— Это же замечательно, — встрепенулась девушка.

— Думаешь?

— Угу. Тебе не помешает немного пообщаться с коллективом.

Я проигнорировал это замечание. Прижал ее ноги к себе, и откинулся на спинку дивана.

Сон не заставил себя долго ждать — я медленно поплыл в объятия морфея и заморгал потяжелевшими веками, расталкивая Илону.

— Сейчас усну. Давай, доделывай работу и отвезу тебя домой.

Илона мягко улыбнулась и опустила ноги на пол. Я подал ей туфли и, сглотнув, понаблюдал, как она обувается. Подхватив свою кружку, Романова поднялась, поцеловала меня в щеку и выпорхнула из кабинета.

Вечером, дождавшись, когда она аккуратной стопкой сложит бумаги и польет герань Ларки, что теперь красуется на подоконнике в моем кабинете, я отвез Илону домой.

Почему-то не отпускало какое-то дурное предчувствие; словно крот засел где-то в глубине и ковыряет, прорывает наружу. Отмахнувшись от этого ощущения, я посмотрел, как Романова скрывается в подъезде и завел двигатель.

Илона

На губах еще теплился поцелуй — привычно-сладкий, мягкий и дразнящий. С широкой улыбкой я вошла в подъезд, направившись к почтовому ящику.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что все в окружающей обстановке намекало: «Беги». Мигающая лампочка над неработающим лифтом. Ключи, упавшие на бетонный пол, громко звякнувшие и оставившие гулкое эхо; снова и снова выскользающие из рук, когда я пыталась их взять…

— Тим, у нас лифт сломался.

— Я сейчас зайду, — отчеканил Агеев, глуша двигатель — и ведь не уехал еще.

— Да все в порядке, я почту забрала и поднимаюсь наверх. Не надо заходить и ждать, — закатив глаза, я принялась подниматься по ступенькам.

— Дождусь, когда ты свет включишь.

— Тим, ты параноик, ты в курсе? — улыбнулась я, прижимая трубку плечом и проскакивая третий пролет.

— Я не параноик, я ответственный, — фыркнул он, тут же добавляя, — Ну ладно, и параноик тоже. Немного.

— Уже на пятом, — пропыхтела я.

— Твои еще в Питере?

— Сегодня в обед уехали. Все, — выдохнула я, запыхавшись, — Я на месте.

— Дверь открывай.

Прислонившись к косяку, вставила ключ в замочную скважину. Тот открылся с привычным слабым скрипом. Я вошла в квартиру и первым делом протопала на кухню, щелкая выключателем.

— Все в порядке, видишь? — сказала, глядя в окно и махнув рукой.

— Вижу. Целую.

— Целую.

Сбросив вызов, я положила мобильник на стол и поморщилась от стука каблуков, который прозвучал от моих шагов — соседи точно не обрадуются. Вернувшись в прихожую, чтобы снять верхнюю одежду и разуться, я испуганно вскрикнула, когда увидела в дверях незваного гостя.

— Кирилл?

Душа в буквальном смысле ушла в пятки при виде его фигуры, освещаемой из-за спины. Если бы не тусклый плафон в прихожей, в жизни бы не узнала и вопила бы сейчас, как недорезанный поросенок.

— Привет, — ровно произнес он, — Можем поговорить?

— Да, конечно. Проходи, — махнув рукой, я вылезла из туфель и стянула пальто, — Я только зашла, странно, что тебя не заметила.

— Ты прости, что я так, — оглядев себя в проеме, Кир натянуто улыбнулся, — Без звонка и без стука. У тебя не закрыто было, и я вроде как испугался — вдруг что-то случилось; а потом понял, что сам могу напугать тебя и… напугал.

— Все в порядке. Проходи на кухню, сейчас чайник поставлю.

Кирилл закрыл за собой дверь, не забыв повернуть ключ в замке, разулся, протянул мне куртку и расправил плечи.

— Туда? — указал в нужном направлении.

После моего кивка он удалился, а я судорожно перевела дыхание. Похоже, паранойя вполне способна передаваться воздушно-капельным путем, ничем другим я свой испуг объяснить не могу.

Ну Агеев, ну зараза. Накрутил меня до чертиков.

— Как дела вообще? — взяв себя в руки, я пошла за гостем и широко улыбнулась, — Я думала, ты в отъезде сейчас?

— Вернулся на днях. Ты как?

— Хорошо, — зажгла конфорку.

Распространятся почему-то не хотелось. В принципе с Киром мы расстались по-хорошему — без лишних сантиментов. Он повел себя достойно, спокойно выслушав и сдержанно кивнув на прощание. Однако он почти что бывший, а сейчас я с другим мужчиной…

— Как сестра? — заметив мое замешательство, Кирилл быстро перевел тему, за что я подарила ему благодарную улыбку.

— Приезжает через две недели. У меня будет племянник, Артемка, — зачем-то машинально добавила я.

— Хорошее имя.

Свисток на чайнике заставил нас обоих вздрогнуть. Я засуетилась, принявшись намывать заварник и расставлять сервиз — опомнилась поздно. Пока наливала дымящийся напиток в чашки, хмуро глядела на свой телефон — почему-то показалось, что лежит он по-другому, но я быстро отвлеклась на дверной звонок.

За ним последовали твердые удары по двери. Я с трудом удержала чайник в руках и не поняла толком, что происходит — Кир быстро подскочил на ноги, пробормотав: «Я открою» и скрылся в прихожей.

Я поняла, кто пришел, по тяжелым шагам и холодку, что пробежался по загривку. Агеев остановился в дверях кухни, пристально смотря на меня. Он не сказал ни слова; ни единой эмоции не отразилось на его лице — лишь усмехнулся уголком губ, развернулся и ушел.

Громко хлопнула входная дверь. Со звоном стекла на кухонных дверцах; с гулко бьющимся сердцем и дрожью, расплескавшей чай мимо чашки.

— Тимур, стой! — зачем-то крикнула я в пустоту.

Выбежала в прихожую, где на меня ошарашенно посмотрел Кирилл и, оттолкнув его в сторону от двери, выбежала на площадку.

— Тимур! — заорала пуще прежнего, сбегая по ступенькам и прислушиваясь — не выходил же еще из подъезда? Нет же?

Внутри клокотали эмоции — целый ворох. Господи, что он подумал? И о чем я думала, впустив мужчину в свой дом, тем более зная о ревностном характере Агеева? Зная, что его даже взгляды в мою сторону бесят до чёртиков; а тут…

С диким воплем я кинулась на машину, когда он оказался внутри салона и, опираясь на капот, застыла, как вкопанная.

— Это… Не то…. О чем… Ты… Подумал, — запыхавшись, выдавила из себя я.

Тимур продолжал усмехаться и произнес — не услышала, но прочитала по губам:

— Отойди от машины.

— Нет.

— Уйди с дороги.

— Нет! — крикнула в лобовое стекло, стукнув по теплому металлу.

Он выругался, заглушил двигатель, вытащил ключ из зажигания и медленно вышел из салона. Щелкнул пульт сигнализации, фары мигнули оранжевыми огоньками, а хозяин машины отвернулся от меня и пошел прочь — вот так просто, приподняв воротник и спрятав руки в карманы пальто.