— Ой, извините! — воскликнула Дороти. — Совсем забыла.

— Садитесь сюда. — Указала мисс Дэлглиш на стулья по обе стороны от кровати.

Мы сели. Присутствие мисс Дэлглиш меня угнетало, но Дороти улыбнулась своей обычной улыбкой и опять спросила, как Лилли себя чувствует.

— Хорошо, — ответила Лилли и снова бросила пронзительный взгляд на подругу. — Лежу вот…

— Нам рассказывали про тебя такие ужасы, — сказала Дороти.

— Могу себе представить. Я-то ничего не помню.

— Что говорит доктор? — поинтересовалась Дороти.

И на этот раз, прежде чем ответить, Лилли посмотрела на мисс Дэлглиш.

— Мне придется остаться здесь, пока не заживет нога.

— Надолго?

— Не знаю… — Лилли нахмурилась, и мы поняли, что ей неприятно говорить о своей болезни. — Врач сам не знает.

— Нога болит?

— Нет.

— Тебе повезло, что Кит оказался рядом, — проговорила Дороти.

— Доктор Диксон мне все рассказал. — Лилли взглянула на меня и одним этим взглядом сказала все то, что никогда не произнесла бы вслух.

Я знал, что сама она не спросит о матери и Джекки, поэтому сообщил, что на Мысу полный порядок, а Дэвлин великолепно управляется с хозяйством.

— Да, знаю.

— Хочешь, мы с Китом поможем ему? — предложила Дороти.

— Не надо, — отказалась Лилли. — Там все хорошо.

Холодность Лилли задевала нас, особенно Дороти, которая была очень вежливой девушкой, но именно душевность, отзывчивость и бесконечная чуткость придали ей храбрости, которой мне недоставало.

— Мисс Дэлглиш, вы не могли бы оставить нас с Лилли наедине? Втроем нам легче разговаривать, — сказала она мисс Дэлглиш.

Пожилая леди замерла на мгновение, будто вдруг почувствовала себя лишней в нашей маленькой компании с ее полудетскими секретами, жестокой отчужденностью. Дороти не хотела обидеть мисс Дэлглиш, но так уж получилось.

— Хорошо, Дороти, — проговорила мисс Дэлглиш. — Надеюсь, вы не станете утомлять Лилли. Я выйду из комнаты, но только минут на десять.

Лилли проводила ее взглядом, и когда мы освободились от тягостного присутствия мисс Дэлглиш, Дороти ласково сказала:

— Мы ведь и вправду можем чем-то помочь.

Лилли слабо качнула головой:

— Нет, ничем вы помочь не можете. Мне ничего не надо.

Дороти не сдавалась. Она заявила, что снова придет и почитает что-нибудь Лилли, однако та промолчала, не возражая, но и не соглашаясь. Дороти заговорила о школе, учителях, одноклассниках, о своей матери и, наконец, неохотно призналась, что к осени уедет из Сент-Элена.

— Поеду в Каслмейн, в Конгрегацию сестер милосердия.

В кошачьих глазах Лилли промелькнуло осуждение, но она промолчала.

— Прости, Лилли. Не стоило об этом сейчас.

Я видел, что Лилли не хочет поддерживать беседу, но Дороти сумела ее разговорить.

— Я думала, ты год подождешь, — тихо произнесла Лилли.

— Я так и собиралась. Но в Конгрегации я буду готовиться в учительницы, и мне советуют не прерывать занятий.

Лилли попыталась приподняться.

— Значит, монахиней ты не будешь?

— Буду. Мне предоставили выбор между миссионеркой и учительницей, и я выбрала школу. Пока учусь, буду послушницей, а уж потом…

Лилли снова легла, а Дороти так погрустнела, что я понял — пора оставить их вдвоем, пусть пооткровенничают, ведь у каждой были свои секреты, которыми они могли поделиться только друг с другом, верные дружбе, зародившейся еще в первые дни их встречи в классе Гудилы.

— Оставляю вас с вашими радостями и печалями, — неуклюже пошутил я, вставая со стула. Ничего лучшего я придумать не мог.

Девушки не стали меня задерживать.

— А ты тоже уедешь, Кит? — спросила Лилли.

— Вряд ли. Да мне и незачем.

— Да… — протянула Лилли, а потом мечтательно и даже загадочно добавила: — Сейчас лето.

Говорить мне было не о чем, я подождал немного и попрощался:

— До свидания, Лилли.

Она молча посмотрела мне вслед и, только когда я уже закрывал дверь, отозвалась:

— До свидания, Кит.

Я постарался избавиться от неприятного ощущения, которое вызвала у меня странная атмосфера, царившая в комнате Лилли. Спальня показалась мне слишком стерильной и тесной, поэтому я облегченно вздохнул, перешагнув через ее порог. Спускаясь по лестнице, я увидел Тилли и очень обрадовался ему. От избытка собачьих чувств он подпрыгнул, норовя лизнуть мне руку. Я крикнул мисс Дэлглиш, что ухожу.

— Подожди минутку, Кит, — откликнулась она, выйдя в очках из библиотеки. — Зайди, пожалуйста, ко мне, нам надо поговорить.

Я пошел за ней в библиотеку. На письменном столе Лилли все еще лежали учебники и раскрытые тетради. После полутемной спальни мне приятно было побеседовать здесь с мисс Дэлглиш, хотя первый же ее вопрос меня озадачил.

— Скажи, Кит, мистер Дэвлин чистоплотен?

Мисс Дэлглиш указала на кожаный диван, приглашая меня сесть.

В последний раз я видел Дэвлина голого по пояс возле кухонной двери Стьюбеков. Он мылился, скреб себя щеткой, черпал пригоршнями воду и тер лицо столь истово, будто от этого зависела чистота всего мира, о которой он мечтал.

— Тут он просто фанатик, — ответил я мисс Дэлглиш. — Другого такого во всем городе не найти.

— Мистер Дэвлин хочет навестить Лилли, а я боюсь, чтобы он не нанес микробов из того ужасного дома. Слишком уж он неряшливый.

— Но это не значит, что Дэв не чистоплотен, — возразил я.

— Доктор Диксон говорит, что они торгуют конским навозом.

— Это не Дэвлин, а Джекки, — уточнил я.

— Этот мальчик… — Мисс Дэлглиш сняла очки. — На прошлой неделе он перелез через ограду, чтобы украсть Тилли. Место! — прикрикнула она на встрепенувшегося песика.

Но Тилли упрямо сидел у моих ног. Мисс Дэлглиш вздохнула и попросила меня оказать ей одну услугу:

— Принеси мне, пожалуйста, вещи Лилли.

— С Мыса?

— Да. Я могла бы обратиться к Дороти. Но мне не хочется, чтобы она ходила туда. И потом, ей будет тяжело нести.

— Что надо взять? — поинтересовался я.

— Все, — ответила мисс Дэлглиш. — Так ты поможешь мне?

— А Лилли об этом знает?

— Почему ты спрашиваешь, Кит?

— Она мне ничего не говорила.

— Она многого не знает. Вещи могут понадобиться. Лучше, чтобы их принес ты, чем кто-нибудь другой.