Виктор ждал меня у машины, одетый в черную рубашку и джинсы, сидевшие на нем как влитые. Сногсшибательный мужчина! Мы поздоровались, обменявшись поцелуями в щеку. Но когда Виктор целует в щеку, одной рукой он берет вас за талию, привлекая к себе, а второй нежно дотрагивается до шеи. За доли секунды, что длился поцелуй, он успевает еще и потрепать локон ваших волос. Благодаря обширнейшей практике получается у него это словно само собой.

Мы посмотрели друг на друга и одновременно улыбнулись. Причем, помимо желания, улыбались мы лукаво и отчасти чувственно, что говорило, возможно, о гораздо большем, чем мы хотели выразить.

Слабое жжение в затылке напомнило мне, что Адриан наверняка с равнодушным видом по-прежнему смотрит в окно, поэтому я решительно дала понять Виктору, что пора бы мне сесть в машину. Стоять посреди улицы, пожирая его взглядом, не входило в мои планы, к тому же за нами наблюдал мой муж. Виктор обошел машину, сел за руль, и мы тотчас тронулись с места.

— Сегодня ты не спрашиваешь, как мои дела? — легкомысленно произнес он, встраиваясь в поток машин.

— И как же прошел день?

— Он показался мне очень длинным. Я много думал о тебе и о кофточке, которую ты надевала в прошлый раз.

— Вот негодяй, — кокетливо рассмеялась я.

— У меня есть глаза. Но следует признать, что и сегодня ты выглядишь совсем неплохо.

— И ты тоже.

— Как тебе удается быть такой сексуальной, Валерия?

— Я вовсе не сексуальная, просто ты больной.

— Ты права, я заболеваю всякий раз, когда вижу тебя, но это от фривольных мыслей.

Я хихикнула и стукнула его по руке:

— Да хватит уже.

— Парень, который торчит в окне на пятом этаже, твой муж, да? — спросил Виктор, взглянув в зеркало заднего вида.

Признаюсь, Виктор за рулем машины являл собой весьма эротическое зрелище для меня. Хотя я и не понимала, что именно в нем так меня будоражило.

— Наверное.

Он улыбнулся, развалился на сиденье, перестроился и прибавил газу, чтобы влиться в поток машин, растекавшийся по широкому трехполосному проспекту.

— Он беспокоится из-за того, что я увез тебя?

— Вряд ли. У него нет оснований.

Он прикусил губу и свернул направо, на боковую улочку.

— Неужели? — В его негромком голосе слышалась ирония.

— Нет.

— Как жаль.

— А чего ты ожидал? — со смешком спросила я.

— Ждал, ожидал… Ничего сверхъестественного. Желание…

— Виктор… — Я рассеянно посмотрела в окошко. — Я прекрасно понимаю, что все это лишь игра слов, за которой ровным счетом ничего не стоит.

— Ты права. Неужели я мог пожелать поставить тебя под душ у себя дома прямо в одежде, а потом сорвать ее с тебя, совершенно мокрую?

Я молча уставилась на него. Сбросив скорость, он смотрел вперед с циничной улыбкой на губах.

— Хм… если бы ты действительно этого хотел, то не говорил бы об этом.

Собираясь припарковаться, он перебросил руку через подголовник своего сиденья и, аккуратно поставив машину у тротуара, перевел взгляд на меня, не переставая улыбаться и покусывать нижнюю губу.

— Что? — выдохнула я, не в силах сопротивляться желанию улыбнуться ему в ответ.

— Ты серьезно думаешь, что я не стал бы об этом говорить?

— Да.

— Почему?

— Чтобы не выходить за рамки приличий, — выдала я наставительным тоном.

Он саркастически скривил губы.

— Это не ко мне. Давай поговорим начистоту, — с апломбом заявил он, расстегивая ремень безопасности и поворачиваясь ко мне. — Если я не могу, это не значит, что не хочу. И, разумеется, мне хочется уложить тебя в постель. Уверяю тебя, я готов прямо здесь и сейчас сорвать с тебя блузку. Другое дело, что я осознаю свои возможности и мне остается только мечтать. — Он с усилием сглотнул и продолжил: — Конечно, я даю волю фантазии. И, полагаю, ты тоже. Но пока все остается как есть, сомневаюсь, что возникнут какие-то проблемы у меня, у тебя или твоего мужа. Если я ошибаюсь, поправь меня.

— Я никогда не мечтала о тебе.

— Ну а я о тебе мечтал. Не представляешь, как же мне хорошо с тобой. И я верю, что рано или поздно тебе тоже будет хорошо со мной. — Он открыл дверцу машины и вышел. Я последовала его примеру.

Когда мы очутились на тротуаре рядом, я больше не улыбалась, а притворилась, будто ищу что-то в сумочке. Он обнял меня одной рукой и, мягко встряхнув, добавил:

— Не волнуйся, Валерия. Мы поболтаем немного, выпьем вина и послушаем джаз. Мы не совершим ничего предосудительного, что тебе пришлось бы скрывать от мужа, идет? Ты не делаешь ничего плохого.

Я кивнула, тут же почувствовав себя намного лучше. Надо же было оказаться такой самонадеянной! Этот роскошный мужчина, имевший за плечами длинный список побед, едва ли вынашивал особые планы на мой счет.

Вечер пролетел как одно мгновение.

Виктор доставил меня домой в половине первого ночи. Три бокала вина на голодный желудок слегка ударили в голову. Я парила в облаках, хотя подобное выражение звучит чересчур книжно. Я была навеселе, и мне хотелось увидеть Адриана — я надеялась, что он не спит и пребывает в игривом настроении. Если честно, длительное воздержание, вино, приглушенный свет, чувственные джазовые мелодии, галантное ухаживание Виктора, не говоря уж об аромате, исходившем от его кожи, в конце концов пробудили во мне животные инстинкты. Виктор умеет изящно и ненавязчиво сделать так, что женщина теряет голову от желания. Он наклоняется к вам, нежно убирает пряди волос с лица и шепчет на ухо всякие слова. Этого достаточно, чтобы по коже побежали мурашки, а соски затвердели в чашечках бюстгальтера.

Виктору следовало бы ходить по улицам с большим светящимся плакатом, предупреждающим об опасности.

Увы, я могла мечтать о чем угодно, но за дверью квартиры меня встретила кромешная темнота. Адриан негромко похрапывал в постели. Я прошла на кухню, перекусила тем, что добыла из холодильника, затем отправилась в ванную, почистила зубы, умылась холодной водой и сняла макияж перед сном. Я собиралась надеть ночную рубашку, но, подумав пару секунд, переворошила нижний ящик комода и раскопала пеньюар из черного атласа.

Я легла на кровать, и хотя у меня мелькнула мысль растолкать Адриана и бесстыдно раздеться перед ним догола, меня быстро одолел сон, взимая дань за выпитое вино.

«Виктор обнимал меня, крепко прижимая к себе телу. Его губы скользили по моей шее, и я кожей почувствовала жаркое учащенное дыхание. Ноздри уловили запах мужского одеколона, и я подумала, что он мне очень нравится.

Виктор поставил меня перед собой и рывком распахнул на мне блузку. Пуговицы брызнули на пол, а он, стиснув в ладонях мою грудь, пылко поцеловал меня в губы, необузданно… дерзко. Двумя пальцами он потеребил сосок, заставив меня застонать.