На следующее же утро после свадьбы император со всей ясностью показал, что он за человек. Он уехал из Бриндизи вместе с императрицей, не предупредив тестя, а когда старый король поспешил за ним, тот принял его весьма холодно. Последовала открытая ссора, когда Жан узнал от своей плачущей дочери, что супруг прямо в брачную ночь соблазнил одну из ее кузин. Тогда Фридрих холодно заявил Жану, что он никогда не обещал тому, что он останется регентом. Письменное соглашение не заключалось, а после свадьбы своей дочери он терял всякие законные права на престол. Жан в одночасье лишился своего положения, и солдаты Фридриха даже забрали у него те деньги, которые король Филипп завещал ему на королевство. В отчаянии он бежал к папе. Папа Гонорий, который упрямо отказывался плохо думать о своем бывшем подопечном, снова был разочарован и потрясен, но ничего не мог сделать для Жана, разве что дать ему в управление тосканский патримоний. Но карьера старого вояки на том не закончилась. Его еще раньше прочили на трон Англии. В 1228 году Латинская империя в Константинополе нуждалась в регенте при ребенке-императоре Балдуине II. Жан, хотя ему было уже под восемьдесят, с радостью ухватился за эту возможность. Балдуина женили на его четырехлетней дочери Марии, и Жан принял все меры к тому, чтобы самому носить императорский титул вплоть до смерти в 1237 году.

Императрице Иоланте повезло меньше, чем ее отцу. Фридрих отправил ее в свой гарем, который держал в Палермо, и там она жила в одиночестве, тоскуя по веселой жизни в Утремере. 25 апреля 1228 года она родила сына Конрада и, исполнив свой долг, скончалась шесть дней спустя. Ей еще не исполнилось и семнадцати. Сначала Фридрих обещал папе, что сыграет свадьбу в Сирии, но по его просьбе, переданной через короля Жана и магистра Тевтонского ордена, ему дали двухлетнюю отсрочку. 25 июля 1225 года он принял двух папских легатов в Сан-Джермано и дал клятву отправиться на Восток в августе 1227 года. Также он обязался сразу же послать тысячу рыцарей и отдать Риму в залог 100 тысяч унций золота, которые отойдут церкви в случае, если он нарушит слово. Если кто-то послушался совета из Утремера, то отъезд императора отложили бы до 1229 года, когда истекало перемирие с аль-Камилем.

Обещанные рыцари отправились вместе с караваном кораблей, который должен был доставить в Европу будущую императрицу. Сам Фридрих использовал два года отсрочки на то, чтобы укрепить свою власть в Северной Италии и таким образом связать свои германские и итальянские владения. Решительная враждебность Ломбардской лиги сорвала его планы, и он смог добиться только компромисса с ломбардцами, пустив папе пыль в глаза новой демонстрацией энтузиазма по поводу крестового похода. Однако его старый наставник папа Гонорий умер в марте 1227 года. Новый папа, Григорий IX, был сделан из другого теста, не такого мягкого. Он был кузеном Иннокентия III и, подобно Иннокентию, человеком ясного, юридического склада ума и гордой, несгибаемой веры в богоданное владычество папства. Суровый и аскетичный, он не любил Фридриха как человека и понимал, что не может быть никакого мира между цезарепапизмом, которого добивался император, и его собственной концепцией папской власти. И политические соображения, и благочестие одинаково требовали, чтобы Фридрих отправился на Восток.

Казалось, Фридрих готов к путешествию. Группа английских и французских крестоносцев во главе с епископами Эксетерским и Винчестерским уже отплыла на Восток. Все лето 1227 года император собирал в Апулии громадную армию. Она несколько поредела из-за эпидемии малярии, но несколько тысяч солдат в августе все же двинулись в путь из Бриндизи под командованием Генриха IV, герцога Лимбургского. Фридрих присоединился к армии несколько дней спустя и отплыл 8 сентября. Едва успели поднять якорь, как один из его спутников — Людвиг, ландграф Тюрингии, тяжело заболел[40]. Их корабль пристал в Отранто, где ландграф скончался, а сам Фридрих заразился той же болезнью. Он покинул флот, который послал в Акру под началом патриарха Иерусалимского Герольда Лозаннского, а сам отправился поправлять здоровье на воды в Поццуоли. К папе Григорию в Ананьи отправили посланца объяснить неизбежную задержку. Но Григория его рассказ не убедил. Он решил, что император снова изворачивается. Папа тут же его отлучил и торжественно повторил приговор в соборе Святого Петра в ноябре. Фридрих опубликовал гордый манифест, обращенный к монархам Европы, где осудил папские притязания, и продолжил готовиться к походу. Хотя папа предупредил его, что он не может законным образом отправиться на священную войну, пока находится под отлучением церкви, он собрал небольшое войско и отплыл из Бриндизи 28 июня 1228 года. Задержка, однако, изменила его положение, ибо к тому времени императрица Иоланта умерла. Фридрих уже был не королем и мужем королевы, а опекуном новорожденного короля Конрада, своего сына. Бароны Иерусалимского королевства при желании имели право отказать ему в регентстве.

Правители франкского Востока ожидали прибытия императора не без откровенного удовлетворения. Боэмунд Антиохийский и Триполийский тревожился меньше всех, так как не признавал над собой никаких верховных владык, кроме разве что латинского императора в Константинополе. Но Фридрих мог предъявить права сюзерена на Кипр, ибо именно от императора Генриха VI король Амори получил свою корону; а кроме того, до смерти императрицы, о которой на Востоке не знали примерно до момента его прибытия, он определенно считался королем Иерусалима. Фридрих уже успел вмешаться в дела королевства. В 1226 году он послал Томмазо Аквинского, графа Ачерры, сменить Одо де Монбельяра в качестве регента, и Томмазо выказал себя энергичным и решительным человеком в отношениях с Высоким судом, что пришлось не по вкусу местным баронам.

На Кипре официальным регентом при ребенке-короле Генрихе I была его мать, Алиса Иерусалимская. Она доверила правление своему дяде Филиппу Ибелину, второму сыну королевы Марии Комнины. Отношения между королевой и ее бальи не были счастливыми. Она жаловалась, что он вечно пренебрегает ее желаниями, и в 1223 году между ними случился открытый разрыв, когда Филипп отказался лишить православное духовенство полагающейся ему десятины в пользу латинского, как рекомендовал кардинал Пелагий на соборе в Лимасоле. Королева согласилась с кардиналом, но не сумела настоять на своем и в гневе удалилась в Триполи, где вышла замуж за старшего из уцелевших сыновей Боэмунда — будущего Боэмунда V. В 1225 году, когда стало точно известно, что император всерьез намерен приехать на Восток, Филипп приказал короновать восьмилетнего Генриха, чтобы по меньшей мере к моменту совершеннолетия Генриха, то есть когда ему исполнится пятнадцать лет, ему нельзя было назначить регента на том основании, что он еще не коронован. Королева Алиса, даже и находясь в добровольной ссылке, все еще считала себя регентшей. Ее попытка назначить нового мужа кипрским бальи ни к чему не привела, потому что бароны его не приняли. Тогда она предложила пост одному из главных баронов Амори де Барле, который, хотя и возражал против кандидатуры Боэмунда, сам согласился стать бальи, в основном потому, что ненавидел Ибелинов. Но бароны при одном несогласном заявили, что бальи может назначаться только с согласия Высокого суда, а тот потребовал, чтобы Филипп остался на своем посту. После открытой ссоры с приверженцами Ибелинов Барле удалился в Триполи ждать приезда Фридриха, а между тем один из его друзей, Говен де Шенеше, поехал к императору в Италию.