…Казалось, что пленники никуда не денутся. Ведь мафиози уже отчетливо видели их спины, мелькающие между стволов деревьев. Но вскоре и парень, и девушка попросту пропали из виду, словно в воздухе растворились.

– Черт, куда они подевались? – напряженно всматривался в густой лес один из мафиози.

– Может, где спрятались? – предположил другой.

– Вряд ли. Они знают, что мы будем прочесывать лес.

– Кажется, я знаю, куда они подевались, – устремил взгляд на речку мафиози.

Когда охранники выбежали на берег реки, то еще застали на воде расходящиеся круги.

Над рекой, отозвавшись эхом в недрах густого лес, затрещали длинные автоматные очереди. И разливающаяся под ногами тайцев вода стала надуваться пузырьками и фонтанчиками, прямо как под дождем.

Расстреляв рожки, мафиози принялись ждать. Прошла минута, другая, третья, но тела на поверхность так и не всплыли.

– Одно из двух: либо они утонули, либо их унесло течением.

Вскоре на берегу показался и сам главарь мафии. Он холодным взглядом смерил плавное течение реки.

– Мы… – хотел было что-то пояснить один из охранников, но Суабан поднял руку, он и так все понял.

– Далеко им не уйти. Местность для них незнакомая, для вас же джунгли – дом родной. Все берега реки болотистые, поросшие тростником. Не оставить в нем след невозможно, – главарь мафии повел рукой.

Суабан и сам сперва решил принять участие в поисках беглецов. А почему бы и нет? Если наверняка знаешь, что противник безоружен, то почти ничем не рискуешь. Не больше, чем на обычной охоте. Но вскоре ему доложили, что на базе творится неладное, и он вынужден был отправиться назад, перепоручив поиски своим людям.

После того как главарь «Буа-донга» схватил Володьку Локиса, находящиеся в зарешеченной яме заложники могли лишь догадываться, что происходит наверху.

Целую ночь они провели в стрессовом состоянии. А когда из ямы без понятных на то причин вытащили Настю Задорожную, то началась настоящая паника. Мол, Суабан начал мстить за неудачную попытку побега. И как только он убьет Настю, то тут же наступит очередь следующего.

Но так до самого утра никого и не схватили. Трясущиеся от страха заложники начали потихоньку успокаиваться, думая, что главарь «Буа-донга», выместив свой гнев на Локисе и Задорожной, больше не станет никого убивать. Ведь участвовать в шоу кому-то нужно. Да и за мертвецов выкуп не получишь. С подобными мыслями заложники и встретили первые солнечные лучи, просочившиеся сквозь решетку, на которой все еще блестел неотцепленный никелированный карабин.

И вдруг уже начавших дремать заложников разбудили затрещавшие автоматные очереди. Стреляли явно не на базе, а где-то в лесу.

– Ну, вот, – тяжело вздохнул Валентин Назаров, – Суабан привел свой приговор в исполнение.

– Жалко Настю, – всхлипнула Колчак, – хорошая была девушка. Ну, и того парня, конечно, жаль. Ведь он отдал жизнь за нас с вами.

Матвей Дулин встал на ноги, несколько раз подпрыгнул, пытаясь уцепиться пальцами за решетку.

– Ты что творишь? – окликнула супруга Нина. – Хочешь на тот свет отправиться?

– Подсадите кто-нибудь.

– Зачем тебе это? – удивился Балахов.

– Хочу попросить охранников, чтобы они разрешили похоронить нам тела, – объяснил Дулин. – Не знаю, как вы, а я человек верующий. И часто в церковь хожу. Не хочу, чтобы мне потом мертвецы снились.

Заложники исступленно смотрели на Матвея. Не рехнулся ли – так спокойно он говорил о смерти.

– Все-таки мы все христиане. А православным с мертвецами дружить надо. Надо их похоронить как людей, да кресты на могилах поставить, – неожиданно согласился с Дулиным «православный атеист» Назаров.

Валентин тут же поднялся на ноги и подсадил Матвея. Выслушав высунувшего через решетку голову Дулина, охранники, не вдаваясь в подробности, пообещали передать его просьбу Суабану.

– Это самое большее, что мы можем сделать для них, – спустившись обратно в яму, грустно заключил Матвей.

– Ну почему нам так не везет? – тер слипающиеся глаза Балахов. – Сначала в небоскребе облом. Ну, там понятно – главарь «Буа-донга» вовремя спохватился. Но здесь? Ведь тот парень, как я понимаю, пару охранников грамотно уложил и уже машину заводил, чтобы нас из ямы вытащить. А тут его – раз – и накрыли. Словно дожидались.

Повисла тягучая пауза. Ксюша Колчак вдруг заерзала и, по-видимому, устав сидеть, встала на ноги.

– Андрей прав. Кто-то пронюхал про план и предупредил главаря «Буа-донга».

– Вполне возможно. Я уже перестаю чему-либо удивляться в этой жизни, – зевнул Назаров, – и потихоньку теряю веру в человечество.

– Скорее всего, разговор подслушал кто-то из охранников, а потом доложил главарю, – как бы невзначай бросил Павел Сазонов и тут же добавил: – Другого варианта не вижу.

Колчак вдруг вздрогнула и, прищурившись, посмотрела на Сазонова.

– По-русски эти дикари не понимают ни слова. Тогда как они могли понять, о чем разговаривают тот парень с Настей?

– Ну, знаешь ли… Вполне может оказаться, что кто-то из них и русский знает, но только виду не подает, что понимает. Они же хитрые, эти раскосые.

– Погодите, погодите, – прищурилась Ксюха, – что-то у нас не стыкуется. А объяснение всегда должно быть простым и прозрачным. Почему парня схватили – это ясно. А вот Настя зачем им сдалась?

– Случайность. Схватили первую попавшуюся, – не слишком уверено проговорил Сазонов.

– Случайностей в этой жизни не бывает, – уверенно заявила Колчак.

– А откуда они узнали, что Задорожная – бывшая одноклассница «осветителя»? Не иначе им кто-то подсказал. Причем из своих, – сверлила пристальным взглядом Сазонова телеведущая.

– И что ты хочешь этим сказать? – напрягся Павел.

– А то, что видела, как вчера вечером ты о чем-то говорил с Суабаном. Не о предстоящем побеге ли?

– С таким же успехом это могла сделать и ты. К тому же у тебя есть мотив – ты будешь освобождена первой. А значит, этот побег не играл для тебя никакой роли. И чтобы обезопасить себя, ты побежала и рассказала все главарю «Буа-донга», – пытался отвести от себя подозрения Сазонов. – К тому же и ты часто общалась с Суабаном с глазу на глаз. Вспомни, как после твоей продолжительной беседы с главарем «Буа-донга» ты вернулась с косметикой и с этим пакетом, – и он демонстративно, так чтобы это видели все, указал взглядом на полупустой прозрачный мешок, в котором блестели мелко нарезанные кусочки фольги для предстоящих съемок. – С чего это он тебе разрешил больше, чем остальным? Гламурщица.

Лицо Колчак налилось кровью.

– Ах ты, сволочь! У тебя еще хватает наглости врать? – И Ксюша набросилась на Павла, впиваясь ему в лицо ногтями.