– Конечно, знает. – Я поплелась за Буссовым в прихожую. Разумеется, шеф меня не оставит, сам приедет в Москву или вызовет в Питер для консультаций. – Спасибо вам за всё! Без вас пропала бы…

– Да хватит тебе!

Буссов причёсывал перед зеркалом, поправлял пробор, критически оглядывал заросшие щетиной щёки. Кажется, он прусского происхождения, поэтому и едет в страны Балтии.

– Не комплексуй – это первое. Всё у тебя получится. И второе. По моему предчувствию, главного слова в расследовании именно этого дела ты ещё не сказала. Был бы рад помочь тебе, понаблюдать за развитием событий, но у нас приказы не обсуждают. И я испытываю двойственное чувство. С одной стороны, хочется, чтобы развязка наступила как можно скорее. И в то же время мечтаю успеть к финалу.

Дмитрий надел кольцо брелка с ключами от квартиры и машины на указательный палец правой руки.

– Надеюсь на лучшее, вне зависимости от того, вернусь я до дня «Х» или нет. Выше нос!

Буссов посторонился, я прошла к двери, открыла замки. Под веками и в носу щипало, хотя никакие дурные предчувствия относительно Дмитрия меня не мучили. Просто я всегда грустила, надолго расставаясь с симпатичным мне человеком.

– Желаю удачи в командировке, – пролепетала я. – И возвращайтесь поскорее!

– Постараемся! – пообещал Дмитрий с лестницы. – Чао?

– Всего доброго.

Мы обменялись рукопожатием, и я закрыла тяжёлую кованую дверь на все запоры. Потом долго сидела на пуфе в прихожей, мучительно вспоминая, что же хотела сказать Дмитрию и не сказала.

Странное выдалось расследование – пока только языком я и работаю. Но жизнь – не кино. Работа часто получается не романтичной, со стрельбой и погонями, а элементарно нудной, с опросом свидетелей и сбором всевозможных справок. Только раньше я делала это, повинуясь приказам Озирского, а теперь впервые оказалась перед необходимостью сама решать, с кем встречаться, куда ехать, как формулировать вопросы.

Я с трудом разогнулась и вдруг вспомнила, что именно хотела узнать у Дмитрия – как мне быть с его сотовым телефоном. Но раз он сам ничего не сказал, значит, назад не просит, и я могу пользоваться аппаратом. Буссов выдал мне его для работы, по доброте душевной, и я не могу допустить, чтобы «соту» сейчас украли из машины.

А вот теперь я точно поужинаю, и никто не сможет оторвать меня от стола, пусть хоть пол провалится! Ах да, телефон! В первую очередь – он.

Я пешком спустилась с шестого этажа, не дожидаясь лифта. Открыла машину, забрала телефон и на сей раз в кабине поднялась к себе. Вроде всё сделала, беспокоиться больше не о чем. Только очень уж хотелось поделиться новостями с Озирским. Шеф ещё в офисе, и он будет рад услышать мой доклад. Я постараюсь доказать, что его присутствие в Москве необходимо, но окончательное решение примет сам Андрей.

Я спрятала в маленький домашний сейф видеокассету и сотовый телефон. Заплела мокрые от пота волосы в косичку и сразу же превратилась в девочку-подростка. Критически осмотрела своё усталое не накрашенное лицо и отправилась чистить картошку.

Работая лёгким и удобным швейцарским ножиком, я пыталась представить, как могла повести себя Дина после самоубийства Игоря Метельского. Поставила кастрюльку на плиту и решила, что я на месте обаятельной и практичной куртизанки попробовала бы поближе познакомиться с тем самым удачливым игроком. А после можно попытаться увести его из семьи или хотя бы растрясти «на камешки», что тоже неплохо.

Я тупо смотрела на чайник, на разноцветные прихватки и расшитые крестиком рушники, а сама видела Динино застывшее в напряжении лицо, загоревшиеся от близости бешеных денег глаза, широко расставленные и бездонные. В отчёте я обязательно выскажу предположение, что Дина, скорее всего, попыталась сойтись с тем везунчиком. Тем более что он, по словам Буссова, известная личность, а нашу Сирену всегда тянуло к сияющим вершинам власти, к славе и к богатству. Жаль, что Дмитрий не назвал его имя. Ведь Дина им заинтересовалась, факт, и дело может кончиться плачевно. А вдруг уже закончилось? Ведь почти девять месяцев прошло… Нет, Дмитрий про это знал бы, а он особенно не паникует.

Стоп, опять-таки неудачный аборт – от кого? Если от Метельского, то ясно, почему Дина отказалась от планов родить. Только зачем тянула до весны, вот вопрос. Ситуация после гибели Игоря уже никак не могла измениться. Он ведь не без вести пропал, и надежд на возвращение не было. Поначалу решила оставить ребёнка, а помсле передумала? Нет, без самой Дины тут не разобраться, а до знакомства с ней ещё ой как далеко! Это если от Игоря… А ведь Дина уже после трагедии в казино могла завести себе нового друга – тогда картина меняется. Но почему Дмитрий-то темнит, не называет имени, чёрт побери?! Подумаешь – знаменитость! Я ведь умею хранить тайны…

Я открыла банку говяжьей тушёнки, попробовала вилкой картошку – пока не сварилась. Время терять не стала, решила сейчас же сесть за отчёт. Выключила закипевший чайник, сбегала в комнату, принесла тетрадку и шариковую ручку. Села у кухонного стола и, несмотря на страшную усталость, начала писать. Потом отодвинула тетрадь, закрыла лицо руками и помотала головой, чтобы избавиться от страшного видения.

Экран видеодвойки. По нему в темноте мечутся огоньки. Видна решётка на окне дома. Чуть поодаль – ограда Москвы-реки. Вдруг вспыхивает на мгновение ещё один огонёк, и высокий плотный человек в расстёгнутом пальто падает на мокрый асфальт. А таймер в правом нижнем углу кадра бесстрастно фиксирует дату и время – двадцать три сорок. Всего двадцать минут до полуночи…

Сегодня, пятнадцатого августа, мы договорились с женой Озирского Генриеттой Рониной поездить по магазинам, потому что подарок шефу я так и не выбрала. Меняя друг друга за рулём, мы продолжили поиски подходящего презента. Гета делала мне одолжение, потому что сама уже давно подарила мужу непромокаемую куртку. Вещь очень удобная и практичная, спасающая от сильного дождя и шквального ветра. С виду куртка тонкая, но Андрей при своей закалке сможет носить её даже зимой. Шеф остался доволен подарком супруги, потому что любая одежда сгорала на нём моментально.

Несмотря на нашу самоотверженность и желание угодить Андрею в честь его прошедшего юбилея, нам пришлось вернуться домой с пустыми руками. По пути мы завернули на заправку, потому что сожгли весь бензин. Генриетта посоветовала АЗС на Семёновском проспекте, где ещё до своего тяжелого ранения заливал «горючку» её отец, и персонал был ей знаком. В последнее время по Москве пошла мода не доливать бензин, особенно в иномарки. У меня, к примеру, датчик только через полторы минуты показывает истинное количества топлива в баке. Можно не вытерпеть и газануть, а потом обнаружить, что бак налит только до половины. Заправщик хлопнул по багажнику, мол, поезжай, и докажи потом, что надул именно он.

Со мной раз-другой такое случилось, но я заметила обман и подняла скандал. Бензинщики, ничуть не смущаясь, оба раза отвечали: «Технические неполадочки у нас, извините. Видит Бог, никто не хотел вас обидеть…» Да уж, если наш рабочий на заправке улыбается и кланяется, жди от него пакости и держи ухо востро. Сервис мирового уровня – не для наших людей. Работать на доверии и не воровать – сам себя уважать перестанешь!