- причем, когда пустили трамвай, то оказалось, что пионеры имеют право ездить в нем бесплатно! Дальше, как уже сказано, политзанятия, тренировка, завтрак - и наконец, главное, выход на патрулирование в город.

   -Поскольку мы еще малы чтоб быть солдатами или работать. То наша обязанность, учиться этому - а пока, следить, нет ли где непорядка, или враждебного деяния. Увидев такое, тут же сообщить старшим, и по возможности проследить за виновным, кто он и где живет. Ну а с малолетними бандитами - разбираемся сами.

   "Непорядком" считались - даже выброшенный где не положено мусор, или грязь на рынке. Но главной заботой было, как разъяснил звеньевой, "пионер - опиуму враг". Выслеживать тех, кто курит, а особенно, распространяет опиум - "за это, тебя бы сразу из кандидатов в полноправные пионеры, до срока". Указывать патрулю на "подозрительных" - а такими считались например, те, кто "без цели ходит возле важного объекта", или не выразил почтения (поклоном) статуе Императора Сталина, что поставили на главной площади, равно как неуважительно отнесся к его портрету.

   -В Шанхае было, нам рассказывали. Кто-то шел мимо статуи Сталина, и не только не поклонился, как положено, но еще и сплюнул. За ним проследили - оказалось, американский шпион.

   В первый же день Бао заставили выучить Устав (как у солдат). Пионер должен безоговорочно подчиняться своим командирам. Пионер обязан помочь любому другому пионеру, даже незнакомому и из чужого отряда, если это потребуется. Запрещено воровство - "пионеры не бандиты". Особенно, у своих - за крысятничество сразу выгоняют с позором. А еще надо быть готовым, что в любое время суток может прибежать посыльный из отряда, требующий немедленно всем прибыть к месту сбора - но такое бывает редко, лишь в случае исключительном. В спокойное время, можно даже отпроситься домой, если есть нужда помочь семье - а если очень надо, то даже всем звеном или отрядом могут прийти, как "тимуровцы" (Бао не знал, кто это, но понял смысл). Но хотя теперь случалось, что и самому Чжоу Джену приходилось брать палку и идти к клиенту, если тот жил невдалеке - Бао сам справлялся, если надо было отнести заказ в соседний квартал. Тем более, в этом не было никакой опасности: один раз ему довелось столкнутся с такой же бандой малолеток, но те поспешили нырнуть в проулок, и пробегая мимо, Бао услышал:

   -Не видишь - красногалстучный! Тронешь его - нас после поймают, изобьют, и в "деревню мертвых"!

   Он пробежал мимо патруля с собакой - говорили, что эти псы, среди прочего, натасканы на опиум, а значит нет надежды заработать досрочное повышение, все враги-курильщики, кто еще на воле, попрятались по самым глубоким дырам. Отметил, что все на улице (хотя квартал был не из богатых) безупречно чисто, нигде не видно нарушений, о которых следовало бы доложить. Хотя, вот у стенки солдаты кого-то обыскивают - значит, не просто "праздношатающийся", у которого ограничились бы проверкой документов, а если бы оказалось, что человек с работы ушел самовольно, то просто записали бы имя и после уже по обстоятельствам, половинный паек, палки или арест - а вот у этого нарушителя что-то вызвало серьезное подозрение у патрульных. Есть значит еще здесь неразоблаченные враги - суметь бы только их увидеть?

   -Будьте бдительны, пионеры! Врагами могут оказаться не только подозрительные лица, засланные с той стороны, но и ваши знакомые, даже родня.Враги бывают сознательные - которые заслуживают или смерти по приговору, или, как сказал Вождь и Учитель, "сдохнуть с пользой для коммунизма". И несознательные, которые пока не увидели достоинств коммунизма - таким, при условии что они не успели причинить вред, надлежит предоставить возможность осознать свои заблуждения, через перевоспитание трудом.

   И тут Бао узнал в прохожем, мирно идущем навстречу, одного из тех троих, кто украл деньги у отца! Не того, кто был попутчиком в дороге, а того, кто вел себя как главарь - и ошибиться трудно, лицо приметное, левый глаз косит. И какая удача, что рядом был патруль!

   Косоглазый не пытался бежать или сопротивляться - хотя, чтоб решиться на такое, надо быть безумцем: солдаты стреляли сразу и насмерть. Однако же при нем не нашли ничего запрещенного, сам же он кричал что Бао ошибся, "я не вор и бандит, а честный человек, работаю в порту, вот документы, в полном порядке".

   -Негодяй, я могу сейчас привести своего отца, которого вы ограбили и едва не убили! - выкрикнул Бао - он живет вот в этом доме, вон та дверь в подвал.

   Сержант, командовавший патрулем, нашел это разумным. Лиц без документов (которых в городе все еще оставалось немало), злостно скрывавшихся от трудфронта, следовало хватать и отправлять в лагерь без всяких разговоров. Но для ареста уже трудоустроенных и не замеченных ни в чем порочном, требовались доказательства - или показания нескольких свидетелей. Потому, через несколько минут отец был уже здесь - опираясь на палку, и глядя на косоглазого бандита.

   -Гражданин Чжоу Джен, вы подтверждаете слова вашего сына, что этот человек был одним из тех, кто вас ограбили и подвергли избиению? - спросил сержант - от вашего ответа зависит, будет ли он сейчас арестован для дальнейшего следствия, или отпущен?

   И отец ответил, чудь промедлив:

   -Нет. Этот человек - не один из тех. Мой сын ошибся.

   Но Бао знал, что он был прав. Потому что в тот день хорошо запомнил лица всех троих. Но раз отец сказал так - значит, было надо? Бао спросил его вечером, дома, наедине. И услышал ответ:

   -Это был он, я знаю. Но это очень опасные люди, сынок. Они будут мстить - и убьют, тебя и меня. И ты ведь знаешь, что американские доллары сейчас вне закона - так что никто не вернул бы нам те деньги, даже если бы бандиты не успели их потратить. А как бы еще и нас за это не бросили в тюрьму!

   Прошло еще три дня. Бао прибежал домой вечером - и едва переступил порог, как полетел на пол от тычка в затылок. И услышал, как дверь с силой захлопнулась.

   -Почтенный господин Чжоу Джен, вы очень плохо воспитали своего сына - с издевкой сказал косоглазый - что за времена, когда дети не слушают своих отцов. А отцы не препятствуют сыновьям идти против существующего порядка. Сейчас вы можете искупить свою вину.

   Кроме косоглазого и отца, в каморке было еще двое - не те, что в тот день. Один стоял