Выглядел он ужасно. Рубашка помята, лицо бледное, глаза налиты кровью. Судя по выражению его лица, сама она выглядела ничуть не лучше.

– Привет, – практически прошептала Эбби. – Ты забрал Бена? Он здесь?

– Я… да. Я несколько раз пытался дозвониться до тебя, но ты не отвечала. Сэм тоже не отвечает на звонки. Где она?

– Сэм все еще… она все еще там. В школе.

– Почему? Почему ты не взяла ее с собой? – Прозвучало это резко, разочарованно. В любой другой день подобный тон вызвал бы у Эбби ярость, которая постоянно кипела на медленном огне где-то у нее внутри. Но только не сегодня.

– Стив… – Она понизила голос – на случай, если Бен стоит где-то позади него. – В школе ситуация с заложниками. Несколько вооруженных людей удерживают внутри здания шестерых человек. В том числе и Саманту.

Глаза у него расширились от ужаса.

– Что? Ты же сказала мне, что с ней все в порядке…

– Да, сначала мы думали, что с ней все в порядке, но потом оказалось, что она все еще внутри.

– Да как ты, блин, могла не убедиться своими собственными глазами, что…

Эбби разрыдалась.

Она не плакала перед ним уже больше пяти лет. Это было сознательное решение. Стив потерял привилегию такой близости. Эбби не плакала, когда прямо объявила ему, что в курсе про его интрижку, – как и во время их бесконечных ссор после этого. И тогда, когда он наконец ушел. И определенно после этого. Конечно, она расплакалась, когда они официально развелись – когда показалось, будто ее жизнь разваливается на куски. Но дала себе волю, лишь оставшись в полном одиночестве. Не в его присутствии.

Однако теперь просто не сумела удержаться от слез.

Ну как она могла не убедиться собственными глазами, что с Сэм все в порядке? Она пробыла там почти два часа, прежде чем наконец выяснила, что ее дочь далеко не в безопасности! И как только узнала об этом, ее реакция на это известие ни в какие ворота не лезла. Не говоря уже о том, что причина, по которой Сэм подвергла себя риску, скорей всего, заключалась как раз в том, что говорила ей в то или иное время сама Эбби.

– Постой, Эбби, прошу тебя… Гм, заходи. – Стив провел ее в дом. – Просто… успокойся. Ладно? Не надо плакать.

«Успокойся»… Ирония ситуации – то, что ее бывший использовал те же самые слова, которые она по-идиотски выкрикнула в адрес Гусеницы – заставила бы ее рассмеяться, если б она уже не рыдала без удержу. Эбби позволила отвести себя на кухню и плюхнулась на один из стульев.

– Вот, сейчас налью тебе стакан водички, хорошо? А ты просто… постарайся дышать, хорошо?

– Где Бен? – только и сумела спросить Эбби.

– Наверху, смотрит телевизор.

– Что ты ему сказал?

– Ничего особенного. – Стив протянул ей стакан воды. – Только что в школе у Сэм случилось какое-то происшествие, но что ты уже там и что с Сэм все в порядке. А потом я разрешил ему посмотреть «Микрокосмос» по телику. Сэм не пострадала?

Эбби покачала головой и сделала глоток воды.

– Нет, насколько нам известно.

Стив уселся перед ней.

– Чего они хотят?

– Мне нельзя говорить об этом. Но ведутся переговоры. Они общаются с нами.

– Но они ведь ее отпустят, верно?

– Мы делаем все, что в наших силах, Стив. У нас большой опыт в подобных ситуациях. – Это было то, что ему требовалось услышать. Эбби очень хотелось, чтобы те же самые слова могли успокоить и ее.

– А сколько времени обычно занимают такие вещи?

Эбби пожала плечами.

– Помнишь, когда мы были вместе, мне регулярно звонили? Иногда все могло закончиться через двадцать минут. В других случаях на это уходило несколько часов.

Или дней.

– Я пойду обниму Бена, хорошо?

– Да, конечно. – Стив был явно потрясен до основания. Эбби вполне могла это понять.

Она умыла лицо в ванной, убедившись, что ее недавний приступ плача оставил не слишком сильно заметные следы. Удовлетворившись результатом, поднялась по лестнице и направилась в спальню Бена. Стив поставил телевизоры в спальнях обоих их детей, против чего Эбби категорически возражала. У них были бесконечные споры из-за этих телевизоров, но Стив был непоколебим.

– Бен? – Она открыла дверь.

Сердце у нее пропустило удар.

Бен сидел на кровати, уставившись в экран. Только вот смотрел он не свой любимый фильм «Микрокосмос». Он смотрел новости. На экране – репортерша с микрофоном, стоящая на знакомой улице, за ней несколько полицейских машин, а на заднем плане – школа имени Христофора Колумба.

Эбби ворвалась в комнату, ища глазами пульт. Не найдя его, выдернула вилку из розетки, и телевизор погас.

– Ма? Что ты тут делаешь? – Большие глаза Бена обратились к ней.

– Я пришла проведать тебя, – ответила она, переводя дух. – Что ты сейчас смотрел?

– Я смотрел «Микрокосмос». Но когда фильм закончился, показали школу Сэм.

– Ох… – Разум у нее словно парализовало.

– В новостях сказали, что в школе была стрельба.

«Черт, черт, черт!»

– Да, но мы думаем, что никто из детей не пострадал.

– Миссис Браунинг говорит, что если кто-то будет стрелять в нашей школе, то все мы должны залезть под парты, пока учитель не скажет нам выбежать на улицу. – Бен уставился на свои руки. – Мы это отрабатывали.

– Я знаю, детка, я помню. – У Эбби перехватило дыхание.

– Сэм знает, что нужно прятаться под партой? Ее учитель сказал ей?

– Не сомневаюсь, что она так и поступила.

– Папа сказал, что с Сэм все в порядке.

Эбби на миг замешкалась.

– Да, с ней все в порядке.

– Она здесь?

– Нет, детка, Сэм все еще в школе.

– Почему?

– Потому что там есть кое-какие люди, которые не позволяют всем уйти.

– Почему?

– Потому что они обозлены и раздосадованы.

Бен обдумал эти слова.

– Как те люди, с которыми ты иногда разговариваешь на своей работе?

– Да, вот именно.

– Так ты разговариваешь с этими людьми?

– Вообще-то разговаривала, не так давно. А теперь с ними разговаривает Уилл. Он очень хорошо умеет это делать.

– И когда он закончит с ними разговаривать, они позволят Сэм вернуться домой?

Эбби сморгнула слезы.

– Да. Но это может быть долгий разговор.

– Ладно…

– Не хочешь, чтобы я тебя обняла?

– Ладно.

Она обняла его, прижавшись щекой к его светлым волосам, глубоко вдыхая, пытаясь вновь обрести присутствие духа в этих объятиях. Представила себе, как точно так же притягивает к себе Сэм, держит в руках обоих своих детей, никогда не отпускает.

– Мам, ты меня сейчас раздавишь.

– Прости. – Эбби отстранилась. – Я сейчас пойду поговорю с твоим отцом, хорошо?

– Да.