воспользовался моментом, перезаряжая последние три ракеты в ракетницу, и снес второго подручного так же, как и первого, после чего тяжелая дура улетела в инвентарь, а рукопашный топор, наоборот, из него был извлечен. Правда, к этому моменту противники слегка пришли в себя и снова открыли огонь – но такой неточный, что легко уклонялся, бегая зигзагами.

Самым опасным был момент, когда я уже оказался в зоне действия огнеметов и при этом не ушел из зоны поражения 23-миллиметровки, но тут я уже применил навык “Дикого прыжка” из ловкости и оказался вне зоны поражения всем, что есть у робота. Зато сам он оказался как на ладони, бери тепленьким. Врубая свой топор во все кабели подряд, я лез наверх, уворачиваясь от неуклюжих попыток меня сбить. Моей целью был бак с огнеметной смесью на спине машины – все-таки это было явно навесное снаряжение, так что против грубой физической силы он должен быть менее защищен. А еще через доли секунды я уже летел вниз, закинув в бак противотанковую гранату, выставленную на сработку через секунду.

Я успел перекатиться на несколько метров, когда за спиной бахнуло трижды: сначала приглушенный стенками емкости “бах” гранаты, потом – с разлетающимися осколками – “бах” самого огнеметного бака, и рев пламени, бьющего из него, и следом громкий “бабах” подрыва боекомплекта. Вообще, у этих роботов, налепленных Бензоботом, была одна глобальная проблема: неудачное расположение боекомплекта, слишком близко к верхней части торса. А там слишком много точек, через которые его можно было подорвать, вызывая критические повреждения, несовместимые с дальнейшим функционированием боевой машины.

Это было еще одной особенностью игры: если урон разрушает что-то, без чего техника не может функционировать, техника взрывается. С живыми противниками, кажется, схожая картина, но там просто провешивались дикие криты.

Тем временем Шакал добил все турели, а Бензобот снес Ланселоту здоровье уже до половины. Ланс явно нервничал, потому что за время боя он поймал левел-ап, и уже просел опять на половину здоровья.

– Мерлин, я кажется нашел, – внезапно позвал Вэл. – Смотри, когда он лупит своими руками в районе верхней пары все сильнее что-то искрит. А это – руки с ракетницей и лазером. Похоже, что они просто приляпаны для увеличения огневой мощи, и приляпаны неудачно, там явно уже накрылась гидравлика – вон, жидкость течет, – а сейчас выходит из строя и электрика. Подозреваю, что остатков зарядов АМ1 хватит, чтобы отрезать обе эти руки.

– А потом? – поторопил я.

– А потом будем надеяться на рандома великого, – философски отозвался механик. – Кидай туда свою последнюю гранату, может зацепим что ценное. Броня у него с абляционным покрытием, заряд АМ1 и АМ2 оно рассеет процентов на семьдесят. А вот внутренняя часть у него вряд ли покрыта им, так что есть шанс нанести очень мощный урон. Ну, а потом бьем его всем, что есть по ослабленной броне. И надеемся, что успеем сложить его раньше, чем он убьет Ланселота.

– Шакал! Когда рванет АМ2, жахни ему по сенсорам “Вспышкой”, – велел я. – Это даст нам еще секунды три.

– Принято, – отозвался Коля.

– ПОГНАЛИ!

Я активировал АМ1 в режиме луча, и, дождавшись, когда Бензобот поднимет правую руку с ракетницей, чтобы как дубиной врезать ей по Лансу, активировал его. Рука отделилась моментально, а остатка заряда хватило на то, чтобы проплавить броню и повредить все электронные связки и миомерное волокно в левой верхней руке. Отрезать не отрезал, но по сути обездвижил. Прежде чем на меня уставился очередной огнемет, я активировал антиматерийную гранату и, прям как бейсболист, пульнул ее туда, где в корпусе теперь была дыра вместо руки. Ланс, который ждал этого, сиганул назад еще в момент отрывания конечности и теперь был вне зоны взрыва.

Купол зеленого свечения окутал босса и схлынул, оставляя ему 15% хитов, и функциональные руки с щитом, пулеметом и мечом. Огнеметная не выдержала и исчезла. Броня вся была похожа на российский сыр - в мелкую странную дырочку. И при всем при этом он все еще был жив. Шакал только сейчас активировал свой навык и ослепил противника, но тот успел дать в Колю длинную очередь, моментально отправив его на перерождение. Это отвлечение стоило ему руки с пулеметом, которую снес ударом Ланселот, этот же удар снес еще 3% здоровья. Теперь гигантские рыцари остались с рукопашным оружием против рукопашного. Удар, парирование, удар – щит принимает на себя топор, пинок – нижняя кромка щита врезается в ногу нашего танка, и без того ранее поврежденную, и механическая коленная чашечка разлетается в клочья. Ланс успевает подогнуть вторую и присесть на обрубке и одном колене, одновременно взмахивая своим мечом и топором. Меч приходится во вражеский меч и предательски ломается. А вот топор удачно подрубает обе ноги противника, и тот рушится на спину, поднимая облако пыли от арены. Вэл колдует что-то над своим рюкзаком, я выпускаю весь оставшийся боекомплект в тучу пыли, вижу оттуда честно вылетающие циферки урона 1-1-1-1-1-1-1-1-1 и тут сквозь пыль мелькает меч, срубающий Ланселоту правую руку. В левой у него зажат обломок от меча. Тем не менее он все еще стоит и даже пытается подняться. Бензобот в 4% процентах здоровья выползает из пыли. Рука со щитом сломана, остался только меч. Обе ноги срублены в коленях - но обломков хватает для медленного подползания к нам. Меч свистит еще раз, и Ланселот, попытавшийся закрыться, остается без кисти с обломком.

– Интересно, а где я перерожусь? – вдруг поинтересовался Ланс. Я напрягся:

– В смысле?

– В смысле, я знаю, как его добить, – пояснил робот.

– Лааанс?

– Когда скажу, стреляй из своего Спайдера в заначке в то, что я кину, – спокойно велел он. Я пару мгновений размышлял, но потом согласился:

– Океей.

Ланселот приподнялся и, не обращая внимания на еще один удар меча, сносящий ему здоровья в 1%, рывком уронил своего оппонента на землю. Грудная броня раскрылась едва ли не как шкафчик, и он проорал:

– Стреляй!

На автомате нажимаю кнопку стрельбы из пулемета – и выпускаю туда весь оставшийся магазин. Что именно выпало из Ланса, я сообразил тогда, когда отпускать кнопку было поздно. Он просто повторил тактику бота-убийцы. Только вместо бота на этот раз был он сам. Взрыв – и полоски жизни и Ланселота, и Бензобота синхронно сереют. А на нас обрушивается очередной