Снова снег, древесные стволы и бородатый мох на нижних ветках. Ничего особенного.

От тревожных дум бригадира отвлек голос из внешнего эфира:

– Куда пиндучим, пехтяры? Вижу вас, жуки навозные!

– Тед, это ты, что ли? – спросил Чумаченко, узнав голос пилота.

– Я, блошарики, Тедди Лансберг! Видели бы вы, какого я сейчас мяса нарубил! – кричал в микрофон возбужденный Тед. – Восемь заходов! Весь боезапас ухандокал и одна пушка перегрелась до отказа! Мечта, а не работа!

– Мы рады за тебя, приятель, – сказал Чумаченко и посмотрел на притихших пехотинцев, которые тоже слышали крики Теда.

– Я скоро вернусь, а пока – вот вам подарочек! – прокричал Тед и засмеялся как сумасшедший.

Прошло несколько секунд, и метрах в сорока, справа от дороги, в лес ухнула пятидесятикилограммовая бомба.

Несколько вырванных с корнями деревьев взлетели в воздух, а по броне машин застучали комья земли и зашелестела осыпающаяся хвоя.

– Ну не придурок ли? – выкрикнул водитель, и впервые с ним никто не спорил.

– Эй, бригадир, у нас все в порядке? – поинтересовался пилот робота.

– Да в порядке, это была дружеская шутка… – ответил Чумаченко.

– Покажи мне в лагере этого «друга», я с ним побеседую.

– Обязательно. Надеюсь, вы поладите.

После «шутки» Теда колонна стала двигаться медленнее. Лесная дорога отчаянно петляла между высокими деревьями и местами сужалась до узкой тропки, способной пропустить лишь крестьянскую телегу.

В балках приходилось зарываться в торфяную грязь и карабкаться по скользким, как мыло, крутым склонам, но все эти трудности броневики преодолевали достойно, беспокойство у Чумаченко вызывал лишь «куксдог». Однако и у его пилота хватало мастерства проводить машину по сухим кромкам, выпуская специальные шпоры и расширители опор.

Километра через два дорога наконец выровнялась и колонна пошла быстрее. Вдоль обочин тянулись песчаные валы, оставшиеся со времен расчистки пути. Они успели порасти кустарником и молодыми елочками, а за ними, ряд за рядом, стояли высокие деревья, составлявшие сосновый лес.

– Бригадир, я что-то вижу на тепловизоре! – сообщил пилот.

– Видишь – стреляй! Здесь может попасться кто угодно, от солдат до животных. Ты кого видишь?

– Просто отметки… – ответил пилот и выпустил по лесу несколько пулеметных очередей.

Чумаченко развернул башенку, желая увидеть, в кого стреляет «куксдог», но ничего не обнаружил.

– Пустышка… – сказал он и в следующий момент заметил падающее поперек дороги дерево. – Бродик, внимание! – закричал он, переходя на визг.

– Вижу! – отозвался водитель, выжимая тормоз. Тяжелый броневик юзом прошел по сырой дороге и ткнулся в ствол упавшего дерева.

– Перескочить можешь?

– Попробую! – ответил водитель и, включив заднюю передачу, начал для разгона подавать машину назад.

– Всем внимание! Возможно, это засада! – предупредил Чумаченко.

Робот ударил из пушки, снаряды легли метрах в пятидесяти от дороги.

– Вижу силуэты людей! – сообщил пилот.

– Много их?

– С десяток наберется.

Мотор бронетранспортера взревел, но, едва машина тронулась, на ее броню с грохотом обрушилось дерево с другой стороны дороги. Корпус выдержал, но у десанта было такое ощущение, что их машину вбило в землю гигантским молотом.

– Внимание! Открыть огонь! Всем открыть огонь на поражение! – закричал Чумаченко, чувствуя, как предательски звенят в его голосе нотки страха. Пока он не видел ни одного врага, и это было хуже всего.

Заработал пулемет второго броневика, но скорее всего не прицельно. На колонну обрушилось еще две сосны, лишая машины возможности маневра.

С робота заработал спаренный пулемет. Он бил не останавливаясь, и время от времени пилот комментировал свои действия:

– Они ползут по земле, босс! За деревьями их едва видно!

– Сколько их?

– Уже не менее полусотни…

– А на другой стороне, на другой стороне они есть? – спрашивал Чумаченко и делал отчаянные попытки повернуть командирскую башенку, однако это не удавалось, мешали ветви упавшего на броневик дерева.

– Бригадир, я чувствую запах дыма! – сообщил командир отделения из второго бронетранспортера. – Похоже, они собираются нас поджечь!

– Ерунда, фламмеров у них нет! А обычный огонь нам не страшен!

Спаренный пулемет «куксдога» заработал чаще. В борт броневика что-то ударило раз, другой, затем послышался треск пламени, и вентиляционная система захватила удушливый запах дыма. В следующее мгновение датчики перекрыли забор воздуха и вентиляция запустилась по внутреннему циклу.

Сколько ни пытался Чумаченко разглядеть, что происходило вокруг бронетранспортера, у него ничего не выходило – черный копотный дым и языки пламени закрывали весь обзор. Лишь по непрерывному огню «куксдога» можно было догадываться, что враг наступает.

– Что делать, босс?! – истерически закричал водитель. – Прорываться будем? Или пусть нас здесь заживо сварят?

– Не паниковать, приготовиться к выходу! Лаварт, слышишь меня?

– Слышу, босс! – отозвался командир второго отделения.

– Они прячутся за этими валами, по обе стороны дороги! Готовь своих к выходу! Готовность пять секунд!

– Понял, босс.

Солдаты в броневике Чумаченко защелкали затворами и замками герметичных шлемов. Сейчас им предстояло шагнуть в пламя, чтобы добраться до своих обидчиков.

– Роньжа, мы выходим – будь внимателен! – предупредил Чумаченко пилота робота, а затем крикнул: – Пошли!!!

Распахнулись десантные створки, и солдаты стали выбегать из десантных машин.

Мимо Чумаченко пролетел дымящийся заряд и, угодив в десантное отделение, вспыхнул, разлив целое море огня. Но бригадир не стал задерживаться, в машинах имелась надежная система пожаротушения.

– Вперед, ребятки, покажем этим папуасам, кто в лесу хозяин! – крикнул бригадир, и пехотинцы бросились штурмовать песчаные валы, прорываясь сквозь клубы черного дыма, а им навстречу полетели зажигательные заряды.

Некоторые попадали в солдат, и тех охватывало пламя, однако атака не останавливалась, солдаты в горящих скафандрах добрались до вершины вала и открыли огонь по противнику.

Гвардейцы Гудрофа действовали на удивление слаженно, как будто всегда загоняли в ловушку зверей вроде этих бронированных монстров. Для организации завала они заготовили дюжину надпиленных и поставленных на клинья деревьев – в подобных делах местные имели большой опыт. Таким образом они могли перекрывать дорогу не в одном месте, а на большом участке, одновременно изолируя экипажи противника друг от друга. Помимо блокировки бронетранспортеров, упавшие деревья играли роль горючего материала и загорелись вскоре после падения на дорогу.