– Мне надо согласовать этот вопрос со своим командованием.

– Конечно, господин Седой! Но это не моя инициатива, это указание Центра.

– Я понял!

– Сколько человек намерены привлечь к операции по освобождению Владимирова?

– Ровно столько, сколько войдет в машину Харузи.

Подумав, Седов проговорил:

– Я вот думаю, как безопасней организовать отход? А до этого освобождение врача. Наджима, для того чтобы вывезти Владимирова с гауптвахты, придется оставлять без контроля. Я же, человек совершенно посторонний, не могу сопровождать начальника тюрьмы?! И вот тут он получит возможность попытаться переломить ситуацию.

– Наджим ничего не станет предпринимать. Он трус. А вот начальнику внутреннего караула его поведение действительно может показаться подозрительным. И действия начальника караула просчитать невозможно. Если он поднимет тревогу, то вам уже из тюрьмы не уйти. Повстанцы не будут жалеть семью Наджима, имея цель любой ценой нейтрализовать вас.

– И что посоветуете, уважаемый господин Аль Дин?

– Что посоветую? – задумался полевой командир. – А что, если Харузи проведет вас не скрытно, а открыто, под видом спецконвоя, который якобы должен доставить Владимирова в другое место? Хотя нет, это не пройдет. Заместитель Наджима, начальник охраны, наверняка затребует подтверждение приказа. И естественно, такового не получит, а получит приказ на ваш захват. Как вывезти Владимирова? Сейчас ничего толкового не приходит в голову. Возможно, позже найдем решение?

– Мне в семнадцать ноль-ноль, через два часа представлять в Москву на утверждение окончательный план операции. Так что времени на принятие решения очень мало. Те же два часа.

– Да-да, – задумался Аль Дин, – времени мало. И не так просто оказалось.

– Вы говорили о приказе на перевозку Владимирова в другое место.

– Да.

– Его можно заполучить?

– Настоящего, официального распоряжения, естественно, нет, а вот сделать, как говорят в России, «липу», качественную «липу» вполне. Фальшивый приказ сделает Фархуни. И он совершенно ничем не будет отличаться от настоящего. Подписи, печати, бланк. Вот только и подтверждения, сам понимаете, он иметь не будет.

Седов закурил сигарету:

– Что ж, придется рисковать.

– Вы нашли решение проблемы?

– Наджим может затребовать доставку Владимирова к себе домой?

– В служебный кабинет. Шайтан, как я не подумал об этом, кабинет начальника тюрьмы находится в его же доме, в нежилой, служебной половине казармы. Там у него, по моим данным, только телохранитель, он же секретарь или помощник. Больше никого нет.

– А дом-казарма отделена от всей остальной территории «колючкой», накрытой маскировочной сетью. У Наджима должен быть факс, так?

– Вообще-то должен.

– Приказ может быть отправлен по факсу или его должен доставить курьер?

– Сейчас возможно все. Старые инструкции и порядки не действуют, новых или еще нет, или они не доработаны. В настоящее время не знаешь, что и ждать. Из Триполи по обычному телефону могут позвонить и приказать занять оборону Гарьяна, не объясняя, от кого, от каких сил. Такое уже бывало.

– Факс примет помощник Наджима?

– Должен он.

– А вы отправить приказ по факсу можете?

– Вам известен номер начальника тюрьмы. Я имею в виду номер телефона связи с руководством? Мои люди не смогли узнать его. Мобильный, номер телефона в доме – да, служебный в кабинете – нет!

– Если вы узнаете номер?

– Тогда никаких проблем.

– По-нят-но! Так! А если приказ доставить Владимирова к начальнику тюрьмы для дальнейшего этапирования его в другое секретное место лично Наджимом начальнику караула передаст помощник или секретарь, это вызовет у начкара подозрения?

– Думаю, нет. Если помощник будет вести себя, как обычно. Но скорей всего начальник караула сам приведет Владимирова в кабинет Наджима.

– Оставив вместо себя кого-либо из подчиненных, так?

– Должно быть, так.

– И временно исполняющий обязанности начальника караула приступит к исполнению этих обязанностей по инструкции, да?

– Конечно!

– Значит, он сосредоточится на охране других заключенных. Ведь в тюрьме сидит не один Владимиров?

– Там еще с десяток арестованных, ждущих трибунала.

– А если начкар задержится, то это тоже не будет являться чем-то необычным?

– При вызове вышестоящим начальником – нет.

– Это все, что я хотел услышать.

– У вас готов план?

– Да! И вы узнаете о нем, после того как Москва утвердит его. Потому что мне необходима ваша помощь в Триполи. А сейчас я ничего не имею против обеда.

– Приказать Хасану подать его в кабинет? Я тоже не обедал.

– А мои люди?

– Пообедали, кроме тех, которых вы брали с собой в город. Они сейчас должны быть в столовой.

– Ну, что ж, сюда так сюда. Где помыть руки?

– Вторая дверь слева по коридору в сторону выхода из дома.

– Понял!

После обеда Седов вызвал к себе заместителя капитана Коновалова и ликвидатора капитана Озбека. Офицеры прибыли тут же, устроились вокруг стола гостиной.

– Завтра начинаем первый этап операции. Обстановка на данный момент следующая.

Седов довел до офицеров обстановку и план освобождения Владимирова.

– Самое трудное ждет нас на территории части. Посему непосредственно в тюрьму пойдем я и капитан Озбек!

Турецкий офицер спокойно кивнул:

– Есть, командир.

– В доме Харузи мы отработаем бывшего майора и нейтрализуем его любовницу. Разговариваю с Харузи я. Утром едем с Мансуром в «гости» к Наджиму. Я, Бек и Харузи. Тебе, Пегас, – повернулся Седов к Коновалову, – используя транспорт Аль Дина, подтянуть к тюрьме отряд, забрав по пути Бурята. Рассредоточить личный состав следует вот здесь, – Седов указал на карте два рубежа. – Это на случай, если нам с Беком и Владимировым придется прорываться через КПП. С собой взять гранатометы «РПГ-7» и выстрелы к ним. В случае прорыва в первую очередь следует сбить пулеметчиков с вышек, поджечь БМП и развалить долговременные огневые точки – доты у контрольно-пропускного пункта. Далее задымить местность. Отход следом за нами, через город на Гарьян.

Коновалов проговорил:

– А ты уверен, что вам удастся проскочить открытое пространство?

– Я, Пегас, вообще-то рассчитываю провернуть дело тихо, но если поднимется шум, то мы к КПП пройти успеем. А вот дальше без прикрытия не прорвемся.