На подходах к Мерилону Фамираш, достигнув полной зрелости, становится степенной и цивилизованной. За годы, прошедшие со времен Железных войн, Прон-альбан, волшебники, специализирующиеся в искусстве придания формы камню и земле, полностью овладели рекой и укротили ее, разбили на множество рукавов и пустили их виться среди холмов, падать со склонов декоративными водопадами и собираться в причудливые озерца. Благодаря их магическому искусству река поднялась на мраморные платформы, и теперь ее воды журчат в фонтанах и взлетают к небу радужными гейзерами. Подогретая при помощи магии речная вода с притворной скромностью струится в пропитанных ароматами благовоний ванных комнатах или храбро заявляет о себе трудясь на кухнях. И под конец, когда ее допускают в мерилонскую Священную рощу, где стоит гробница великого волшебника, первым обустроившего эту землю, Фамираш поит прекрасные тропические растения и развлекается, участвуя в творениях Иллюзионистов. В Мерилоне река Фамираш приобретает столько обличий, что многие горожане вообще забывают, что это река.

Неудивительно, что, вырвавшись из всех этих ловушек цивилизации и покинув пределы Мерилона, река бурлит и бушует. Но постепенно Фамираш успокаивается и, петляя среди полей и небольших крестьянских поселков, напоминает полевого каталиста, медленно бредущего среди деревьев.

Так она течет среди пахотных угодий: мирно и трудолюбиво, постепенно оставляя цивилизованные края позади. А затем, скрывшись от глаз людских, Фамираш описывает последний изгиб, крутой, как спина дракона, и с бешеным, ликующим ревом устремляется во Внешние земли.

Получив долгожданную свободу, река превращается в бурный, белый от пены поток, что скачет через камни и несется через узкие ущелья. Река гневается, и гнев ее усиливается, пока она течет через мрачные края, где таятся жестокие, воинственные создания. Существа, сотворенные посредством магии и брошенные за ненадобностью. Существа, оторванные от родных домов, заброшенные в неведомую землю и покинутые на произвол судьбы. Существа, обитающие здесь потому, что их темная внутренняя природа не позволяет им жить на свету.

Странные картины видит река, несущаяся своим путем. Тролли моют в ее водах кости своих жертв, чтоб носить их потом как украшения или увешивать ими стены своих пещер. Великаны — огромные, ростом в добрых двадцать футов, мужчины и женщины с силой скал и умом ребенка — сидят на берегу и зачарованно смотрят в реку. Драконы греются на прибрежных скалах, поглядывая одним глазом, не пробирается ли кто-нибудь в их потаенные пещеры. Единороги пьют из заводей, свирепые кентавры ловят рыбу в протоках, компании фей пляшут над водой. Но самая, пожалуй, странная из всех картин открывается в самом темном краю, через который протекает река, в сердце Внешних земель. Там расположено селение Техников.

В этом месте Фамираш делается глубокой и широкой, темной и неспешной. И здесь реку поджидает грубая встряска. Она течет прямиком в лапы чародеев Девятого Таинства; они сковывают поток и заставляют работать на себя.

Техники — община Колеса, как они сами себя называют — уже много лет мирно живут под защитой Внешних земель. Их община, насчитывающая несколько сотен человек, существует уже давно. Основателями ее были те, кто сбежал от погромов, последовавших за Железными войнами.

«Они дают Жизнь тому, что мертво!» — вот обвинение, которое выдвигали против них каталисты. «Их Темное искусство не даст нам жить в этом мире, уничтожит нас, как едва не уничтожило прежде, в древнем нашем доме. Гляньте только, что уже произошло! Сколько народу умерло из-за них и сколько еще умрет, если мы не очистим наши земли от этой чумы!»

Сотни адептов Девятого Таинства были отправлены за Грань в ходе событий, получивших название Изгнания. Их книги и бумаги, если верить каталистам, были полностью уничтожены — но на самом деле втайне каталисты многое сохранили под девизом: «Чтобы сражаться с врагом, его нужно знать». Чудовищное оружие и военные машины чародеев постепенно переместились в жуткие легенды; истории о машинах, поднимающих воду рек, и повозках, ползающих по земле на круглых ногах, смешались со сказками про фей, и над ними равно потешались дети.

Немногие Техники, сумевшие скрыться от преследования, бежали во Внешние земли, где им пришлось вести непрестанную, ожесточенную борьбу за выживание. В их ряды вливались те, кто, по выражению епископа Ванье, был обижен на этот мир. Представители низших сословий, восставшие против своей участи, выходцы из всех сословий, которых алчность привела к преступлению, мужчины и женщины, которых извращенная страсть ввергла в грех. Сюда же в последние годы стали пробираться Мертвые — дети, не прошедшие Испытания. Здесь принимали всех, потому что в отчаянном сражении с дикими, опасными землями и их не менее дикими и опасными обитателями каждая пара рук была на счету.

В конце концов, века спустя, Техникам удалось создать в глуши убежище, где они могли жить хотя бы в относительной безопасности. Они хотели лишь одного — чтобы их оставили в покое; они вовсе не страдали честолюбием и не имели ни малейшего желания навязывать свой образ жизни остальным. Они просто хотели жить, как им нравится: возиться с механизмами и строить водяные колеса и мукомольные мельницы. Несмотря на то что поселок их был пристанищем изгоев, у чародеев Девятого Таинства были свои законы и соблюдались они неукоснительно. Так им удалось избежать кровосмешения и вырождения. Так им удалось выжить, хоть они и были отрезаны от остального Тимхаллана на долгие-долгие годы. И постепенно мир забыл о них.

И казалось бы, позабыв о них, мир мог бы и оставить их в покое. Но, как это часто случалось с людьми, стремящимися к знаниям, община совершила открытие, которое могло бы принести много пользы — а его вместо этого обратили во зло.

Они вновь открыли древнее, утраченное искусство ковки железа.

Кто знает, какой злосчастный случай привел к ним тех недобрых людей? Возможно, то был грубый нож, оставленный в теле кентавра. Или копье в руках какого-нибудь несчастного, жалкого великана, открывшего, прежде чем умереть под пытками, кто ему сделал эту вещь. Теперь это уже не имеет значения. Бандиты нашли общину — простодушных, мирных людей, давным-давно изолированных от мира. Поработить их было нетрудно — особенно если учесть, что вожаком бандитов был могущественный колдун, бывший Дуук-тсарит.

Так и вышло, что последние пять лет Техниками правила группа, забиравшая у них железо — вещество, не обладающее Жизнью, но вдруг обретшее собственную, смертоносную жизнь.

Так Сарьон отправился в свое путешествие. Сборы были краткими: все заняло меньше времени, чем потребовалось бы на рассказ об этом. К тому времени, как Сарьон готов был покинуть Купель, он больше не испытывал ни страха, ни горечи, ни гнева. Он смирился. Он принял свою судьбу. В конце концов, он ведь избежал наказания тогда, семнадцать лет назад... Сарьон покинул Купель под покровом ночи; его отослали Исполняющие, чернорясые Дуук-тсарит.

Единственным, кто заметил исчезновение Сарьона, стал дьякон Далчейз. Он попытался расспрашивать мастеров и братию, но те в ответ лишь пожимали плечами да озадаченно смотрели на него. В конце концов Далчейз, пользуясь защитой благоволящего к нему герцога, обратился к самому епископу.