Скорее бы наступил завтрашний день. Утром явится полицейский, и она будет под защитой. Почему Алла не сделала этого раньше? Какая преступная беспечность! Нужно было заказать охрану сразу же после убийства Макса. А может, вызвать полицию прямо сейчас?

И вдруг Алла услышала, как возле калитки остановилась машина. Она с трудом поднялась, так как ноги от слабости не повиновались, а тело словно задеревенело от дурного предчувствия, и выглянула в окно. Напротив ворот стоял «Мерседес».

Как только Алла увидела, что дверца его открывается и из внедорожника кто-то выходит, колени ее подогнулись, и она рухнула на пол, теряя сознание.

Алла постепенно приходила в себя, слушая длинные переливистые гудки клаксона. Может, это не ее пытаются выманить из дома, а кого-то другого? Тогда почему она так разволновалась?

Вставать не хотелось, да и не было сил, потому Алла продолжала лежать, моля только об одном — чтобы «Мерседес» поскорее убрался от ее дома. Наконец сигналы прекратились, послышался шум отъезжающей машины. Лучше ей все-таки подняться и перебраться на кровать.

Алла сначала встала на колени, затем, держась за подоконник, поднялась на ноги. Удостоверившись, что у ворот машины нет, добрела до кровати и упала навзничь. Хорошо бы горячего чаю выпить, но двигаться совсем не хотелось.

Скорее бы заснуть. А завтра начнется новый день, затмив прошедший и похоронив в прошлом проблемы, которые как можно скорее лучше забыть. И все у Аллы будет хорошо. Она молода, при должности, богата и вполне здорова. Вот только немного прихворнула, с кем не бывает? Лишь бы он поскорее наступил, этот завтрашний день. Хотя зачем ждать? Можно прямо сейчас вызвать охрану!

Алла включила сотовый, и он тут же зазвонил. Ну кто там еще!

— Аллочка, прости меня, пожалуйста. По дороге неожиданно колесо проколол, а запаска из багажника куда-то подевалась. Ничего не понимаю. Пока доехал до Макса, а его уже и след простыл. В общем, чушь полнейшая! Может, Макс не дождался меня и сам к тебе поехал? Скажи, он у тебя был?

— Да… Он и сейчас здесь. — Алле казалось, что с каждым словом все больше деревенеет ее голос, который она сама уже еле узнавала. — На такси приехал. Тебя вот дожидаемся. Но разговор не клеится. Видимо, без посредника нам не обойтись. Ты когда будешь?

— Так он уже у тебя! Прямо гора с плеч. А то я переволновался. Извини, неудобно как-то получилось. Наобещал с три короба и не выполнил. Выходит, что вроде как обманул. Ты простишь меня?

— Считай, уже простила. Ведь ты столько для меня сделал. Но тебе следует поторопиться, иначе мы и без тебя договоримся. Даже если нам для этого придется еще раз поссориться, а потом снова помириться.

— Уже лечу! Через двадцать минут буду.

— Да, кстати, ты не мог бы захватить бутылку мартини или коньяка? У меня, оказывается, уже все запасы спиртного на исходе.

— Без вопросов. Сейчас буду.

Алла поднялась. Нет, эта проклятая ночь никак не закончится. Может, и к лучшему? Нужно поставить точку в этой затянувшейся истории. Алла вытащила из сейфа оружие и прилегла на кровать. Что-то она совсем расклеилась. Как только нервы на пределе, тут же и непонятные болячки неизвестно откуда появляются.

Нужно держаться. Осталось совсем немного. Только устранить вновь появившееся препятствие. А если за ним появится новое? Она найдет силы и для следующего. Не может же этот кошмар длиться вечно!

Получается, что Алла пытается творить мир таким, каким хочет его видеть? Не признак ли это беспечной безнаказанности? Да и творец из нее не совсем адекватный, раз она оставляет за собой лишь жертвы ради исполнения желаемого. Видимо, по-другому никак нельзя, если устанавливаешь свои законы, противоречащие общепринятым.

Куда же Денис запропастился? Давно должен был появиться.

Алла зашла в ванную комнату, смежную со спальней, встретилась взглядом с отражением: в лице ни кровинки, краше в гроб кладут. Наверное, так выглядит сама смерть — бездонные черные ямы вместо глаз, острые скулы, обтянутые мертвенно бледной кожей, и торчащие черные волосы, словно нимб злого рока вокруг головы. Пожалуй, не стоит пугать жертву преждевременно.

Она переоделась в яркий спортивный костюм — гости должны учитывать, что она не великосветский прием устраивает, а всего лишь принимает друзей, пришедших навестить ее во время болезни, — расчесала волосы, подкрасила ресницы, подрумянилась, покрыла губы ярко-красной помадой и преобразилась настолько, что уже смотрела на себя в зеркало с симпатией и сочувствием.

Даже готова претендовать на внимание со стороны мужчин. Хотя Дениса теперь нельзя назвать просто мужчиной. Кто угодно — жертвенная овца, опасный свидетель, амбициозный любовник с видами на ее деньги, партнер по бизнесу, готовый в любой момент предать или навести на ее след полицию, — но только не мужчина в самом лучшем понимании этого слова.

Вера не помнила, сколько она уже сидит у окна в полной прострации, уставившись в одну точку. Усталая и безвольная, отупевшая от осознания того, что не может ни понять, ни объяснить происходящего, запутавшаяся окончательно в собственных вымыслах и суровой действительности, которая оказывается куда изобретательнее, чем можно себе даже представить.

То, что она увидела и услышала, не поддавалось никакому объяснению. После того как Берков вышел от Никоновой и куда-то умчался на своей машине, к ее дому подкатил «Мерседес» Макса и принялся отчаянно сигналить. Вера до боли в глазах всматривалась сквозь затемненные стекла машины, пытаясь разглядеть водителя, но в полумраке наступившей ночи это оказалось нереальным.

Звонить Анастасии Львовне не стала, так как ответ ей был известен. Может, выйти и посмотреть, кто за рулем? Нет, она точно сошла с ума! Потому что страшится увидеть Нечто, сверхъестественное, необъяснимое и ужасающее?

Разумеется, она же живой человек, и ей, как и всем, присуще чувство самосохранения. Сейчас это Нечто преследует Никонову, а если Вера попадется ему на глаза, возьмет и примется охотиться за ней?! Даже то, что она глазеет на него из окна, уже кажется недопустимым.

Тем временем дверца со стороны водителя распахнулась, и Вера, углядев лишь черную шляпу выходящего, в ужасе отпрянула от окна: только бы он ее не заметил! Она услышала, как «Мерседес», еще раз просигналив, направился в глубь дачного поселения, затем вернулся и на большой скорости промчался мимо дома к выезду.

Первый раз Вера не пожалела о том, что ее любопытство осталось неудовлетворенным. А может, то, что она увидела и услышала, ей только приснилось? Наяву, что ли? Тогда померещилась. Ну да, аж два раза!

Довела себя бессонными ночами до галлюцинаций, а теперь удивляется. Пугала Никонову, но напугана до смерти сама. Может, ну их всех, этих властей предержащих, — и отправиться спать?

Она бы и с радостью, да пока собиралась, вновь появился Берков и, не дождавшись, когда ему откроют, лезет к Никоновой через забор. Сегодняшняя ночь когда-нибудь закончится?