Мистика какая-то.

Едва вхожу в квартиру, как в нос бьет запах тяжелых духов матери Карины.

— Кирилл, здравствуй, дорогой! — идет на меня, раскрыв объятия.

— Здрасти, Инесса Карловна.

Покорно жду, пока она измажет мое лицо липкой помадой, потом целую в щеку Карину.

— Мама квартиру приехала посмотреть, — говорит на ухо.

— Отличная квартира! Такая удачная планировка! Такой вид из окна!

— Мама нам цветок привезла в горшке, — смеется Карина, — он символизирует семейное счастье.

— Круто, — бормочу, раздеваясь.

— Ой, ну, ладно, дети, — спохватывается Инесса Карловна, — не буду вам мешать. Поеду.

Проводив ее, иду в гостиную. Там на окне действительно стоит какое-то растение.

Падаю на диван и откидываю голову на спинку.

— Устал?

— Да, немного.

— Как все прошло? — спрашивает она, очевидно, намекая на узаконивание моего отцовства.

— Нормально. Теперь Рома официально мой сын.

Обойдя диван, встает за моей спиной и начинает мять плечи.

— Счастливым ты не выглядишь.

— Зря так думаешь, — отзываюсь вяло.

— Я думала, сходить куда-нибудь, отметить это.

— Ты тут при чем, Карина? Я с Ромкой отметил.

— И с Денежкой, да?

Настя чуть не разревелась от горя, когда новое свидетельство увидела. Ей точно отмечать нечего.

— Ее не трогай.

Руки Карины замирают лишь на мгновение, а затем так же нежно продолжают массаж. Прикрыв глаза, я кайфую.

Дыхание ровное, глубокое, сердце бьется размеренно. Мышцы расслаблены. В таком состоянии я жил вдали от Насти. Ни тревог, ни волнений, ни ебучих психов.

— Как день прошел? — интересуюсь у Карины.

— Да нормально все. С коллегами только не очень повезло.

Карину отец ее к себе экономистом взял. Сразу на должность зам. начальника отдела.

— Что с ними? Только не говори, что обижают.

— Хуже… они как узнали про тебя, так от зависти чуть наизнанку не вывернулись.

Без комментариев. Мы как сюда вернулись, Карина превратилась в фанатика теории заговоров. Верит, что все вокруг только и ждали ее возвращения, чтобы объявить войну.

— Кир… любимый…

— Ммм?

— Мне здесь не нравится, — лепечет жалобно, — давай, в Москву вернемся.

— Нет.

— Я уже с папой поговорила. Он подключит свои связи… поможет тебе там с фирмой.

— Нет.

— Ну, почему?! — пробороздив острыми ногтями кожу моей шеи, она быстро обходит диван и забирается на меня сверху.

Я мог бы ей сказать, что в случае возвращения в столицу, Настя и Ромка поедут с нами, но не стал, потому звучать это будет слишком даже для меня.

Несмотря на то, что правда.

— Кирилл… — вздыхает тонко, — я так тебя люблю. Ты мой человек, понимаешь?

Опустив руки на ее талию, смотрю в красивое лицо. Кожа как бархат, ресницы длиннющие, голубые глаза, сочные губки.

А внутри не откликается. Вообще ничего.

— Я сразу поняла это… с нашего первого взгляда я знала, что мы будем вместе, — продолжает шептать страстно, — мы идеально друг другу подходим.

Теоретически — да. В этом я с ней согласен.

— Ты слышал версию, что люди выбирают друг друга по запаху?

— Нет.

— А я слышала! Кир наши запахи идеально совпадают!

Переместив одну руку на ее спину, толкаю Карину на себя. Она возбужденно ахает. Обнимая за шею, ведет губами по моей щеке.

А я вдыхаю полной грудью.

— Я не чувствую твоего запаха.

Бл*дь. Я его реально не чувствую и никогда не чувствовал. Она пахнет чем угодно, кремами, духами, лосьонами, но не самой собой.

— Спасибо, Артур! — выдыхаю с признательностью, когда он выносит мой отчет по практике из кабинета отца, — так помог…

— Забили, — отмахивается он.

— Проси, что хочешь.

Одна бровь Артура взмывает вверх, глаза заволакивает мглой, и я понимаю, что ляпнула лишнего.

— Ты не погорячилась, Настя?

— Я имела в виду ужин или бутылку коньяка… А ты что подумал?

— Ужин сойдет, — бормочет, не скрывая своего разочарования, — поехали?

— Ты хочешь меня подвезти? Тебе точно по пути?

— Точно.

Отлично. Ромку сегодня пришлось у Даши оставить, потому что у Лешки соревнования, а бабуля с мужем уже вторую неделю на курорте чилят.

Рокотов довозит меня до дома Греховцевых и дает некоторые наставления по моей дипломной работе.

Я слушаю, кивая, а потом тянусь, чтобы поцеловать в щеку.

— Не торопись прощаться, — хмыкает Артур, — я вас здесь жду.

— Зачем? Нам тут пешком десять минут.

— Я довезу.

— Ладно. Я быстро.

Поднимаюсь на лифте, подхожу к нужной двери и чувствую, как начинает разгоняться пульс.

Мать твою… только не это…

Нажав на кнопку звонка, мысленно отсчитываю секунды. Кожа тела под курткой покрывается испариной, сердце дергается без какого-либо ритма.

Открывает Даша, пропустив меня внутрь, тихо проговаривает:

— Кирилл с Кариной пришли… только что…

— Пусть, — изображаю безразличие.

— Насть, ты на меня обижена, да?

— Нет, ты о чем?

Первое время, да. Я считала ее чуть ли не главной виновницей всех своих бед. Злость постепенно сошла на нет, включились мозги, и я поняла, что в чем-то она права. Лишая Ромку отца и других родственников, я ущемляю его права.

— Я хотела, как лучше… правда… ты потом меня поймешь.

— Я уже поняла, Даш…

— Еще нет.

Перешептываясь с ней, я скидываю куртку, ботинки и иду на голоса. Дети зарылись в куче игрушек в гостиной. Карина залипает в телефоне, сидя в кресле. Кирилл показывает Ромке, как правильно управлять стрелой на строительном кране.

Идиллия.

— Мама! — восклицает Ромаш и, подорвавшись, со всех ног летит ко мне.

— Осторожно, убьешься, — смеюсь, подхватывая его на лету.

Обнимаю, целую в щеки, кожей чувствуя, как на меня смотрят. Карина холодно, но, вроде, нейтрально и Кир, от взгляда которого по ногам бегут горячие мурашки.