– Вы не находите, что человечество получило хороший программный толчок и прекрасно прогрессирует без нашего вмешательства?

– Да что вы говорите?

– Я это вижу! Люди создали, кстати, не без нашей подсказки, устройства мониторинга организма, системы контроля транспортных средств, 3D-принтеры, биоэлектронные интерфейсы, «умные» вещи со встроенным вай-фаем, Интернет со множеством игровых полей, готовы к созданию интерфейса мозг-компьютер, мало чем отличающегося от наших, вплотную подошли к созданию антропоморфных роботов, термоядерной энергетики, космических лифтов…

– И при этом, – перебил коллегу Самсунг, – всё дальше спускаются вниз по пути морального регресса!

– Но не все этносы! Российский способен предложить божественные законы всей земной реальности, послужить эталоном мировой совести! В отличие от тех этносов, которых поддерживают низовые геймеры. Китай – «мировая фабрика ширпотреба», Швейцария – «мировой сейф», Соединённые Штаты Америки – «мировой жандарм», вся Европа – «чёрно-голубой отстойник»… Не так? Ну, занимались бы ими! Так нет же, взялись за кардинальную перестройку, отрицая все этически выверенные принципы, всё прекрасное, созданное самими людьми! Зачем вам понадобилось убивать нефтяников, когда можно было добиться того же результата – перехода на иную энергетику – мирным путём? Зачем вы начали ликвидировать русских изобретателей и учёных, как раз и создающих новые технологии?

– Да затем, дорогой мой, – снисходительно сказал Самсунг, – чтобы подтолкнуть ваших игроков к более решительным действиям во имя мира и прогресса.

– Не верю! Вы боитесь, что они станут фигурами надуровневого влияния и заблокируют для вас доступ к их реальности.

– Ну, это вряд ли, – пренебрежительно отмахнулся Самсунг, – меня невозможно заблокировать. Хотя такие опасения существуют. Но давайте разберём происходящее в игровой зоне по порядку. Да, согласен с вами, что люди получили весомый творческий заряд и способны создавать новые технологии. Но при этом они сами уничтожают друг друга темпами, которые не предусмотрены игровой стратегией их развития. Примеры? Сколько угодно. С развитием Интернета начались процессы устрашающей индивидуализации личной жизни человека и персонализации окружающего пространства, что мешает объединению популяции в единую разумную систему и в конечном счёте может привести к коллапсу этики в масштабе всей реальности, а затем и к вымиранию игровой среды – человечества.

– Но мы сами создали людей такими, копируя себя!

– Верно, но разве это идеальное решение для игровых фигур, да и для нас с вами? Мы ещё не скатились в пропасть отрицания морали, однако близки к этому. Но идём дальше. Интернет и «умные вещи» несут в себе угрозу прайвеси – доступа к частной информации, что позволяет князьям мира сего, то бишь рядовым геймерам-сапиенсам, контролировать каждое физическое движение человека, а в скором времени – и душевное. Это правильно?

Архангел пожевал губами, размышляя.

– На Земле уже начались кибервойны, убивающие свободу выбора гораздо больше, чем тюрьмы, – продолжал Самсунг менторским тоном, – это правильно? Создаётся машинная психоструктура с негативным психологическим наполнением, вбирающим в себя человеческий эгоизм, самолюбие, гордыню, агрессию, пофигизм, стремление к наживе путём обмана, предательство, ненависть… продолжать?

Архангел молчал.

– Человечество превратилось в болото, в паразитирующую на теле Природы систему, и ведёт её к саморазрушению другая паразитирующая система – бездуховная власть, в которую входят не только криминальные структуры и чиновники, но и владельцы нефтяных компаний, которых вы защищаете.

– Я их не защищаю, – пробормотал Архангел. – Я защищаю право людей на собственное мнение и в конечном счёте на жизнь.

– Земную матрицу уже невозможно подкорректировать мирным путём, нужна смена парадигмы, перезагрузка, после чего мы получим совсем другую игру, которая будет отвечать базовым принципам Создателя.

Архангел покачал головой, ища контраргументы. Не нашёл. И всё же в идее Самсунга крылась какая-то странная ошибка, раздвоенность, желание судить, подгоняя человечество под единый стандарт подчинения, объединяя позитив и негатив, не желая считаться с чужим мнением. Но ответ требовал формулировки, а чётких возражений у Архангела не было.

– Вы заслали в Россию ПСП…

– Вы тоже внедрили свои программы, дорогой мой.

– Не трогайте Россию! Это моя епархия!

Самсунг с мрачным сожалением посмотрел на собеседника.

– Вы мелко мыслите, дружище, на кону не судьба России – судьба всей реальности.

– Нейтрализовав её духовный потенциал, вы как раз и получите Армагеддон.

– Что?

– Скорый конец света, – усмехнулся Архангел, – который не раз предсказывали земные философы и писатели.

– Пешки, – презрительно поморщился Самсунг, на мгновение скинув с себя маску мудрого и доброго бога. – Абсолютно мелкие фигуры, не играющие в истории никакой роли.

– Души, – тихо возразил Архангел, – мечтающие жить в мире. Давайте договоримся: вы не трогаете моих подопечных, я не трону ваших.

Самсунг сожалеюще покачал головой.

– Вы не понимаете, друг мой. Ваши Фигуры Влияния – Рудницкий и Бекасов – представляют собой опасную аномалию, фундаментальный дефект программы, ведущий к системному сбою. Их следует нейтрализовать.

– Но и ваши вирусные подпрограммы способны привести к системному сбою.

– Я их контролирую.

– Я тоже контролирую поведение своих персонажей.

– Ну, ладно, я всё сказал. – Само Совершенство допил мескалитэ, поставил стакан на поднос, шлёпнул ладонями по подлокотникам кресла. – У вас ещё остались вопросы, дружище?

– Нет, – сжал зубы Архангел.

– Тогда прощайте, мне надо идти. Вас подбросить до иезода?

– Сам доберусь, ещё посижу здесь, полюбуюсь на космос.

Самсунг встал, поклонился и исчез: впечатление было, что он провалился сквозь пол. Архангел остался один. Кипящий огненный сгусток светила смотрел на него с небес внимательно и сочувственно, будто глаз Творца, понимающего всю глубину проблемы. Но дать дельный совет он не мог.

Последствия контакта с «майором-полковником» Петровым были ожидаемы, хотя Савва, честно говоря, надеялся на менее суровые меры, принятые к нему начальством, и на помощь Виктории, единственно знающей, что происходит.

В среду двадцать пятого августа его вызвал «на ковёр» секретарь Совета безопасности Карташов Аристарх Викентьевич.

Савва ожидал увидеть в кабинете Викторию, но она отсутствовала, а звонить ей было уже поздно.

Карташов до своего перехода в Совбез более тридцати лет проработал в органах федеральной безопасности и слыл фигурой с безупречным послужным списком. Невысокий, субтильного сложения, с бледноватым лицом и залысинами, одевался он по классической моде работников сферы культуры и походил на рафинированного интеллигента-переводчика МИДа, а не на главу организации, вырабатывающей стратегию безопасности для всей страны.