— Я сказал нет. — повторил мужчина и она со вздохом перевела на меня смирившийся взгляд.

— Ладно, Поль, пойдём вместе тогда… там уже темно. — начала вставать с кровати мама и у меня благодарно толкнулось сердце.

— Ляг обратно, Ольга. Сама она справится. Не маленькая. — строгим эхом разнёсся приказ отца.

Как у меня пар из ушей не пошёл, остаётся только гадать.

— Тиран. — топнула я ногой.

— Ссыкунья. — дал мне от ворот поворот папа и рявкнул на маму, чтобы выключила свет.

Та поджала губу, перевела на меня глаза и пожала плечами.

Знаю. Хоть кол на голове теши.

Послав маме невесёлую улыбку, тихо закрыла дверь и пошла в свою комнату.

Проходя мимо Бушуя, оскалилась похлеще собаки:

— Всё из-за тебя!!!

Он будто понял. Прижал уши и опустив голову на пол, продолжал на меня смотреть с глубочайшим сожалением.

Отвернувшись, не стала задерживаться возле него.

Забравшись под одеяло, взглянула на телефон.

Ничего.

Гордец ни за что не напишет.

Ну и чёрт с вами!

Все трое в чёрный список.

Пока не остыну и не придумаю, что с вами делать.

А сейчас лягу спать и забуду про каждого. Отключу мозг и расслаблюсь.

Прошло четыре часа.

Проклятье! Это же невозможно!

Сколько ещё эта псина будет хлюпать носом у меня под дверью?

Любой другой уже сто раз бы нужду справил, а этот терпит, пока не лопнет мочевой пузырь.

Ну и ничего. Пусть терпит. Ничего с ним не случится.

Я ещё не сошла с ума, чтобы идти ночью с этой зверюгой на улицу.

Поплачет-поплачет и успокоится.

Накрыв голову подушкой, сосредоточилась на внутренних ощущениях.

Сна там как не бывало, а вот чувства вины конца-краю не видно.

Одним выстрелом сразу троих обидела. Даже Бушуя жалко.

Так жалобно просит помощи…

Тьфу, твою мать!!

Не они, так сама себя сожру.

Ведь не станет же он меня кусать за то, что я позволю ему расслабиться?

Блин, мама дорогая!

Хоть вой. Боюсь до усрачки.

Ладони вспотели, колени ходуном ходят, по спине холодок бегает.

Если не укусит, то сама себя до приступа доведу.

Ладно, Поля! Погрызла ногти, вытерла пот со лба и пошла на цыпочках, чтобы не провоцировать.

Тихонечко отворив дверь, наткнулась на морду Бушуя и чуть не потеряла сознание.

Один на один.

Смотрит ещё так… пытливо. Ждёт.

Вдох-выдох.

— Пожалуйста, не ешь меня… — еле заставив себя, медленно протянула дрожащую руку к собаке, и как учил Клим, аккуратно погладила макушку.

Бушуй оживился и завилял хвостом. Подскочил на ноги и начал кружить вокруг моих ног.

Так, у меня ещё не потекло по ногам?

— Спокойно… — то ли себе, то ли ему. — Гулять пойдёшь? — прошептала его любимую фразу.

Доберман вдруг ни с того ни с сего поднялся на задние лапы и придавил меня передними к двери.

От ужаса у меня перехватило дыхание и я с колотящимся сердцем вбежала обратно в комнату, плотно захлопывая за собой дверь.

Отрезав таким образом от себя это чудовище, я нервно осела на пол и больше не контролируя себя, в истерике разрыдалась.

Потеряв счёт времени, просто сидела на полу и обняв себя руками, раскачивалась вперёд-назад.

Я слышала, что Бушуй был рядом и горько скулил, пытаясь просунуть нос в щель под дверью.

Успев проанализировать произошедшую ситуацию, пришла к выводу, что от страха накрутила себе лишнего. Пёс всего лишь проявил так радость, а я уже распрощалась с жизнью.

Совладав с нервами и смахнув с лица остатки слёз, решилась рискнуть и повторить смертельный номер ещё раз.

Ещё один глубокий вдох и моя рука потянула дверь на себя.

Замерев и не шевелясь, смотрела в глаза пса и ждала, что он предпримет в этот раз.

Но он не торопился меня пугать, стоял и наблюдал за мной.

Окей. Дубль два.

— Гулять пойдёшь? — сбивчиво прохрипела я и сжалась, ожидая атаки.

Но Бушуй удивил. Он слегка вильнул хвостом и принял сидячее положение, показывая, что ждёт следующей команды.

Выдох, Поля. Можно отмереть.

— Вперёд. — придала голосу уверенности и махнула рукой на выход.

Собака сразу же метнулась к двери и присела, дожидаясь меня.

Неторопливыми шагами пошла за ним и стала обуваться, не сводя с него напряжённого взгляда.

Когда дело было сделано, я вдруг поняла, что сейчас предстоит самое сложное. Не каждое животное разрешит нацепить на него ошейник и намордник.

Взяв их в руки, задрожала, как испуганный кролик.

— Пожалуйста… — прошептала я, проглатывая капельки слёз. — Тише… Всё хорошо…

Честное слово, я посинела от нехватки воздуха, пока очень-очень медленно просовывала голову зверя в кожаный ошейник.

Спокойно поддавшись, Бушуй начал топтаться от нетерпения.

— Теперь это… — сказала я ему, протягивая намордник, но он демонстративно отвернулся и издал стон возмущения.

Я запаниковала и ненадолго остановилась.

— Пожалуйста, Бушуй… ты же хочешь гулять? — мягко проведя пальцами по его шерсти, посмотрела ему в глаза. — Я не могу без него с тобой выйти…

Боже, какой у него умный взгляд. Мне на мгновение показалось, что на меня смотрит Клим.

— Пожалуйста… — повторила я и поднесла намордник снова. На этот раз он повиновался и покорно не дёргался, пока я дрожащими пальцами боролась с тупой застёжкой.

— Вот так… — выдохнула я и обмотав поводок вокруг запястья, осторожно повела собаку на улицу.

Господи, что я пережила, находясь в закрытом лифте с этим доберманом… ему словно нажали кнопку активации и у него напряглись все мускулы, готовясь стартовать, как только появится возможность.

Я же тихо сползала по стенке и молилась не сломать себе шею, когда зверюга рванёт на волю и потащит меня за собой.

Молитвы были почти услышаны.

Шею не сломала, но повисла, как тряпочка, пока бешеный пёс мчался к ближайшим кустам.

Пока эта тварюга справляла нужду, я разминала руку, боясь, что та от рывка могла отняться.

Как только Бушуй закончил со своими делами, я уже была готова обрадоваться и идти домой, но он потянул меня за собой к безлюдному бульвару, где было хорошее освещение.