расстраивает. Но она готова жить дальше и понимает, что даже в свои пятьдесят четыре она все еще достаточно молода, чтобы построить новые отношения. Отец не так силен, как она, но я могу лишь посочувствовать его слабости. Может быть, благодаря терапии он снова обретет силу и вернет себе хоть толику нашего уважения.

Что касается меня, то иногда мне хочется вообще не думать об этом, но бывают дни, когда меня переполняют чувства. Главное – это то, что я постепенно познаю саму себя. Мне это нравится, мне очень сложно и немного страшно. Я не изменила себе и сделала много такого, чего я никогда не сделала бы до того, как признала свою детскую душевную травму. Порой я сама себе удивлялась. Медленно, но верно я адаптируюсь к своим желаниям и потребностям и учусь распознавать, что для меня хорошо, а что плохо. Мне надоело делать одни и те же ошибки. Но на самом деле мне сложно быть хорошей. Я к этому не привыкла, и иногда мне неловко даже при мысли о том, что у меня могут быть нормальные здоровые отношения с людьми.

Сложнее всего с мужчинами. Не так-то просто найти кого-нибудь, кому можно доверять! Я даже собственным впечатлениям о людях не доверяю. Я вообще плохо отношусь к увлечениям, романам и браку, особенно если вспомнить моих родителей и всех парней, которые меня бросили. Но я стараюсь не обобщать и не хочу терять надежду. Это займет время, но я искренне верю, что однажды все-таки наступит момент, когда я буду готова встретить нужного человека. Я так счастлива, что не вышла замуж ни за одного из тех неудачников, с которыми встречалась. Самое лучшее – это знать, что я справлюсь и что у меня все будет хорошо.

Эми М.

Уважаемая Эми!

Вы очень точно описываете дилемму, перед которой стоят многие, когда в их семье имеет место сексуальное насилие. До тех пор, пока акт растления держится в секрете, семья продолжает жить обычной жизнью, хоть и исполненной лжи, а общество одобряет и принимает их уклад, так как он кажется нормальным. Но когда правда о насилии всплывает, семья переживает такой шок, что уже не может оставаться единым целым. Другими словами, по крайней мере в каком-то смысле семья получает вознаграждение за сохранение этой тайны и наказание за признание того, что произошло. Вместо того, чтобы стать решением проблем, признание инцеста может причинить боль каждому члену семьи. Я говорю это не для того, чтобы вы подумали, что лучше тщательно скрывать факт инцеста, но скорее для того, чтобы вы поняли, что простое признание проблемы не означает излечения. Однако оно означает, что вы сделали первый важный шаг к возможному исцелению. Конечно же, вы можете исцелиться независимо от того, сможет ли исцелиться ваш отец. Но, как вы уже понимаете, для того, чтобы залечить раны, полученные в детстве, нужно нечто большее, нежели столкновение с обидчиком и выяснение отношений с ним.

Я считаю, что все члены вашей семьи должны пройти не индивидуальный курс лечения у психотерапевта, а записаться на семейную терапию к специалисту, который занимается терапией зависимости от секса. В этом случае психотерапевт будет работать одновременно и с каждым членом семьи, и со всей семьей, в которой произошел инцест. Я полагаю, что у вашего отца тоже можно диагностировать зависимость от секса. Это означает, что он болен, как алкоголик. Болезнь не освобождает его от ответственности, но все же, по моему мнению, снимает с него вину за содеянное. Ваш отец ничем не отличается от любого другого больного – например, от страдающего туберкулезом: он не виноват в том, что заболел, но должен взять на себя полную ответственность за свое состояние, должен соблюдать все меры предосторожности, чтобы не заразить других, и должен начать необходимое лечение не только ради себя, но и ради окружающих. Он сам отвечает за свое исцеление. Рискну предположить, что зависимость вашего отца тоже связана с сексуальной травмой, которую он когда-то пережил, и что в процессе исцеления ему придется разобраться с проблемами, которые схожи с вашими. Только когда вся семья, в которой произошел инцест, работает над исцелением, можно достичь самого высокого уровня искренности, личной ответственности, понимания и прощения. Это идеальный подход к лечению.

К тому же, противопоставление родителей друг другу – отец плохой, вероломный, лживый, а мать хорошая, честная и несчастная – может быть удобным, даже утешительным, но оно никогда не может быть однозначным. Для того, чтобы хранить семейную тайну о вашем совращении и совращении сестры, вам всем, включая мать, пришлось быть не совсем честными. Вопросы были оставлены без ответа, чувства – подавлены, правда – скрыта, а восприятие действительности – искажено. Во время работы с семьями, пострадавшими от инцеста, часто оказывается, что бездействующий родитель (в вашем случае это мать) также нуждается в помощи, потому что тоже пострадал, как и ваш обидчик. Болезнь вашего отца не пройдет сама собой только потому, что ее обнаружили, как и созависимость вашей матери, которая не исчезнет после развода.

Кстати, некоторые клиники предлагают стационарное лечение зависимости от секса для всей семьи. Большинство подобных программ основаны на принципах «Двенадцати шагов». В них появилась необходимость, потому что во время стационарного лечения химической зависимости в семьях алкоголиков очень часто наблюдались случаи зависимости от секса. Лечить алкоголизм и при этом игнорировать зависимость от секса было бессмысленно. С другой стороны, зависимость от секса и созависимость поддаются лечению в рамках семейной терапии, которая так эффективна при стационарном лечении химической зависимости. В процессе такой терапии пациенты говорят друг с другом, а не друг о друге, и выносят на свет семейные тайны, чтобы можно было признать их, работать с ними и исцелить их.

Эми, возможно, не все члены вашей семьи захотят принять участие в общем курсе семейной терапии (в стационаре или вне его), но я искренне верю в то, что такой подход наиболее эффективен, и чем больше членов семьи вовлечено в лечение, тем оно плодотворнее и тем более глубоким будет исцеление.

* * *

Уважаемая Робин Норвуд!

Я прохожу терапию по программе «Анонимных алкоголиков», «Анонимных наркоманов», «Анонимных переедающих» и Ал-Анон. Недавно я начала работать над своей зависимостью от секса и сейчас прохожу курс терапии в группе «Анонимных сексоголиков». Еще я посещаю психотерапевта и нарколога. Я также вступила в сообщество «Взрослых детей алкоголиков» и постепенно начинаю прорабатывать некоторые связанные с этим проблемы. Моя главная проблема в том,