Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Э-э-э… — беспомощно промычал я.
— Ладно, оставим до завтра. Вы не волнуйтесь, я что-нибудь придумаю.
— Народ у нас не очень-то любознательный, — слабо молвил я. — Мы обычно устраиваем сеансы с «волшебным фонарем», и то они свистят, топают, могут в экран чем-нибудь запустить.
— Нет, так не годится. — Миссис Брэдли призадумалась. — А викарий приходит?
Викарий на лекции, разумеется, не ходит.
— На вашу лекцию уж точно придет. — Я очень на это надеялся.
— А миссис Куттс?
— Сам ее притащу, — поспешно сказал я.
— А я приведу Эдви Дэвида Берта, да еще необходимо пригласить сэра Уильяма и мистера Брэнсома Бернса…
— Что-то загостился он в Манор-Хаусе, правда? — Вышло грубовато. Меня не касается, сколько времени гостят у сэра Уильяма его приятели.
Миссис Брэдли захохотала как гиена.
— Тогда и я у него загостилась. — И она ткнула меня в бок.
Я покраснел и извинился. Я настолько привык к ее присутствию, что совершенно забыл: она ведь тоже гостит у сэра Уильяма!
— Ничего, мой мальчик, — весело сказала она. — Встретимся у Филипп[15].
Новость о предстоящей лекции я сообщил за вечерним чаем. Отреагировали все по-разному. Старый Куттс мрачно улыбнулся.
— Наверное, мне придется пойти и следить за порядком, — сказал он.
— Лучше всего вначале устроить чаепитие, — предложила Дафни. — А то никого не затащишь, и бедной старушке будет страшно неловко.
Да, Дафни полна «молоком сердечных чувств», и оно может брызнуть из нее, как из проколотого кокоса, в самый неожиданный и неподходящий момент.
— Не волнуйтесь вы так, — деловито сказал Уильям. — Придут как миленькие, хотя бы тухлыми яйцами пошвыряться. Она уже беседовала с некоторыми по поводу того, как они воспитывают своих жутких отпрысков.
— Уильям! — одернула племянника миссис Куттс.
— Ну чего там, беседовала же! — не унимался он. — А на какую тему она собралась выступать?
— Вопрос, нечего и говорить, интересный, — слабо ответил я.
Миссис Куттс выпрямилась и опустила на стол чайник, из которого уже собиралась налить мне чаю.
— Вы же понимаете, — очень ядовито сказала она, — что отвечать придется вам.
Я не сразу понял и с обаятельной улыбкой переспросил:
— А?
— Да. Если эта женщина станет говорить на неделикатные темы, виноваты будете вы. Так что имейте в виду. — И, подняв чайник, она налила мне чаю чуть не через край.
— Ух ты, тетя, — Уильям вытаращил глаза, — с вами она тоже говорила о воспитании?
— Выйди из комнаты, Уильям! — прогремел Куттс.
Уильям, поспешно затолкав в рот остатки бутерброда, повиновался.
— Знаете ли, — начал я, — Вам не кажется… в смысле, по-моему, вы преувеличиваете, миссис Куттс. С чего бы ей говорить о чем-то особенном? И вообще миссис Брэдли, я уверен, никогда не будет говорить о том… о чем говорить не пристало.
Я опять попытался выдать обаятельную улыбку, но губы меня не слушались. Сам не знаю почему… Не от страха же перед миссис Куттс.
Дафни поспешила мне на выручку.
— Тетя, если вам не понравится лекция, вы просто можете ее прервать.
— Именно, именно, — подтвердил Куттс, поднимаясь из-за стола.
Миссис Куттс начала составлять чашки на поднос и демонстративно ждала, пока я допью. Я встал и позвонил. Когда со стола убрали, она устремилась на очередное заседание, а мы с Дафни, прихватив из буфета кусок торта, отправились искать Уильяма.
На следующий день я — нечего и говорить, тщетно — допытывался у миссис Брэдли, каков будет предмет ее лекции. Ничего определенного она не сказала, но заверила меня, что на лекцию соберутся толпы, мне только нужно повесить в обычном месте объявление, что на следующей неделе в среду в девять вечера в деревенском клубе миссис Беатрис Лестрейндж Брэдли прочтет лекцию-сюрприз.
— Но мы всегда начинаем в половине восьмого, — возразил я. — В дни лекций отменяем женские молитвенные собрания.
Она лишь отмахнулась.
— Тогда я не успею поужинать. Вы же не хотите, мой мальчик, чтобы я пропустила ужин?
— Не хочу, но все же девять часов — не слишком ли?
— Нет. Во время моей лекции должно быть темно. Нужна полная темнота — и в зале, и на улице.
— Можно устроить затемнение. Мы так всегда делаем, когда показываем диапозитивы. Кстати, вам нужен помощник — менять диапозитивы?
— Нет, диапозитив будет только один. Его поставят в начале лекции, и он останется до самого конца.
Я уже жалел, что не проявил твердости и не отверг сразу ее затею. Обычно к нам являются юнцы из соседних деревень и озорничают. Нужно, решил я, зазвать как можно больше местных жителей. С этой целью все утро в среду я ходил по деревне и спрашивал у людей, придут ли они на лекцию. Мое объявление, нечего и говорить, многих уже заинтересовало, и даже Берт выразил намерение присутствовать.
— Мне придется и негра своего взять, — пожаловался он. — Провались я, если он хоть на минуту согласен остаться в доме один — с той самой ночи, когда прибежал к вам. Не понимаю, что с ним стряслось. Знаю, он скучает по Коре. Они как преданные собаки. Да еще он от миссис Гэтти шарахается. Она совсем, что ли, спятила?
И вот в среду, примерно без десяти девять, на передних зрительских рядах расселись явившиеся почти в полном составе представители местной знати и полузнати. Пришел и сэр Уильям, и Маргарет, и Брэнсом Бернс, супруги Гэтти, и викарий со чадами и домочадцами — за исключением Уильяма, которого отправили спать, и миссис Куттс, оставшейся следить, чтобы он не удрал. Пришел доктор с женой и двумя дочерьми, Берт и все сливки деревенского общества, а также почти вся прислуга из таверны и Моут-Хауса.
На задних рядах расположилась публика, ради которой, собственно, мы и прикладывали еженедельно столько усилий, — юные обормоты и разгильдяи, как из нашей, так и из соседних деревушек. Словом, зал был наполнен на три четверти.
Ровно в девять миссис Брэдли поднялась на помост. Она заранее оговорила, чтобы в зале выключили свет и включили «волшебный фонарь», и потому мы ее не видели, только слышали ее прекрасный голос, доносившийся из пустоты. Все, нечего и говорить, молчали.
Лишь кое-кто удивленно ахал или присвистывал, одна особо нервная служанка что-то выкрикнула, брякнула какую-то ерунду миссис Гэтти, да кто-то тихонько пробирался по рядам. А так — стояла мертвая тишина.
Дождавшись, пока выключат свет и на экране появится проекция диапозитива — то был план нашей деревни, — миссис Брэдли сказала: