– Н-нда… – удовлетворённо кивнул головой хозяин. – Так мы вас не убедили, молодой человек?

«И не убедите!» – подумал Жора, насупившись и глянул со злостью на чёрный запертый саквояж:

– Зачем же отбирать то, что может всех накормить и одеть? Тогда и рабы будут не нужны!

– Э не-е-ет! – погрозил пальцем Пепка и противненько ухмыльнулся. – Тогда-то только они и будут! Штука эта не только ботинки штамповать умеет, не только телевизоры на халявку выдавать! – Он тотчас же открыл саквояж и вытащил на свет божий сверкающую штуковину. – Вот как она штампует! Чего бы вы хотели, мамаша? Чего вам в хозяйстве недостаёт?

– Усё у нас ёсть, дякуй!

– Ну, может быть, чего-нибудь вы хотите? Деликатеса какого-нибудь заморского?

На вышитой скатерти появилась ярко раскрашенная жестянка с ананасным компотом. Рядом лежала палка сухой колбасы.

– Не… – Отмахнулась цыганка. – Гэткага я не ем! Да и зубов нема…

Жора разочарованно наблюдал, как колбаса и компот исчезли неизвестно куда точно так же, как появились, и цыганка с сожалением покачала головой, глядя на пустой стол:

– Але ж хлеба было б недрэнна… буханки дьзве… Каб увауторак мне не исти у ауталауку… Ноги уже не йдуть…

– А господи!.. – вскричал Пепка. – Это сколько угодно! Вот вам, пожалуйста!

Две поджаристые буханки чёрного хлеба «кирпичиком» лежали на столе перед старухой. Жора ощутил свежий запах хлеба.

Старуха молча положила руку на хлеб.

– Гарачий… – другой рукой осторожно смахнула слезу. – Дякуй…

– Пожалуйста… – продолжал хлопотать Пепка. – Для вас, тётушка, ничего не жалко…

– И каждый день, – вмешался вдруг иностранный наследник, – каждый день утром две буханки будут вас дожидаться здесь.

На столе появился ключ, принесённый цыганкой.

– Шесть километров в один конец – слишком много для старого человека.

– Шеф… – растроганно произнёс Пепка. – Спасибо…

Иностранец внимательно посмотрел на Жору:

– А вот молодой человек почему-то сердится. Напрасно, юноша, напрасно. Лучше сделать одно доброе дело для одного единственного человека, чем впустую болтать о призрачном добре для всех.

– Ну… да, – сразу же подхватила цыганка, энергично кивнув, но стала смущаться и принялась теребить косынку. – Каб вы гэтую штуку… магли … для усих…

– Напрасно вы так, мамаша, мучаетесь… «Каб для усих» – такого ещё в вашей истории не случалось! Ну, кому, спрашивается, эту штуку доверить? Ему? – Пепка насмешливо ткнул Жоре в грудь. – Так ещё неизвестно, чего бы он наштамповал…

«И верно… Ведь она не только ботинки… – почему-то припомнил Жора. – Не только ботинки заграничной фирмы «Адидас», с лампочками… и без лампочек, штамповать умеет, но и бомбы атомные в любом количестве – наверняка! И новенькие концлагеря на неограниченное количество мест в газовых камерах. Мало ли… Мало ли чего захочет хозяин. Всё, что угодно…»

– Всё, что угодно, захотеть можно…Чего душенька пожелает! Вот только кто бы смог это по-справедливости пожелать, «каб было для усех»? Кому бы вы, матушка, поручили?

– Ну… Гэным! – ткнула она пальцем в экран.

– Это этому-то, что медалей навешал? – так и хохотнул Пепка. – Никогда в жизни! Вам бы, думаете, чего досталось!? Да не поверю! Под каждой сосной танк бы тогда стоял, а вы, как жили со своим земляным полом, так бы с ним и остались!

– Да у них шеф, через тридцать лет… Помните? Нефть в мире так подорожает, что они там, в Москве, от нефтедолларов пухнуть будут, а народ как жил без электричества в какой-нибудь подмосковной деревне… Что уж там про залитую «нефте-гептилом» Сибирь…

– А откуда вы знаете? – перебил Жора. – Вы что же, пришли из будущего?

– Из будущего!.. Из прошлого! – передразнил Пепка. – Начитались всякой ерунды. Да знаете ли вы, что ваше будущее висит на волоске – то ли будет оно, то ли нет…

– Но вы же… только что вот сказали о том, как в России… через тридцать лет…

– Сейчас мы о вашем личном будущем говорим… – помрачнел «фиолетовый» иностранец. – Лично о вашем, юноша, и вашей… так сказать, «родной сторонке»… Что вам до России? Ваше-то, знаете ли, будущее – очень и очень неоднозначно! А для нас, если хотите знать… – он указал на шефа.

– Как и для всего сущего на земле… – вставил тот.

– …нет ни будущего, ни прошлого.

– Есть одно только, вечно длящееся «сейчас»…

– Но вы же тут говорили о том, что… через много лет будет! Значит, оно для вас уже произошло!

– А мы, молодой человек, смотрим со стороны… Объяснить ему, шеф, или не надо?

– Сейчас не стоит… Хотя, можешь в общих чертах, Чесь. Так, чтобы тётушка поняла.

– Ах, в общих! Ну… если в общих, тогда… Что же он думает, шеф, что мы, как на лестнице в метро? Она – вверх, а мы по ней – тюп-тюп-тюп… в обратную сторону? Так пусть сам попробует. Как у него получится?

– Да шею себе сломает! Плюхнется носом вниз…

– А я и не собираюсь! Я же не путешествую во времени!

– Ах, во времени? Слышите, шеф? Во времени! Пусть он нам объяснит, что такое время! А мы послушаем… Умные какие слова, а!? Ну-ка! Что это такое?

– А вам бы только издеваться! Во времени… – судорожно вспоминал Жора, представляя свои наспех скатанные к очередному семинару конспекты, – существует материя во вселенной… всё, что в ней есть… протоны и электроны.

– А не приходилось ли вам слышать, юноша, и такую гипотезу, что во Вселенной есть только один-единственный, размытый по этой Вселенной электрон? Ну и как он будет в этом вашем «времени» существовать?

Жора потряс головой.

– Не представляете? – вмешался «фиолетовый». – А представьте море. Бегут по нему волны. Какая из них – первая, какая – вторая? Третья?

– Какая, как вы говорите, «существует сейчас»? Какая – «в будущем» – «будет», а какая уже для нас «произошла»? А? – уточнил Пепка, издеваясь над каждым словом.

Старуха схватилась за голову руками:

– Нешта усё смешалось… и не понять… И куды яны, волны, потом деюцца? Я, як малая была, помню, стаю на беразе ды усё гадаю…

– А чего тут не понимать? – вспыхнул Жора. – Вот я стою на берегу…

– В шторм, – ухмыльнулся Пепка.

– В шторм. Вот по мне бьёт волна. Первая, вторая, третья…

– Замечательно, молодой человек, – ухмыльнулся «фиолетовый», – сразу видно, что у моря жили и не раз смотрели, как они к вам подкатывают на берегу. Очень хорошо. А теперь посмотрите на это же море из космоса. Вон оно там, внизу, перед вами. И бегут по нему волны. Посчитайте их теперь: один, два, три…