Ким пробежал по темным комнатам и, выбравшись наружу из окна кухни, закрыл его за собой. Потом остановился на крыльце. Эта картинка-загадка! Если кто-нибудь явится, чтобы снести дом, что же станет с головоломкой? Ее нужно убрать отсюда!

Но ему не хотелось возвращаться за ней одному. Сиг, Рэс и Арти — они все собирали по одной из ее картинок. Ему следует сперва поговорить с ними, спросить, что нужно сделать. Так что давай двигай к дому Сига, сказал он себе, возможно, они все еще там…

Ким бросил взгляд на наручные часы, подарок ко дню рождения, сделанный ему два месяца назад. Без двадцати пять! Но ведь он вышел из автобуса только в четыре пятнадцать… он пробыл в доме лишь около получаса!

Но ведь в его сновидении прошли дни, а в реальном времени — только полчаса. Все равно, без двадцати пять — тоже позже обычного. И теперь, ради всего на свете, он не хочет тревожить мать.

С мальчиками он увидится и позже. Ведь так будет лучше, подумал Ким, он позвонит им и спросит, что делать. Если они подойдут к трубке, вот тогда и решат насчет головоломки, может даже, заберут ее все вместе после школы завтра. Ким быстро побежал по улице, и портфель глухо бился о его ногу, а мальчику больше всего хотелось схватить телефонную трубку и сделать эти звонки. В каком-то отношении это будет первой битвой в его личной войне, первой для него возможностью доказать, что он следует примеру Чуко Яня.

Но когда Ким пришел домой, мать сама разговаривала по телефону. Она сидела на краю дивана, прислушиваясь, потом улыбнулась и махнула рукой в сторону кухни, где, как он знал, его дожидаются пирожные и молоко. Мальчик повесил пиджак и шапку в платяной шкаф, а на нижнюю ступеньку лестничного марша поставил портфель, чтобы забрать его позже в свою комнату. Однако в этот раз он не взял с собой на кухню библиотечную книгу, чтобы читать ее во время еды. Ему предстояло поразмыслить над кое-чем, что было намного более волнующим, чем все то, что он мог бы прочитать, в этом он не сомневался.

На тарелке лежали два шоколадных пирожных с орехами, да и остальное на кухне пахло вкусно. Потом он вспомнил о распродаже печенья в церкви. Мама, наверное, пообещала сделать для этой акции много разных штучек. Он увидел две коробки с пирожками и две огромных кастрюли, накрытые фольгой. Никто не умеет печь так, как мама. Мальчик надкусил край первого пирожного, решив, что больше не будет его есть.

— Ну, — в дверях кухни появилась мама, — как дела в школе, Ким?

— Все в порядке. Могу я пригласить нескольких мальчиков, чтобы они пришли ко мне после ужина? Они живут поблизости… Сиг, он на Эшфорде, а Рэс и Арти еще ближе…

— Школьная вечеринка, будете вместе выполнять домашнее задание, так?

Он кивнул со ртом, полным пирожного, отчего и не смог со всей вежливостью ответить, как должен был. А потом торопливо проглотил остатки.

— Это особенное задание. И мы не будем заняты долго, — мальчик остановился на несколько секунд в нерешительности, понимая, что мама удивляется, что же может быть этим особенным заданием и почему он не рассказывает ей о нем.

Но она не задала ни одного вопроса, что было одним из ее лучших качеств.

— Если их родители разрешат, тогда да, Ким. Возможно, на полчаса или около того. Но такая поздняя учеба…

— Да, — согласился он. Правила есть правила и он никогда не просил изменить их до этого. Но это так важно. Что если строители придут уже завтра и снесут этот старый дом, и тогда головоломка погибнет! А что если он уйдет завтра утром в школу пораньше, никому не говоря почему, и заберет эту картинку-загадку по пути к остановке? Или если он не сможет, это сделает кто-нибудь из ребят?

Одним глотком он съел оставшуюся часть пирожного и пошел посмотреть телефонный справочник, начав искать номера по алфавиту, так что Рэс — Джордж Браун — оказался первым. И удача: ему ответил сам Рэс.

Ким заранее не обдумывал, что скажет, и теперь пытался найти нужные слова. В конце концов ведь Рэс не знает, не может знать, что он тоже складывал эту головоломку.

И кроме того не очень-то помогает такое начало, когда он бросает в трубку: «Говорит Ким», а Рэс отвечает: «Какой еще Ким?»

— Ким Стивенс. Я жду автобус в школу вместе с тобой.

— А, ну да, конечно, — но прозвучавшее в его голосе замешательство еще больше смутило Кима. Он смог только торопливо продолжить, надеясь на лучшее, хотя он слегка боялся, что мальчик не станет его слушать.

— Я знаю… о драконах. Я… я сложил сегодня днем желтого!

Долгую минуту вообще не было никакого ответа. Ким уже чувствовал, как внутри него все заледенело, словно он опять находился на стене существовавшего века назад города. Рэс рассердился на него, может, даже повесил трубку? Молчание действительно затянулось на очень долгий срок, пока наконец не раздалось:

— И с тобой что-то приключилось, разве не так?

— Да! И, Рэс, как насчет этого — ты сам знаешь, чего, — если завтра придут сносить дом? Не можешь… не можешь ли ты прийти ко мне после ужина, и мы поговорим об этом? Возможно даже, если мы промедлим до завтрашнего дня, станет уже слишком поздно.

— Я должен спросить. А как насчет Сига… Арти?

— Я собираюсь позвонить им.

Рэс отошел от телефона, а затем вернулся, пообещав: «После ужина, точно». Затем Ким нашел в справочнике номер Сига и подвел к нему палец, готовясь сделать второй звонок. И ему повезло, когда он дозвонился до Сига: там все еще находился Арти, так что он поймал сразу обоих, и они тоже пообещали ему прийти.

Ким с нетерпением ожидал их прибытия. Отец по телевизору слушал новости, а мама вернулась к телефону и принялась болтать о распродаже печенья, поэтому он провел ребят прямо в свою комнату. Сиг и Арти сели на кровать, с нескрываемым любопытством оглядываясь. А Рэс занял стул за письменным столом, и лишь Ким остался стоять, очень желая начать беседу.

— Занятная комнатка, — Сиг стал изучать полки на стене, потом взял в руки какую-то из вещиц, которые Стивенс-старший привез из Гонконга, Японии и Кореи. — Эй… смотрите — да это же дракон!

Он указал на вырезанную из дерева фигурку.

— Это из Тайваня, — нетерпеливо ответил Ким.

— Очень похоже на того желтого дракона на крышке шкатулки. — Сиг встал и подошел ближе, чтобы внимательнее осмотреть статуэтку.

Ким покачал головой.

— Желтого дракона зовут Лунь, и он принадлежал императору.

— Откуда ты это знаешь? — спросил Арти.

— Прежде всего, потому что он желтого цвета, а этот цвет носить или использовать мог только император. А потом, у него пять когтей на ногах, поэтому это и есть Лунь. Но тот, что был на картинке-загадке, — Шуи Мин Лунь, что означает «Дремлющий Дракон», и это был не настоящий дракон, а человек — человек, который много веков назад жил в Китае. Он был первым министром и главнокомандующим у императора Лю Пея, и у него был меч, подаренный ему императором, на котором был выгравирован дракон с закрытыми глазами. Он совершил один очень важный и храбрый поступок, и люди прозвали его Дремлющим Драконом — про него даже сложили песню… — Ким говорил все быстрее и быстрее, с радостью замечая, что полностью овладел вниманием ребят и что они, похоже, верят всему тому, что он им рассказывает.