Гамсун поставил себе целью не сдаваться до тех пор, пока не достигнет той цели, ради которой приехал: стать экономически независимым от Берлиот и тем самым выкупить свою свободу.

Вскоре он вынужден просить помощи у своего друга по Гельсингфорсу Венцеля Хагельстама: «Боже милостивый, что мне делать, Хагельстам? Вернуться домой я не могу. Ты не представляешь, что я пережил, и теперь пребываю в полном отчаянии»[151].

Он просит своего финского друга мобилизовать своих богатых друзей, чтобы помочь ему достать деньги, он потерял целое состояние — 13 тысяч франков. «Я — человек честный и все заплачу сполна, прости, что прошу о столь большем одолжении».

Вскоре он умоляет также и Берлиот о прощении, но не говорит ей, какую сумму проиграл, и получает от нее телеграфный перевод. «О Боже, это самые ужасные недели в моей жизни, за исключением того года перед нашей с тобой свадьбой. Я сейчас стал просто кожа да кости, щеки ввалились, остались одни глаза. Но теперь уже все изменилось к лучшему. Боже благослови тебя, Берлиот, ты всегда была так добра ко мне»[152]. Однако она не должна ожидать его домой скоро, он попытает счастья в другом казино, на юге Бельгии, в Намуре.

Здесь он получает письмо от Берлиот. Она спрашивает, проиграл ли он всю сумму, взятую им из банка. Он это отрицает и доверительно пишет своему финскому другу Хагельстаму: «Берлиот на удивление великодушна. О Боже, лучше бы она ругала меня, обзывала последней собакой. Конечно же, я не какой-нибудь негодяй, но я человек неуравновешенный, у меня есть склонность к невоздержанности», — признается он[153].

В результате усилий со стороны Хагельстама, сумевшего организовать целую кампанию по сбору средств в пользу Гамсуна, тот получил требуемую сумму, но отнюдь не направился домой, дабы поправить финансовые дела жены. Ведь его целью было выиграть столько денег, чтобы получить экономическую независимость от Берлиот, которая позволит развестись с ней. А посему и деньги, полученные из Финляндии, он использовал для азартной игры. Скоро и от них у него осталось всего лишь несколько франков. Его противник слишком силен, и вскоре он жалуется на него своей жене, которую он едва не разорил. «Наш замечательный Отец небесный свой безграничной милостью вверг меня в ужасную нищету, а теперь смотрит на меня и потирает руки от удовольствия. Я множество раз обращался к Нему, молил Его, стоя на коленях на улицах в Остенде, кажется, в течение месяца целые пять недель. И ведь Он слышал меня, как обычно слышит всех, кто обращается к Нему. Теперь всю свою оставшуюся жизнь я буду плевать Ему в рожу. Он сам вверг меня в подобное умонастроение, пусть теперь и расхлебывает»[154].

После прочтения этого у Берлиот не должно было бы остаться ни малейшего сомнения, что она замужем за персонажем «Голода». Но самым ужасным, вероятно, было продолжение письма, то место, где он умолял ее приехать, чтобы вместе с ним играть в рулетку. Всего на пару недель. «Ведь тут дело такое, если я поставлю более 20 франков, то уже через семь минут они могут легко превратиться в 100 тысяч франков», — соблазнял он ее[155].

Погода становилась все более холодной, Гамсун надевал на себя сразу несколько свитеров, так как летнее пальто совсем не грело, а подошвы ботинок совсем протерлись. Берлиот выслала ему денег на дорогу, но он боялся, что во время путешествия по морю столкнется с ее братом — моряком. В конце октября, намекая на возможное самоубийство, он посылает ей прощальное письмо из Антверпена. Письмо было отправлено на новый адрес Берлиот и здесь ожидало ее. «Дорогая Берлиот, я нахожусь на борту парохода и больше не сойду на берег. Прощай. Пусть благословит тебя Господь. Спасибо за все. Твой Кнут»[156].

Но нет, Гамсун не покончил с собой. Более того, он сотворил новую жизнь. Требовала ли жена, чтобы он вернул ей деньги? Может быть, таким образом он отдавал ей свой долг? Во всяком случае, именно тогда, вскоре после возвращения домой незадачливого игрока, она забеременела.

Он начал интенсивно работать, с тем чтобы создать еще один сборник новелл, а также тоненький, но многообещающий сборник стихов, и кроме того, том статей и путевых заметок — в него должна была войти и его стихотворная драма, что должно было изменить его финансовое положение. Разным издателям он задавал один и тот же вопрос: «Разве это не лучшее, что создал автор „Голода“, „Мистерий“, „Пана“ и „Виктории“?»

В середине своей беременности Берлиот пришлось пережить еще один переезд. Как раз тогда ей исполнилось двадцать девять лет. Теперь они начинали жить, как и подобает приличному семейству. Они сняли весь первый этаж двухэтажной виллы в хорошем районе, перед домом был сад, который отгораживал их жилище от улицы.

Несмотря на все это, Гамсун продолжал по большей части обитать в загородных пансионах, то в одном, то в другом, их было так много вокруг столицы.

В июне 1902 года он закончил свою драму в стихах, над которой работал в течение трех с половиной лет. Она была задумана как трилогия. В первой части он хотел изобразить восстание против Бога, в следующей — раскаяние, а в конце — обращение к вере[157]. Он назвал ее «Мункен Венд». Она не только по названию напоминала ибсеновского «Пера Гюнта». Главный герой говорит о себе так:

Но у Гамсуна нет образа подобной нежной и верной Сольвейг. Герой проводит жизнь в кутежах и попойках, преданный женщиной. На теле покойного находят бумажник, в котором лежит документ с королевской печатью — свидетельство того, что свою вину он искупил.

После того как Гамсун незадолго до Иванова дня провел несколько дней вместе с Берлиот, ощутил, как шевелится семимесячный плод, возможно, ему стало казаться, что он полностью искупил свою вину.

Так что он снял с банковского счета Берлиот остатки денег и отправился в Бельгию играть в рулетку, откуда опять начали доноситься его мольбы о помощи.

Он понял, что теперь, когда он проиграл остатки состояния своей жены, впереди его ждет унижение, лишение дееспособности и наказание. Но тут он начал тешить себя иллюзиями, что на этот раз ему хоть в чем-то повезло. Когда он находился в Антверпене, то в одной антикварной лавке его внимание привлекла картина, продававшаяся по вполне умеренной цене. Чем более внимательно он рассматривал подпись художника, тем более он убеждался, что под картиной стоит подпись Гойи. Вдохновленный этим обстоятельством, Гамсун проявил интерес к сюжету картины. Это было распятие Христа, со святым Франциском у подножия креста. Гойя! Теперь он вернется домой, привезя жене и ребенку целое состояние, убеждал он себя.