них антенны. Розовый восход, утренняя тишина и узкие улочки – таким было начало каждого дня в его жизни.

Вот со стороны переулка налетел ветер, он сорвал с сакуры, растущей на перекрестке розовые лепестки, а потом играючи смешал их с пылью. Ветерок догнал и его, взъерошил волосы, распахнул полы пиджака. Аки поправил челку так, чтобы опять закрыть ею прыщи. «Чертов ветер!» – подумал он.

Наконец впереди появилось здание школы. На торцевой стене строения висели большие часы. Окна здания были выкрашены синей краской.

Многие ученики уже были в классах, другие спешили к входу. Обогнув стену с часами, Танака направился к запасному выходу. Этот путь был спокойнее, можно было еще несколько минут побыть в тишине. За торцом здания находилась коморка для хранения инвентаря. Над дверью в подсобное помещение нависал массивный козырек. Если смотреть из здания школы сверху, входа из-за козырька точно не увидишь. Именно там этим утром решил обосноваться Бешеный и его пешки.

– Танака! – услышал он голос одноклассника.

Танака замер. Бешеного нельзя было игнорировать. Он держал в страхе всю школу, и даже преподаватели побаивались его. Парень был невероятно рослым и крепким, давал взбучку по поводу и под настроение, за что и получил свое прозвище. Он стоял в закутке подсобки и, покуривая сигарету, сплевывал слюну на пыльный потрескавшийся асфальт. Рядом были его приближенные – Такимура и Мори.

– Танака, иди сюда! – вкрадчиво сказал Бешеный.

Танака подошел к крыльцу, и его сразу прибили к шершавой бетонной стене. Главарь выдохнул на него струю дыма.

– Хочешь заработать? – сказал он, прищурив глаза.

– Хочу, конечно, – промямлил Танака, про себя понимая, что этот человек просто хочет втянуть его в какое-то сомнительное предприятие. Однако выбора не было, пришлось ответить так, как нужно было Бешеному.

– Отлично! Тогда тебе повезло, Танака, ты в деле!

– В каком деле?

Бешеный отпустил его, и, повернувшись ко двору, опять затянулся.

– Сегодня вечером соседи Такимуры уезжают к родственникам. Вся улица об этом знает. Мы пойдем на дело в десять, когда стемнеет.

Танака замялся:

– Я…я не могу, мне надо сегодня в порт, помогать отцу с сетями, он идет в море.

Бешеный резко повернулся и с размаху ударил кулаком по стене рядом с лицом юноши. Он медленно поднес к красной от прыщей щеке руку. И Танака, дрожа, покосился на красный кончик сигареты. Он чувствовал жар, понимал, что при отказе его покалечат. Бешеный уже многих отправил в больницу, и при этом ему ничего не было. На него даже дела не завели.

– Хорошо, я приду! – согласился быстро юноша.

Танаку вышвырнули из закутка, и он, разбежавшись, чуть не упал в пыль.

– Придешь к девяти к дому с зеленой крышей!

Обернувшись, Танака посмотрел в спины одноклассникам. Сделав несколько шагов назад, он опрометью бросился к входу в школу.

В класс Аки вошел за две минуты до звонка. Сев за свою парту, он суетливо начал доставать тетради и учебники из сумки. В этот момент ему в спину ткнули ручкой. Дурная привычка соседа с задней парты, Ито, тыкать в людей ручками, раздражала. Танака повернулся и увидел знакомое, добродушное лицо.

– Танака, ты, где был? – прошептал Ито.

– Где, где! Не твое дело!

– Как это не мое? Мы, между прочим, сегодня дежурные. И я утром отдувался за нас обоих.

Танака повернулся к доске. В это время в класс вошел учитель, и с разговорами было покончено.

День не задался с утра, и до обеда Танаке тоже не очень везло. Сначала он понял, что забыл записать домашнее задание по японскому языку, а потому ему сходу поставили соответствующую оценку. Потом девчонки шептались на перемене, периодически посматривая на него. Танака закрыл воспаленную щеку рукой и постарался подготовиться хотя бы к уроку истории. Радовало одно, родителей не очень волновала его успеваемость, основной задачей Аки был переход из класса в класс.

После уроков дежурные остались убирать класс. Сначала надо было сходить за водой. Ито подхватил железные ведра, и они пошли по длинному коридору в сторону туалета. Лучи солнца беспрепятственно проходили через большие окна коридора. Они падали на дощатые красные полы, высвечивая в воздухе пылинки.

– Ну, рассказывай, давай, что там у тебя произошло утром?

– Что произошло? Я встретил Бешеного на заднем дворе! Кажется, они хотят обворовать дом.

Ито почесал затылок.

– Ничего себе! Что он от тебя хотел?

– Хотел, чтобы я ними пошел!

Ито зашел в туалет, бросил одно ведро на пол, а второе начал наполнять холодной водой.

– Пойдешь? – коротко поинтересовался он, смотря в глаза другу.

– Нет, конечно! Что я, дурак что ли?

– Это правильно! – сказал Ито. – Они совсем обозрели. В нашем районе обчистили уже три дома, и я уверен, это их рук дело!

Танака кивнул.

– Ладно, проехали. Давай поделим домашку на завтра, все я сделать не успею, вечером надо к отцу в порт идти.

– Пойдет. Ты историю бери, ненавижу ее.

Мальчики закончили с уборкой через час. Закрыв класс, они разошлись на улице.

«Вот интересно, как получается, – размышлял Танака, пропуская мотоциклиста на узкой дороге, – я и Бешеный различаемся только ростом. В учебе он такой же обалдуй, как и я. Отец у него и вовсе пьяница. Гордиться нечем, и при этом он умудряется быть главарем. Вот на все сто процентов я уверен, если бы мне довелось предложить тем же людям это дело, со мной они не пошли бы. А за ним идут! Почему?»

Танака стал искать различие между ними. Выходило, что все складывалось из того, как самые маленькие нюансы влияют на общее восприятие личности. Например, Бешеный кроме роста одевался с легкой располагающей к себе небрежностью, имел громкий голос, легко говорил как с учителями, так и с одноклассниками. Он мог, не стесняясь, на классном часе высказать свое мнение учителю. Делал он это всегда громко, как бы приравнивая себя к преподавателю.

В общественной деятельности Бешеный не участвовал, но если ему что-то давали взамен, например, обещали хорошую оценку, мог быстро уговорить людей на работу. Танаке, в отличие от Бешеного, даже ответы у доски давались с трудом! Где бы Аки ни был, везде он играл роли второго плана. Это его бесило. Зайдя в дом, он сразу пошел в комнату и там, резко закрыв дверь, обвел помещение взглядом. «Даже здесь я себе не хозяин!» – подумал Танака.

Маленькую комнату на десять квадратов он делил со своим старшим братом. Сейчас тут было пусто. Мать уже убрала футоны в шкаф. Из мебели был только письменный стол. В нем в