— Не дождетесь. Вы меня сколько мучили своими вдохновенными, но путанными речами о смысле бытия? Вот столько же я буду петь. — Почти промурлыкала я

Эльфы весьма дружно застонали, заставив меня злорадно ухмыльнуца. Да, не учли ушастые мальчики и девочки, что если у женщины обломать ее ангельские крылышки, то ей придется летать на метле.

— Я буду вместо! Вместо! Вместо нее! Твоя невеста, Эви! Честная, е!

Мне показалось, или эта ошибка природы нервно осенила себя знаком двух скрещенных молний — символом Демиурга. Им обычно же нечистую силу отгноняют!

— А если я тебе помогу написать курсовик по жизнеустройству Светлых Эльфов, то ты помолчишь?

Голос Энувиэля был полон робкой надежды на то, что я удовольствуюсь этой мелкой взяткой. Эх, наивный…

— Маловато, Эви.

Я затянула песню Савичевой «прости за любовь», так художественно вытягивая некоторые ноты, что завыли волки. Эльфы застонали и схватились за головы.

— Я сделаю все, что захочешь, только заткнись!

Удовлетворенная произведенным эффектом, я послушно умолкла. Мысли же сразу устремились вперед, туда, где ждали прибытия нашей делегации Шес и Дарелин. Всего несколько часов потерпеть и я, наконец-то, увижу их. И даже смогу обнять! И, может, даже признаюсь, как сильно скучала по ним. А может и нет. У нас же были несколько натянутые отношения до моего отъезда. Наверное, он уже и забыл обо мне. Живет в свое удовольствие, а я мучаюсь! Спорю, он даже меня при встрече не узнает — будет долго двигать бровями и размышлять, что за странная девица с непотребного цвета волосами пристает к нему с объятиями и слюнявыми поцелуями.

— Женька, что-то не так?

Поразительный эльф. Приставучий, нахальный, надменный, невыносимый, языкастый, хитрый, но временами — поразительно заботливый. И очень точно подмечает мое настроение.

— Просто вспомнила кое-что, — попыталась уклониться от ответа я.

Эльф хмыкнул.

— Знаешь, мне часто приходили письма от друзей, состоящих при дворе Владычицы. Они все жаловались, что Темный Лорд в последнее время стал мрачен, начал много пить и проводить время в покоях, которые уже закрепили за тобой. Кажется, он очень по кому-то скучает.

Не знаю почему, но на душе сразу стало легче.

Я не ожидала подобного. Да и никто из нас не ожидал — слишком расслабились, пребывая в уверенности, что никто не посмеет на нас в стенах столицы эльфов. Никто кроме самих эльфов. Экстремисты. Фанатики. Ради своих «светлых и чистых» помыслов готовы пытать и убивать всех кто под руку попадется.

— Отвечай, темное отродье! Как убить Темного лорда!

Прекрасный эльф с платиново-белыми волосами, небесно-голубыми глазами и хрупким телосложением ударил меня с размаху по щеке, заставив застонать от боли и упасть на пол. Уже час меня пытают, и я не уверена, что смогу долго продержать. Пока это только синяки и несколько сломанных зубов. Ну, еще, кажется, нос. Не так уж и страшно, если смотреть в перспективе.

— Я не знаю.

Сплюнув накопившуюся во рту кровь, я мысленно похвалила себя за меткое попадание прямо на подол белых одеяний мучителя, смахивающих на просторное платье. Сделал гадость — сердцу радость.

— Ты еще об этом пожалеешь.

Ой- ой-ой, будто я сама об этом не догадалась. Нот не только я. Рано или поздно Дарелин найдет меня и вытащит отсюда. Я верю в него. Даже особо пострадать не успею… надеюсь.

— Поживем — увидим, доживем — узнаем, выживем — учтем, как сказал… не помню кто.

Породистое лицо перворожденного скривилось в злобной гримасе, став безобразным.

— Ты, потаскуха темных, до этого не выживешь. Как только ты нам все расскажешь — сдохнешь.

— А тогда какой смысл мне вам помогать?

Мне кажется, или ушастики несколько нелогичны? Или просто меня за дурочку восторженную держат?

— О, когда мы начнем тебя пытать, то ты будешь умалять нас о смерти.

Он подал знак своему подручному в красном балахоне с капюшоном и меня куда-то потащили.

— А разве ваши светлые мотивы позволяют вам пытать девушек, которых можно считать детьми? — отчаянно взвизгнула я, пытаясь вырваться из загребущих лапок палачей.

Эльф лишь презрительно хмыкнул, давая понять, что судьба моя уже предрешена, а в число девушек и детей я не попадаю.

Я не знаю, как долго это длилось — может мгновение, а может вечность. Я не знаю. Со мной были только боль, темнота и надежда, что Дарелин все же придет за мной. Хотя бы потому что, в момент своей смерти я хотела бы ощутить рядом присутствие того, кто меня не ненавидит.

Энувиэль

Эта маленькая зараза мучила меня на протяжении всего пути до дома! Хотя, это я преувеличил. Только последний день. Но зато как она достала своим немелодичным завыванием бессмысленных текстов! Это же просто ужас какой-то, а не песни!

И все же… я бы все отдал, чтобы изменить то, что произошло. Согласился бы слушать эти завывания сутками.

Мы не ожидали нападения. Поэтому ехали спокойно, без предосторожностей. Владения эльфов — самое безопасное место для путников. Даже звери никого не тронут, не то что уж что-то более сильное. Я даже умудрился развеять мрачные опасения Женьки, вообразившей себе самое худшее. Да и вообще, она теперь стала больше думать о плохом. Ученики в Академии возненавидели ее с первого взгляда, да и учителя решили, что за все грехи темных должна ответить Наследница. На нее сразу стали нападать — не смертельно, но обидно. И преподаватели предпочитали не вмешиваться. Поплакав несколько раз, она озлобилась и начала мстить. Более того, она замкнулась в себе, решив не подпускать к себе никого. Я старался преодолеть эти барьеры, жалея соплячку, столкнувшуюся с суровой реальностью, но все, чего добился — настороженно-приятельское общение. И, тем не менее, она поверила мне. Поверила, когда я сказал, что путь безопасен!

Они появились не таясь. Десять эльфов, обряженных в белые балахоны и сверкающие серебром кольчуги. Я помню, сначала мы приняли их за встречающих и ничего не замечали, пока кто-то из них не оглушил Женьку, подобравшись со спины. А ведь она почувствовала! Почувствовала и начала оборачиваться, что лишь усугубило ситуацию. Удар рукоятью кинжала пришелся не в затылок, а в висок. И я помню, что уже через несколько секунд кровь залила ей пол лица.

Я требовал, приказывал им отпустить ее, но силы были не равны. Мои сопровождающие не захотели сражаться с лучшими войнами ордена «Чистого Света» за колючую и вредную Наследницу. И я начал бой один, вынуждая их защищать меня. Но только защищать.

Они забрали ее. Избили, чтобы поглумиться, связали и увезли в свою цитадель, пообещав, что очистят наш мир от скверны сразу после того, как узнают секрет неуязвимости Темного Лорда. А мы остались. Израненные, но лишены оружия. Нам эти фанатики не хотели причинять вреда, считая заблудшими детьми. А мы ничего не могли сделать! Совсем ничего! Никогда до этого я не плакал от унижения.