– Море чистое. Цель не наблюдаю.

Максим посмотрел на часы. Что-то итальянцы запаздывают. Дорога вдоль моря плохая, надо успеть к месту их сегодняшнего погружения, пока они около берега.

Буторин покусывал травинку и смотрел в небо на облака, которые пытались разъединиться, но у них никак не получалось. Длинный рукав, соединяющий два расплывшихся бесформенных пятна, все тянулся и тянулся, как бесконечный шлейф.

«Вот нервы! Облаками он любуется», – подумал Шелестов.

– Есть семафор! – доложил моряк. – Три катера. Итальянцы. На траверсе Утриша. Два кабельтова от берега.

– Виктор, Михаил! – Шелестов кивнул своим ребятам. – Пора, они идут в нашем направлении!

Капитан Парето приказал причалить к берегу и устроить временный лагерь. Две группы пловцов стали готовить снаряжение к погружению. Один из катеров отошел от берега осмотреть буи. Эти буи итальянские моряки выставили еще позавчера. Сосновский видел сам. Расчет как раз и строился на том, что сегодня Парето приведет своих людей именно сюда, к затопленной небольшой каботажной барже.

Лейтенант Аккарди, сидя в отчалившем катере, сразу увидел машину и немцев возле нее. Он приказал рулевому сбавить скорость и потянулся за биноклем. Но через минуту увидел, что на дороге, у самого моря, стало происходить что-то странное. Аккарди приказал рулевому срочно остановить катер и поднялся с биноклем в полный рост.

Он хорошо видел гауптмана Хагеля, который вышел из легковой машины, а следом за ним двое солдат вытащили на дорогу человека со светлыми волосами. Сначала Аккарди подумал, что это тот самый таинственный наблюдатель, которого они безуспешно пытались поймать. Но потом разглядел, что человек возле машины просто был седым.

Солдаты держали его под дулами автоматов, а гауптман что-то от него требовал. Незнакомец кивал и показывал рукой на море, куда-то севернее Анапы.

Итальянец так увлекся изучением лица незнакомца, сравнивая его с описанием винного афериста, полученным от Анаджи, что пропустил момент, когда все произошло. Удар ногой – и один из автоматчиков согнулся пополам от боли. У второго седой выдернул из рук автомат, короткая очередь пришлась в грудь гауптману. Тот, как подкошенный, упал лицом в пыль. Следом отлетел в сторону второй автоматчик. Еще одна очередь – и тело солдата последний раз дернулось на дороге.

Выстрелы услышали и на берегу. Моряки задрали головы, но им ничего не было видно. Аккарди стал показывать рукой вверх, но понял, что это бесполезно. А там, наверху, незнакомец затащил в машину тела убитых и теперь толкал ее, выкручивая руль, в сторону обрыва. Еще минута, и машина покатилась под уклон, набирая скорость. Она чиркнула днищем за самый край обрыва, перевалилась через него и камнем полетела вниз. Колеса продолжали вращаться в воздухе. Удар – и почти сразу же вверх взметнулся яркий столб огня – это взорвался бензобак.

– К берегу! – закричал Аккарди. – К берегу!

Катер ткнулся носом в песок. Аккарди выскочил на сушу, едва не упав, побежал к командиру. Тот уже ждал своего лейтенанта, тревожно посматривая на горную дорогу вдоль побережья.

– Там, наверху, – глотая от волнения слова и вытирая со лба липкий пот, заговорил Аккарди. – Только что убили гауптмана Хагеля и двух его солдат. Я все видел в бинокль!

– Кто? Партизаны?

– Нет, тот самый человек, о котором говорил Анаджи. Тот, который предлагал ему купить вино. Он вырвался, отобрал у немцев оружие и застрелил их. Потом затолкал тела в машину и спустил ее с обрыва.

– Где это? – Парето поспешно вытащил карту и разложил ее на песке.

– Вот здесь. – Аккарди ткнул пальцем. – Дорога делает поворот и подходит близко к краю обрыва. Точно, здесь.

– Так, значит, ему удалось сбежать и он показал хорошую подготовку? И Хагель убит? А ведь это нам на руку, Гаспар! Быстро всех на дорогу, а ты бери два катера и пройди вдоль берега до Утриша. Там дорога идет вниз. Перехватите его, если он пойдет туда. Некуда ему деваться: там скалы, здесь обрыв. Он пойдет туда, где можно укрыться, где есть место для маневра.

Оставив двоих моряков на берегу со снаряжением, Парето полез с пятью другими по узкой тропе вверх. Аккарди на двух катерах еще с шестью моряками помчался к Утришу.

Шелестов хмуро наблюдал, с какой прытью итальянцы отреагировали на увиденное. Слишком хорошо отреагировали! Он уже отдал приказ забрать Сосновского с другими «убитыми» и подтянуть наблюдение к месту, где, по его плану, Буторина успеют взять итальянцы. Виктора нужно было прикрыть. Неизвестно, как развернутся события.

Ершов снова наверху принялся семафорить. Это он передавал приказ Шелестова ворваться в дом, где итальянцы прятали Когана и девушку. Судя по наблюдению, после визита Хагеля их оттуда никуда не переводили. И охрану не усилили. Сейчас в доме было от силы трое итальянцев.

Пятеро подготовленных сотрудников НКВД из состава партизанского отряда Лавроненко были готовы в любой момент к атаке. Машина запущена, многоходовая операция началась, теперь все зависит от исполнителей. Часто, очень часто возникают на войне непредвиденные обстоятельства, которые ломают самые надежные планы. Всего предусмотреть невозможно. Тем более случайности.

Буторин не стал брать с собой автомат. В случае, если он столкнется с группой немцев, автомат не поможет – даст возможность продержаться минуты три или четыре. А потом конец. Если тебя задержат без оружия, то предъявить тебе сопротивление будет сложно. Да и любой офицер решит сначала допросить задержанного, а уж потом решать его судьбу. А вот этот процесс очень важен и неоднозначен. Умный человек, владеющей информацией, всегда сможет построить допрос в нужном для себя русле. Это и было решено проделать с итальянцами. И поэтому Буторин должен попасть в руки именно итальянцев.

Он бежал по дороге в сторону Утриша. Где-то здесь должен быть спуск к берегу. С дороги нужно убираться. Тут то и дело идут немецкие колонны. А он должен «попасться» в руки именно итальянцев. И на катере был Аккарди, а не Парето. Капитан будет перекрывать дорогу в сторону Дюрсо, а Аккарди – со стороны Анапы и Утриша.

Натужные звуки мотора послышались сзади. Там дорога идет на подъем, машины будут здесь через несколько минут. До спуска впереди еще метров шестьсот. Не успеть, и место открытое.

Буторин стал всматриваться и наконец нашел то, что искал. За реденьким чахлым кустарником у обочины виднелась довольно глубокая промоина. Пробежав несколько метров, он нашел участок, где кустарник был гуще, и упал на живот. Главное, чтобы по сторонам не смотрели те, кто поедет по дороге.

Звук моторов все ближе. Буторин замер, постарался не дышать. Судя по