мальчики. И пять абортов.

– А вы? – допытывалась она у миссис Эпжон. – Сколько?Мальчик? Девочка? Сколько? – И она сделала движение пальцами, словно считая.

– Одна девочка, – сказала миссис Эпжон.

– А мальчик? Сколько?

Учитывая турецкий взгляд на мужчин и женщин, она предпочласолгать. Подняла правую руку с растопыренными пальцами и сказала:

– Пять!

– Пять мальчик? Хорошо!

Турчанка одобрительно кивнула и дала понять, что, если быздесь была ее кузина, которая отлично говорит по-французски, они бы еще лучшепоняли друг друга. Затем на том же смешанном языке поведала историю о своемпоследнем аборте.

Остальные пассажиры расположились неподалеку от них. Автобусвыглядел потрясающе старым. Шофер и еще какой-то мужчина копались в моторе.

Миссис Эпжон слушала болтовню турчанки, стараясь не спутатьмомент, когда надо восхищенно кивнуть, с моментом, когда надлежит выражатьсочувствие.

Ее мысли прервал голос, совершенно не совместимый с местом,где она находилась.

Миссис Эпжон оглянулась. На дороге стоял большой автомобиль,а возле него мужчина, несомненно приехавший в этом автомобиле.

– Боже мой! – воскликнула она. – Неужели доктор Ливигстон?

– Должно быть, я очень похож на него, – не без удовольствиясказал незнакомец. – Меня зовут Аткинсон. Я из консульства в Анкаре. Вот ужетри дня, как мы стараемся найти вас.

– Вы искали меня? Зачем? – Миссис Эпжон резко поднялась наноги. Веселое путешествие было забыто. Теперь это была просто мать. – Джули? –быстро спросила она. – Что-нибудь случилось с Джули?

– Нет, нет, – поспешил успокоить ее мистер Аткинсон. – СДжули все в порядке. Но в «Мидоубанке» произошли кое-какие события, и мы хотимпросить вас вернуться домой как можно скорее. Я отвезу вас в Анкару, и высможете вылететь самолетом в ближайшее время.

Миссис Эпжон открыла было рот, чтобы задать вопрос, но тутже закрыла. Потом сказала:

– Снимите мой чемодан с крыши автобуса. Вон тот,темно-голубой... – Она повернулась к турчанке, пожала ей руку и сказала: – Мнеочень жаль, но я должна немедленно вернуться домой.

И, попрощавшись с пассажирами, она последовала за мистеромАткинсоном. Она не задавала вопросов, и он, повидавший разных людей,почувствовал к ней уважение.

Сидевшая в небольшом кресле мисс Вулстроу разглядываласобравшихся. Все члены ее коллектива были здесь: мисс Чедвик, мисс Джонсон,мисс Рич и две молодые учительницы, Анна Шапленд сидела с блокнотом на случай,если мисс Вулстроу понадобится что-то продиктовать. Позади мисс Вулстроу сиделиинспектор Келси и Эркюль Пуаро. Адам Гудмен расположился между персоналом идолжностными лицами, как он называл их про себя. Мисс Вулстроу встала изаговорила решительно: