Я уже балансирую на краю пропасти.

— Да, но… вряд ли… смогу принять. Не сейчас.

Пальцы внезапно исчезают; резким движением он поднимает меня. Прежде чем успеваю что-нибудь сообразить, оказываюсь на диване с закинутыми на его плечи ногами. Горячие губы давят, поглощают, ощущения сменяются стремительно и бесконечно; окончательно теряю себя и скатываюсь в пропасть. Пытаюсь задержаться, остановиться, но напрасно. Этот мужчина, этот великолепный, сексуальный, таинственный, блестящий мужчина творит со мной что-то невероятное, непостижимо прекрасное. Утрачиваю способность дышать, напряженно выгибаюсь и замираю. Он мгновенно отвечает на безмолвную просьбу и наполняет меня, пустив в ход пальцы.

Дыхание восстанавливается, обжигающий кожу огонь сменяется прохладой. Крис накрывает меня своим сильным телом и целует. Чувствую на губах собственный солоновато-сладкий вкус и понимаю, что таково его намерение. А еще осознаю, что совсем его не подталкиваю, а послушно иду туда, куда он меня ведет. Словно подтверждая правоту мыслей, Крис исчезает и оставляет в безысходном, тоскливом одиночестве. Контролирует все, контролирует каждое мое движение, каждый мой вздох.

Стоя надо мной, снимает ботинки, и сердце вздрагивает от радостного ожидания: раздевается. С пересохшим от вожделения ртом сажусь и смотрю не отрываясь. Джинсы мгновенно улетают, а вместе с ними, должно быть, и трусы… а может быть, он их вообще не носит. Мне все равно. Он обнажен, раскален, возбужден до предела и едва не разрывается от страсти, от бешеного влечения… ко мне. Хочу прикоснуться, но не успеваю: он отворачивается, хватает джинсы и роется в карманах. Слышу шелест бумаги, но, погруженная в созерцание спины и ягодиц, не понимаю, что означает звук. Крис отбрасывает джинсы и садится рядом.

Протягивает презерватив и смотрит вопросительно.

— Ну вот, я здесь. Что собираешься со мной делать?

Встаю на колени и беру кондом. Удивительно: когда речь идет о моем удовольствии, он руководит каждым движением, но сейчас предоставляет мне полную свободу действий. А ведь прежде мной нещадно командовали, приказывали встать на колени и делать то, что совсем не хотелось. Ничего, кроме ненависти, подобные моменты не вызывали. Но Крис мог бы отдать любой приказ, и я растаяла бы от блаженства. О, я на многое готова с этим мужчиной: воспаленное воображение переполнено бесчисленными эротическими фантазиями.

Чувствую себя всемогущей царицей. Приятное ощущение! На миг опускаю взгляд, а потом снова смотрю в глаза Криса.

— Хочешь, чтобы я надела это прямо сейчас или сначала попробовала тебя на вкус?

Он усмехается:

— Ах, моя очаровательная маленькая учительница. Так кто же из нас кого развращает?

Я способна развратить его не больше, чем подчинить собственной воле. На самом же деле всецело остаюсь в его власти. Больше того, не верю, что когда-нибудь он сдастся мне на милость, и с горечью осознаю, что без этого не смогу узнать его по-настоящему. Очень хочется доказать, что способна принять и выдержать любое испытание.

Бросаю презерватив на диван, кладу ладонь на бедро и ощущаю волнующее покалывание упругих волосков — настолько обострены мои чувства. Другой рукой бережно сжимаю основание стального клинка. Склоняюсь, чтобы слизать терпкую жемчужную каплю. Крис стонет, и искренняя реакция распаляет с новой силой. Осмелев, сжимаю член губами. Ладонью ощущаю его напряжение, радуюсь собственной способности доставить наслаждение, но хочу, чтобы он коснулся моей головы, дал понять, что жаждет продолжения. Начинаю медленно скользить губами вверх и вниз, и бедра Криса приподнимаются. Ему необходимо удержать меня на месте, и все же он этого не делает. Сильнее прижимаюсь губами и в то же время перебираюсь ближе, намеренно прижимаясь грудью к ноге.

Он не выдерживает.

— Перестань, — приказывает лаконично, хватает меня и сажает на колени.

Нет, кричу мысленно, но уже слишком поздно. Крис силен, так что сопротивление бесполезно. Он прижимает меня к груди, запускает пальцы в волосы, овладевает губами. «Он был смертельным наркотиком», — внезапно всплывают в памяти слова из первой дневниковой записи, которую мне довелось прочитать. Крис уже превратился в наркотик, которого всегда будет мало.

Он наклоняется, покрывает поцелуями шею, плечи, спускается все ниже и ниже.

— Возьми кондом, детка.

— Не нужно, — шепчу я, сгорая от нетерпения. — Я приняла таблетку.

Он застывает в неподвижности. Кладу ладони ему на грудь и чувствую безумное биение сердца. Неожиданная реакция рождает ужас, но инстинкт подсказывает, о чем он думает. Отстраняюсь и смотрю в упор, даже не пытаясь скрыть обиду и гнев.

— Считаешь, что приняла таблетку, потому что сплю со всеми подряд, направо и налево? Ошибаешься! К твоему сведению, я не встречалась с мужчиной уже… давно… и сегодня тоже не собиралась. — Хочу встать, но он не позволяет. — Отпусти, Крис!

— Ни за что. — Он кладет руку мне на шею, требует покорности, но сейчас я не готова смириться. — Я же сказал, что не позволю тебе убежать, и не шутил.

— Отпусти! — требую настойчиво. Тело пылает, причем не только от праведного гнева, и от этого гнев распаляется и превращается в беспомощную злость… на себя.

— Я не настолько сложен, Сара. Надеваю кондом, чтобы защититься, потому что как раз сплю со всеми подряд, направо и налево. Увы, я такой и предупреждал тебя об этом.

Безжалостное признание звучит с ледяной ясностью. Закрываю глаза и чувствую, что сейчас рассыплюсь на мелкие кусочки. Он прав. Я излишне чувствительна, а отказываться от презерватива просто глупо. Как вообще можно было позволить себе ступить на эту территорию? Речь идет исключительно о сексе и ни о чем другом.

Крис сжимает ладонями мое лицо и заставляет посмотреть в глаза. Мятежный, обжигающий взгляд категорически противоречит злым, холодным словам.

— Черт возьми, женщина! — шипит он и прижимается лбом к моему лбу. — Что же ты со мной творишь? Когда ты сказала, что приняла таблетку, я вовсе не думал о безопасном сексе. Не имея ни малейшего на то права, захотел узнать, что за парень обладал тобой и тебя потерял. Какое мне дело до твоего прошлого? Не хочу понапрасну беспокоиться. Не хочу хотеть знать.

Но он беспокоится, вот в чем проблема, и я снова начинаю дышать.

— Теперь этот парень в далеком прошлом, — отвечаю так же, как Крис ответил о художнице, изобразившей на его руке дракона.

— Как же далеко это прошлое, Сара? Когда ты в последний раз встречалась с мужчиной?

— А ты уверен, что действительно хочешь знать? — Сердце молотом колотится в груди. — Потому что если скажу правду, ты можешь…

— Когда?

— Пять лет назад. А таблетки принимаю… просто так.

Он на миг каменеет.

— За пять лет никого?

Опускаю глаза.

— Не хочу об этом говорить. Он в прошлом, а ты здесь и сейчас.