Сердце заныло. Ну что еще приготовила мне моя улица?!.

Еще одно ограбление? Крупное дорожно-транспортное происшествие?

На лавочке, возле дома, сидела Клара Сергеевна. Она крошила старую, засохшую булку и кормила ей стайку толстых, воркующих голубей. Услышав завывание сирен, соседка отбросила булку на асфальт и с азартом обывателя-домоседа, сказала, обращаясь ко мне:

— Ась, никак пожар приключился!

— Почему пожар?

— Так ты поглянь! — ткнула она толстым пальцем на небо.

Я задрала голову и увидела, что с противоположной стороны нашего дома, вверх поднимается столб черного дыма.

Я бросилась на стоянку, но вовремя вспомнила, что машину вчера оставила у «Империала». Тогда, огибая дом, я побежала к дороге, чувствуя от встречного ветра боль на обожженном лице.

Я сразу увидела — горит наше агентство. Из окон второго этажа вырывались черные клубы дыма, а где-то в недрах приемной бушевало рыжее пламя.

Пожарные уже стояли на лестницах и поливали огонь из брандспойтов. Потоки воды лились вниз, на толпу зевак, большинство из которых снимало происходящее на видео и фотокамеры мобильных телефонов.

Воображение услужливо нарисовала мне картину: Жуль, мой любимый Жуль заживо сгорает в своем кабинете. Там много пластика, синтетических материалов, все это легко плавится и горит, давая смертоносный, удушливый дым.

Не помню, как я перебежала дорогу. Уголком сознания отметила только, что в большинстве своем машины стоят, а водители любуются зрелищем.

Распихивая зевак, я ворвалась в толпу и уже открыла рот, чтобы заорать: «Костя!», как чья-то рука схватила меня за плечо.

— Так, Басова, не ори, — пробасил мне на ухо Леша Чесалов. — В вашей конторе никого не было! Никто не погиб, жильцы дома благополучно эвакуированы. Ради бога, прошу, не ори! Без тебя тошно.

— Ты… точно знаешь, что там никого не было?

— Точнее не бывает. — К нам подошел хмурый Нарайян. Несмотря на озабоченный вид, в ухе у него торчал неизменный наушник, а челюсть размеренно перемалывала жвачку. — Шеф еще не приехал, а я только что подошел.

— Нарочка! — бросилась я ему на шею. — Ты живой?!

— Я, между прочим, Аська, тоже живой, — обиделся Леша. На Чесалове был белый халат с закатанными рукавами, медицинские перчатки и маска, которая болталась под подбородком. — Пойдемте, други мои, во двор, а то тут наблюдателей много.

Мы обошли дом и оказались у подъезда, возле которого толпились вездесущие бабушки и полуодетые жильцы дома.

— Гнать вас, оглоедов-арендаторов, надо! — заорал какой-то дядька в кальсонах с облезлой кошкой на руках. — До чего дожили?! Сожгли! Спалили! Буржуи хреновы! Я только ремонт закончил, так теперь гарью сто лет вонять будет! Гады! — Он неожиданно замахнулся кошкой и швырнул ее в Нару. Нара не успел уклониться, и кошка приземлилась ему на плечо, попутно стараясь затормозить лапами по лицу и вырвав из уха наушник. Из царапин хлынула кровь, кошка заорала, Нарайян тоже. Чесалов схватил бедное животное за шкирку, потом ловко перехватил левой рукой за передние лапы, правой за задние и заорал «Тра-та-та!», тряся кошку как работающий автомат и «расстреливая» возмущенную толпу жильцов. Кошка завизжала прерывисто, как автоматная очередь. Толпа отшатнулась.

— Хулиган! — заорала какая-то бабка. — Живодер!!

— Это я хулиган?! — возмутился Чесалов, отбрасывая на газон кошку. — Я живодер?! А кто всему вашему дому зубы в кредит делает?! А кому я бесплатно собак от поноса лечил?! Кто у ваших кошек роды принимал?! Да ко мне в зубной кабинет даже канареек таскали, чтобы я им гипс на лапы накладывал!!

— Вы это, и правда, чего на доктора зря напали-то? — вступилась за Чесалова тетка с бигудями на голове. — Он и правда, человек золотой, всегда помогает, когда чего по здоровью или по хозяйству надо. Мне шторы вешал, Анне Петровне краны чинил, Алле Ивановне мусор помогал выносить, Антонине Антоновне давление мерил и таблетки правильные давал!

Я с интересом посмотрела на смутившегося Лешу, потом достала из сумки носовой платок и приложила его к расцарапанной щеке Нарайяна. Перехватив платок, Нара вставил в ухо наушник, заложил за щеку свежую жвачку и, кажется, отрешился от мира, ушел в себя.

Толпа гомонила, обсуждая подробности происшествия, агрессивный мужик подхватил свою кошку и скрылся в соседнем подъезде.

— Отчего пожар? Что случилось-то?! — потрясла я за рукав Чесалова.

— Подожгли вас, милочка! — язвительно сказала стоявшая рядом девушка офисного вида. Наверное, она собралась идти на работу, но, захваченная зрелищем пожара, не успела далеко отойти от дома.

— Понимаешь, Аська, — грустно вступил Чесалов, — род деятельности вашей конторы таков, что всегда найдется ревнивый парень, или психованная бабенка, которая захочет вам отомстить за то, что вы помогаете ее половине скрыть свои походы налево.

— Но ведь тот парень уже извинился! Он приходил вчера, деньги дал на ремонт, розы принес…

— Да какой там парень, Аська! — Чесалов махнул рукой. — Женщина пришла рано утром. Вся в черном, бледная как смерть — смотреть страшно. Я в коридоре стоял, курил, у меня клиентов с утра не было. Смотрю, баба у вашей двери крутится. Я ей: эй, гражданочка, нет там еще никого, больно рано пришли! А она любезно так осведомляется: это здесь мне помогут доказать, что я была в командировке, а не с любовником кувыркалась? И тут я, Аська, признаться, дурака свалял. Думал, клиентка к вам денежная явилась. У нее в ушах сережки, на пальцах колечки, видно, что не бижутерия. Я решил, что дельце вам выгодное подвалило, вот и заверил ее, что именно здесь ей помогут муженька обдурить. А потом, други мои, случилась страшная вещь! На бабе этой что-то вроде плаща было, я еще подивился — в такую жару и плащ нацепила! Так она черной полой махнула, выхватила из-под нее канистру с бензином, на вашу дверь плеснула, зажигалкой чиркнула и… Огонь до потолка полыхнул. Баба заорала: «Чтоб вам, грешникам, гореть, как в аду!» и по лестнице вниз бросилась. Я было ее догонять побежал, но потом опомнился, стал в подъезде тревогу бить, жильцов поднимать, да в пожарку звонить. Пожарные мигом приехали! Пламя-то они быстро сбили, а вот копотью вонять в моем кабинете теперь долго будет. Да и водой, небось, все залили. Э-эх, ребята, переквалифицировались бы вы, что ли, в детективное агентство, к примеру! Мороки бы меньше было.

— Мы уже и так переквалифицировались, — буркнул Нарайян. Он все еще держал мой платок у расцарапанной щеки.

— За что? За что она нас подожгла?! — Я еле сдерживала слезы. — Чем мы перед ней провинились?! Мы и мужа-то ее в глаза не видели! И никаких алиби ему не делали!

— А это, Аська, ты никому теперь не докажешь, — подмигнул мне Чесалов. — Ни-ко-му! Заподозрила жена, что мужик ей изменяет и никакими доказательствами он не докажет, что это не так, пока такое агентство как ваше в городе есть! Любое доказательство купить можно! Вот так-то!