Сегодня она была рыжей.

— Опять парик?

— Покрасилась.

— А тебе идет. — Обернувшись, я крикнул в дверь напротив: — Группа захвата отменяется! Справлюсь своими силами!

— Не обожгитесь, — прозвучало в ответ язвительное напутствие.

Я крепко взял Ингу под локоть и потащил ее к лифту. Мы оказались на улице, и только тут она вырвала руку, застыла передо мной, тонкая, гибкая, с демонстративно приподнятой, обтянутой узкой кофточкой грудью. Надо признать, смотрелась девица эффектно с ног до головы, спереди и сзади — именно так покадрово запечатлел ее мой взгляд: поскрипывающие высокие сапожки, паутинка ажурных колготок, символическая стрейчевая юбочка, подчеркивающая круглые тугие ягодицы, короткая кожаная куртка, наброшенная на плечи. Но ее вызывающе безупречная фигура не притягивала и не восхищала, от нее веяло безжизненностью и холодом, как от ледяной статуи, красота которой недолговечна. Весь букет гнусных качеств: презрение к окружающим, извечное недовольство, капризность, пресыщенность — расцвел во всей своей прелести: губы девицы кривились, гневные отрывистые реплики брызгали с них вместе с белесой слюной, Ингу трясло, она больше не могла держать себя в руках.

— Какого хрена ты приперся сюда?! Кто тебя просил?! Спать я с тобой не намерена! Неужели поверил, что я на такого клюну?! Нищий! Ничтожество! Знал бы ты, какие мужики у меня были!..

Я снес оскорбление, зная, что отыграться еще успею.

— В том-то и дело, что были, — сказал я. — И где они теперь? Ты давно стравливала Ланенского с другими любовниками, чтобы избавиться от него, и в этом преуспела. Чем он тебя не устраивал?

— Чем не устраивал?! — вскричала Инга, и ее дрожащая верхняя губа обнажила острые, перемазанные помадой зубы. — Грязная потная свинья, да стала бы я ложиться под него… И почему только у таких есть деньги?! Чем я-то хуже?!

— Вопрос не ко мне. Все претензии к предкам.

— Ненавижу! — взвизгнула девица. — Грязные работяги, совки, от получки до получки… И откуда только фамилию взяли — Князевы? Словно поиздевались. Я бы вообще запретила таким иметь детей!

— Заткнись и слушай сюда, — прошипел я, взглянув на Ингу так, что она невольно примолкла. — Может, ты и не сама зарезала Ланенского, но я приложу все усилия, чтобы доказать, что ты его заказала кому-то из своих хахалей. Ты не очень доверяла убийце и поэтому явилась сюда тем же утром, чтобы проверить, как он сработал. На полу в ванной ты увидела незнакомого мужика с перерезанной глоткой. Я прав, ты же никогда раньше не видела Ланенского без бороды? Вне себя от ужаса, что произошла какая-то ошибка, ты выскочила из квартиры и привлекла внимание сразу нескольких свидетелей. И они готовы подтвердить свои показания в прокуратуре. Отправишься туда со мной или вызывать патрульную машину?

Услышанное тут же сбило с Инги спесь. Опала грудь, лицо сделалось жалким, мелово-белым.

— Не может быть, — прошептала новоиспеченная рыжая. — Они все лгут. Меня никто не мог видеть здесь. Я… я… Меня здесь не было…

— Это лишь с твоих слов. Как ты докажешь?

Она думала. Короткие примитивные мыслишки метались в красивой порочной головенке, все они отразились на узком кукольном лобике. Еще немного — и она потянет в рот палец, обмуслякает и искусает его, как это делают маленькие дети.

— У меня есть это… алиби! — просияла Инга. — Мы были с Владиком… в гостинице. И узнала про Викто́ра я от него!

— А зачем пришла сюда сегодня? За незаконное проникновение тебя уж точно привлекут.

В глазах девушки сверкнули злые слезы. Она была в отчаянии. Впервые вышло не так, как хотелось ей.

— Да? А что мне делать? Квартиру опечатали, у меня там вещи. Этот козел только трепался, что купил хату для меня, что все бумажки в порядке. Я и поверила. А на самом деле… Все так и осталось на нем. Куда мне теперь? Опять к предкам в народную стройку возвращаться? Чтоб я еще в такую лажу поверила! Толстопузики сраные! Теперь только при мне оформлять будут!

Я дал ей время всласть пожалеть себя и потешить жаждой реванша. Мысль переключилась на Владислава Ланенского. Чем руководствовался он вчера, когда предлагал мне деньги за поиск убийцы отца? Конечно, он был сильно пьян, и все же… Очень часто настоящий преступник вызывается сотрудничать со следствием, чтобы быть в курсе дела, подбрасывать ложные улики и вовремя среагировать на сложившуюся ситуацию. А если они с Ингой действовали заодно, то уже заранее позаботились об алиби. Оставалось непонятно, что тревожит девушку, ведь убийство фактически сошло им с рук. Не иначе как среди сообщников произошел раскол, и они прилагают все силы, чтобы потопить друг друга. На этом было не грех сыграть.

— Думаю, тебе волноваться совершенно не о чем, — сменив гнев на милость, обманчиво сладко заговорил я. — Плюнь на эту квартиру, ты заслужила большего. Покойник в земле, его сын — единственный наследник, неужели он не позаботится о тебе? Вы идеальная пара…

Эффект превзошел все ожидания. Инга разъяренно кинулась на меня, попыталась располосовать мое лицо кроваво-красными ноготками.

— Не смей издеваться надо мной, шестерка! — заверещала она. — И чтоб я больше не слышала про эту сволочь! Ничем не лучше своего папаши. Гадина, трепло! Ну я с ним еще поквитаюсь! Он за все заплатит!

— Ты о Владиславе? — опешил я.

— А о ком же еще?! — не унималась девица. — Он поджал хвост сразу, как не стало Виктора. Переметнулся к этой жирной старой суке Алевтине. Ты разве еще не знаешь, что он спит с ней? Да-да, чего вылупился? Владик сам бахвалился, как подцепил ее. Кто бы еще лег с этим куском сала? А тут молодой, красивый, прямо секс-символ. У нее денег куры не клюют, чего бы не позволить себе мальчика? Они с папашей хорошо спланировали, Владик мне потом рассказывал, как они развели Друзину, я аж от смеха уписалась. Викто́р раньше ее трахал, тогда Алевтина была еще ничего, молодая. Потом не виделись лет двадцать, встретились вновь. Викто́р представил ей своего сына. Дальше — дело техники. Этой похотливой сучке Владик напомнил Викто́ра в молодости. И они стали общаться. Алевтина запала на Владика, как какая-то соплюшка, что бы он ни сказал, все исполнит. Тут и папаша нарисовался, поговорил с Алевтиной по душам. Вроде того, что не надо развращать моего сына. А она уж влюблена без ума, да и Владик вид делает, что эта тварь у него единственная и неповторимая. Викто́р ей тут ультиматум и поставил: или она сейчас же оставляет Владика, или обо всем узнает ее муж. Для Алевтины это конец. Да и без любовника жизни не мыслит. Сошлись на том, что Викто́р держит язык за зубами в обмен на должность генерального директора. Алевтина и Владика пристроила менеджером, хотя он ничего в этом не шарит. Вот это лафа была: он с нее бабки тянет, и мы на пару их в кабаке прогуливаем или в казино спускаем. Алевтина бесилась, ревновала, а что поделаешь? Раз старуха, пусть довольствуется тем, что есть. Правда, меня Викто́р тоже доставать стал, устраивал слежки, сцены. Нам с Владиком и перепихнуться бывало негде. Но убивать… убивать его я не собиралась…