Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я запнулась и ни на шаг не сдвинулась. Коленки дрожали, будто в них сотня мелких шариков перекатывалась.
– Ох, дьяволова воронка… Я так от старости помру, – скривился темный магистр. – А мне предсказывали совсем другое. Идите сюда.
Ароматный сир подхватил меня на руки. Не знаю, как он, а я вот точно сегодня помру от нехватки кислорода.
В остальном было комфортно. Уютно даже. Видимо, я головой приложилась о каменный мешок, раз добровольно к Райсу приблизилась. Он же… Райс.
– Мисс Хендрик теоретик. И я теоретик, – напомнила темному. – Мы будто созданы друг для друга, правда?
– В бездну Хендрик. С вашим новым пробуждающимся даром понадобится много, очень много практики, – он угрожающе сдвинул брови, и меня привычно затошнило. Готовая распрощаться наконец с завтраком, я резко отвернулась от мага и чуть не вывалилась из рук. – Мисс Ламберт, вы, случаем, не огхаррели вырываться? Я без того не в восторге от вашего общества. Сейчас обратно в лужу уложу.
Он споткнулся на рытвине и чуть не завалился вместе со мной. Кого из нас сильнее шатало – еще вопрос.
– Вы ни от чьего общества не бываете в восторге, – резонно заметила, устраиваясь обратно. Завтрак все еще был со мной. Упертый. – И меня тошнит. Живот крутит.
– Сильно? – две пытливые темные воронки уставились на меня из черноты.
– Как если бы из меня собиралась вылезти та штука с щупальцами. Через рот, – скривилась от собственной фантазии. – Она не могла в меня что-нибудь отложить?
Я запоздало задумалась: а Райс вообще видел дитя Тьмы? Или мой глюк был все же плодом фантазии?
– Вы начитались «Ужасных рассказов о чужой изнанке» мисс Ридли Гхарр? – глухо хохотнул Райс и подкинул меня в жилистых руках.
Закатила глаза: такого я не читаю. Рисса рассказывала как-то вечером… Мы с Тейкой до утра потом зубами стучали.
– У вас сильный магический откат от применения темных чар, – сжалился Райс и перестал надо мной похмыкивать. – В первый раз он особенно неприятен.
– Я ничего не применяла, – заверила пахучего затворника.
Мы приблизились к академии, и он пронес меня в целительский корпус через отдельный преподавательский вход. Пятая точка взвыла от дурного предчувствия. Уж не к Граймсу ли мы снова?
Внушительный нос Райса расплывался перед глазами, в горле побулькивала горечь. Я зажмурилась и откинула голову. Уффф…
– Совсем паршиво? – спросил, поднимаясь со мной по лестнице.
– Будто стухшего гхарра съела. Целиком, с копытами, – призналась доверительно. – Но в то же время очень пусто внутри. И тяжесть на груди каменная.
– Сейчас… Тихо, не дергайтесь.
Темный магистр бегло пошевелил пальцами, вызывая на ладони золотистый игольчатый шарик. Втер затейливое плетение в мое горло, и с его пальцев по коже побежали щекотные ручейки.
Что за манипуляцию он провел, не знаю, но захотелось хихикать. Настолько сильно, что я себе это позволила. Прыснула. Потом хрюкнула. И совсем громко расхохоталась.
– Легче? – дернул губы в чем-то, очень отдаленно напоминающем улыбку.
– Высший класс!
В животе теперь не тухлый гхарр перекатывался, а порхали самые настоящие бабочки. Штук сто, не меньше. По венам растекалось чувство восторженной влюбленности – хоть сейчас беги и «ягодке» на шею вешайся. И в лапы его загорелые закутывайся.
Тьфу!
Вейну… Диккинсу на шею. И в лапы. Да.
Придет же в тяжелую голову!
– Это плетение «Эйфории», неискушенным и начинающим магам временами помогает при откатах, – сухо бросил Райс.
По хмурой морщине, расчертившей лоб, легко догадалась, что ему золотые шарики не помогают уже давно.
– Постарайтесь болтать поменьше, иначе завтра будет стыдно. «Эйфория» развязывает язык.
Я плотно сжала губы, мысленно их зашив. И опять глупо улыбнулась. Ну не гадство?
– Вас шатает, как подбитого гхарра, – поделилась наблюдениями. – Тоже последствия отката «лечили»?
Вообще Райс ощущался достаточно крепким и стойко боролся с силой притяжения. Но по коридору мы пробирались «змейкой», знакомясь близко то с одной, то с другой стеной.
– Не вздумайте меня жалеть, – предупредил маг. – А то еще влюбитесь ненароком и себе жизнь испортите…
– У вас мало шансов завладеть сердцами учениц, пока в Академии есть ректор Керроу, – хихикнула, не задумываясь о деликатности. – Вы его глаза видели? Синие-синие! А хвостик…
– Спасибо, – от души поблагодарил Райс. – Вы меня успокоили.
– Хотя вы тоже ничего. Нос такой… такой… породистый, вот, – пригляделась к самой внушительной части его лица. – И глаза засасывают, как воронки… Глубоко-глубоко…
– …И снова напугали. Помните, я советовал вам поменьше болтать?
– Вас бы откормить. Совсем щеки впали, – вздохнула сердобольно, вспоминая Долию. Она бы быстро его привела в форму. – Уверена, вы тоже забываете про еду. Моя мама все время забывала.
– Мисс Ламберт… Я вас тут сейчас брошу, и ползите сами.
– Вот если убрать эти жуткие тени под глазами и забыть про настойку дварфов… – сощурилась, набрасывая в голове план реабилитации. – Вы, кстати, в курсе, что она пахнет, как продукт жизнедеятельности винторогих гхарров?
– Я использую ее как духи, – профыркал сир Райс, пряча подбородок в объемном темно-сером свитере.
– Чтобы вас обходили по другой стороне коридора? – хихикнула, ощущая в животе подозрительное шевеление. Там заводились все новые бабочки.
Либо тварь с щупальцами из рассказов Риссы…
– Какая догадливая.
– Почему вы так нелюдимы?
– Какой длинный коридор… бесконечный просто.
«Эйфория» не просто развязывала язык. Она делала желание поболтать нестерпимым. Казалось, закрою рот – тут же умру.
– А почему вам не нравится мастер Рэдхэйвен? – поерзала в руках мага.
– Магистры темных искусств не обязаны друг другу нравиться, – строго выдохнул Райс, и я в который раз пожелала себе задохнуться поскорее. Чтоб не мучиться. – Мы не цветы и не детеныши пушистой каффы.
А жаль… Жаль.
Будь Рэдхэйвен детенышем каффы, я бы его почесала за ушком. По пузику мохнатому погладила. Это даже мой «чубурашка» любит. А так – не дай Варх.
– Если его природный дар так велик, как рассказывал Мюблиум, то Даннтиэль тратит свой талант впустую, протирая штаны при дворе, – разоткровенничался вдруг Райс. – Он мог бы решать куда более важные вопросы. Помогать сотням, тысячам. А не ежедневно настраивать защиту двора от проклятий и еженощно