Кантор в сопровождении инспектора и его помощника зашагали на выход. Ардашев шёл следом. В церковной лавке он купил свечи и, ускорив шаг, обогнал толпу, следовавшую на кладбище.

Когда задержанный приблизился к склепу, он вдруг радостно воскликнул:

— Она принялась!

— Вы о чём? — пожёвывая ещё незажжённую сигарету, осведомился Саар.

— О мандрагоре.

— Что ещё за мандрагора? — недовольно пробубнил инспектор.

— Цветок смерти, — пояснил Ардашев, держа в руках две свечи. Одну он протянул инспектору.

— Вы очень предусмотрительны. А я вот и не подумал, чем мы будем светить в преисподней, — изрёк Саар и, глядя с укором на помощника, спросил: — Что вы там так долго возитесь у дверей? Отворяйте поскорее этот чёртов склеп!

Наконец дужка замка скрипнула и открылась.

— Оставайтесь здесь вместе с арестантом, — растоптав окурок, велел помощнику инспектор. — Да смотрите не упустите его!

Саар зажёг свечи и вслед за Ардашевым начал спускаться вниз по каменным порожкам. Пришлось опуститься метра три под землю, и ступеньки скоро закончились. Пламя свечи выхватило из тьмы круглое помещение со сводами из тёсанного камня, совсем без углов. Посередине, из такого же известняка, был выложен постамент. На нём, укрытый куском алой парчи, стоял гроб. Это было понятно по очертаниям материи.

— Что-то здесь я алтаря не вижу, — проронил Клим Пантелеевич.

— Нет нигде, — пробурчал полицейский и поднявшись на несколько ступенек, крикнул наверх: — Вальтер, веди сюда этого певца! Пусть покажет, куда спрятал сокровище!

Послышались шаги. Появился помощник инспектора и задержанный хорист.

— Где алтарь? — спросил полицейский.

— В гробу.

— То есть как?

— Я его туда положил.

— Доставайте.

— Как? — протягивая руки, скованные наручниками, вымолвил кантор. — Там же специальные крепления. Их надобно открыть, отодвинуть железную крышку гроба и только тогда удастся забрать алтарь. В наручниках это сделать невозможно. Нет, если хотите, — он пожал плечами, — можете сами лезть к покойнику.

— Ладно, Вальтер, сними с него оковы. Пусть достанет артефакт.

Помощник послушно расстегнул наручники и стал рядом.

— Благодарю вас, — потирая кисти вымолвил задержанный. Он потянул на себя материю и вдруг кинул её на Ардашева и инспектора. Свечи погасли. Стало темно. Белым пятном вверху едва виднелся вход. Раздался тяжёлый вздох, хрип, звук упавшего тела и бег по ступенькам. Кто-то крикнул: «Держи его!». Потом снова крик, кто-то рухнул наземь и загорелась свеча.

Пламя высветило лицо Ардашева и безрадостную картину: у гроба, корчился помощник инспектора, из его шеи фонтаном била кровь, он вдруг захрипел и выпученные от ужаса глаза тотчас же остекленели. Рядом валялись раскрытые наручники. Инспектор Саар, облокотившись на стену, в правой руке держал наган, а окровавленная левая, безжизненно болталась вдоль туловища. Кантор, стоя на четвереньках, тряс головой, пытаясь встать. Рядом с ним лежал стилет, переделанный из штыка винтовки Мосина. Когда его правая рука уже почти дотянулась до холодного оружия, Ардашев, не выпуская из руки свечи, точно играя в английский football, с разбегу ударил ногой в переносицу хориста. Вскрикнув, тот опрокинулся на спину и, застонав, отключился.

— Неужто сдушегубили мерзавца? — указывая стволом на почти бездыханное тело задержанного, спросил инспектор.

— Нет. Очнётся. А вот ваш помощник мёртв.

— Видать, горло ему прошил гадёныш.

— Да, рваная рана. Стилет лежал под парчой. Вижу и вам досталось, господин Саар.

— Руку пробил, стервец. Дай Бог, чтобы сухожилие не задел. Как же вам удалось с ним справиться?

— Свечи погасли, и я бросился к выходу. Удалось опередить беглеца. А когда он стал подниматься, я ударил его ногой в лицо. Кантор скатился вниз. Потом я зажёг свечу. Второй удар вы видели.

Частный сыщик шагнул к гробу. Он отстегнул в четырёх местах крепления и сдвинул крышку. Золотой алтарь, поймав огонь свечи, заблестел.

— Богатство Черноголовых на месте.

— Вот и хорошо. Возьмите его, если не трудно. Но сначала надо окольцевать железом убийцу, — кривясь от боли, вымолвил Саар.

— Не волнуйтесь, я всё сделаю. Поднимайтесь наверх, зовите людей. Пусть вытащат труп вашего помощника.

— Да-да. Благодарю.

Ардашев одним движением защёлкнул на обмякших запястьях кантора наручники. Хорист, открыв глаза, промычал что-то невнятное и опять потерял сознание. Клим Пантелеевич вздохнул, вынул из гроба складной алтарь и зашагал наверх — туда, где цвела мандрагора.

I

Через два часа Ардашев, с трудом пробившись через толпу репортёров у входа в полицейское управление, вновь появился в кабинете главного сыщика Таллина. Инспектор Саар с забинтованной рукой на перевязи поднялся из-за стола, улыбнулся и, шагнув на встречу, поприветствовал:

— Милости прошу, господин Ардашев! Садитесь. Может быть, по рюмке коньяку? Мне он показан, хорошо снимает боль.

— Не откажусь.

Свободной рукой инспектор вынул из шкафчика наполовину початую бутылку «Шустова» и наполнил две рюмки.

— А «Шустов» откуда? — удивился Клим Пантелеевич. — Теперь это редкость.

— Подарили недавно.

— Сухожилие не задето?

— Слава Богу, нет! За ваше здоровье!

— В первую очередь за ваше!

Поставив пустую рюмку на стол, инспектор спросил:

— Вы, верно, за документами Варнавской пожаловали?

— И за ними тоже.

Полицейский открыл ящик стола и вынул бумагу.

— Всё готово. Простите, но вам я не могу отдать справку. Не положено. Бланк строгой отчётности. Нужна подпись в книге выдачи. Она должна прийти и самолично расписаться в получении.

— Хорошо. Варнавская обязательно появится у вас. Сегодня или завтра. Я дам ей знать.

Частный сыщик поднялся.

— Через четыре часа у меня пароход. Пора домой. Был рад знакомству.

Инспектор встал из-за стола и, протянув руку, произнёс:

— Очень вам благодарен. Три преступления раскрыли за неделю. Удачи вам!

— И вам!

Клим Пантелеевич ушёл.

Пройдя немного вверх по улице, частный сыщик заглянул в ресторан «Родной берег». Оставив трость и одежду в гардеробе, он выбрал столик у окна, заказал кофе, рюмку коньяку и свежий номер «Последних известий». Ресторан был пуст.

Не дожидаясь выполнения заказа, частный сыщик подошёл к телефону, висевшему на стене. Первый звонок Ардашев сделал по номеру, оставленному эстонскими контрразведчиками.