В доме, отведенном под пребывание командующего русскими волонтерами, было пусто. Женой бригадир Текумсе за годы сражений не обзавелся, как, соответственно, и законными детьми. Количеством незаконных он не интересовался, поскольку после ритуала, проведенного шаманом Вэмигванидом над ссыльнопоселенцем Епифанцевым, у бывшего каторжанина мужская сила не только восстановилась, но и многократно возросла и проявляла себя в полной мере к вящему удовольствию многих индеанок, испанок и мексиканок. Однако следует сказать, что помощь шамана потребовалась в первую очередь все-таки не для удовлетворения страстных женщин, а для возвращения Епифанцева к обычной жизни.

Тогда, семь лет назад, подлый удар матроса ножом в бок идущего ко дну «русского ублюдка» стал для него воистину спасительным. Придя в себя, Пугач одной рукой — вторая, раненная в плечо, бездействовала — выгреб под корму шхуны, вынырнул и передохнул под акростолем, возле рулевого пера, а затем мощным нырком ушел к берегу.

Выбрался, оклемался, а Вэмигванид уже через день поставил Огненноглавого Бизона на ноги. А еще через три дня сводный отряд русских волонтеров и индейцев под командованием Епифанцева и Маковаяна в пух и прах разгромил основные силы Томпсона и гнал их на восход, пока жалкие группки рейнджеров не пропали-растворились в просторных степях Луизианы.

Тогда Маковаян созвал на Большой Совет вождей многих племен, живущих на границе Орегона и Луизианы, и произнес перед ними «Слово Огня».

– Пятнадцать лун я был учеником и помощником у великого Текумсе, вождя наших братьев шауни и учителя всех племен и народов, которых бледнолицые называют индейцами, — говорил Маковаян, стоя в свете огромного костра, вокруг которого сидели вожди. — В четырнадцать лет он и его братья Чисикуа и Тенскватава стали сражаться и сражаются до сих пор с белыми из так называемых Соединенных Штатов, которые оружием или обманом, подкупая или спаивая «огненной водой» слабых духом вождей, захватывают наши земли, стремясь дойти до Орегона, Калифорнии и дальше — до Великой Воды. Текумсе призывал племена на берегах Миссисипи объединиться, чтобы остановить белых захватчиков. Он говорил: «Где сегодня пекоты, где могикане, где наррагансеты, где поканеты и другие могущественные племена? Они исчезли перед лицом алчности и натиска белых, как снег под действием солнца. Не спите более, о чоктавы и чикасавы! — говорил учитель, обращаясь к вождям чоктавов и чикасавов, как я сейчас обращаюсь к вам. — Разве вы хотите, чтобы кости ваших предков были перепаханы, а их могилы превращены в пашни? То же будет и с вами! Скоро, очень скоро ваши густые леса будут срублены, чтобы огородить заборами участки белых, скоро, очень скоро их широкие дороги пройдут через могилы ваших отцов. Вас тоже сгонят с ваших исконных земель, и вы будете, как листья, летящие впереди зимнего ветра. Белые, идущие от Аппалачей и Большой Воды, из которой поднимается солнце, обещают много, но не выполняют своих обещаний, обманывая вас. Не спите более, братья, в кажущейся безопасности и обманчивых надеждах! — Так говорил учитель чоктавам и чикасавам, а я говорю сегодня вам. — Вспомните: до того, как среди нас появились белые люди, мы не знали ни бедности, ни притеснения. А как теперь? Разве нас не лишают шаг за шагом наших исконных свобод? Как долго это будет длиться — пока бледнолицые не привяжут нас к столбу и не будут бить хлыстом, заставляя работать на них на своих полях? Что мы будем делать? Сдавать ли без борьбы наши жилища, нашу землю, которую дал нам Великий Дух, оставлять на поругание могилы наших предков и всё, что нам дорого и свято, или умереть, сражаясь? Да, мы все умрем, если будем лишь каждый за себя: нас перебьют поодиночке. Единственный наш путь, чтобы остановить захватчиков, — это объединиться самим и объединить наши земли — как это было изначально, как должно быть, потому что Великий Дух дал их нам целиком и повелел никогда не делить». Так говорил Текумсе, когда создавал великую Индейскую Конфедерацию, которой боялись Соединенные Штаты, а сегодня я спрашиваю вслед за ним: «Что мы будем делать? Объединимся, чтобы сражаться всем за всех, или разбежимся по лесам и прериям и будем жить каждый для себя и умирать каждый за себя?»

Маковаян говорил горячо, страстно, иногда вскидывая правую руку с зажатым в ней ружьем Мортимера, и тогда бурая медвежья шкура на его плечах топорщилась, а медвежья голова, надетая как шапка, казалось, скалила клыки — таким Емельян его не видел даже в сражении. Сам он сидел в сторонке, не слушал, поскольку все едино не понимал языка, зато внимательно следил за вождями, чьи суровые горбоносые лица то и дело озарялись вспышками кострового пламени. Надеялся что-то прочитать в их выражениях, но оказалось, что это бесполезно: лица оставались бесстрастными. Когда Маковаян закончил, вожди какое-то время сидели молча и неподвижно, потом один из них пошевелился и заговорил. Маковаян потом сказал, что это был вождь земледельцев-навахо, и примерно передал суть его слов, да и других высказываний тоже.

– Ты хорошо говорил, о Медвежья Шкура, — медленно произнес Кукурузный Початок. И продолжил столь же важно: — Мое племя знает про Текумсе, нам его имя принесли ветры Великих Прерий. Но я думаю, его недаром назвали Падающей Звездой. Да, звезда ярко горит, пока падает, но упадет и — гаснет, а после нее становится еще темнее. Где та великая Индейская Конфедерация, которой боялись Соединенные Штаты? После сражения у реки Типпекано генерал Харрисон сжег Священный город Провидца, и федерации не стало. Звезда погасла.

– Это не так, — возразил Маковаян. — Та, первая конфедерация потерпела поражение из-за таких предателей, как вождь чоктавов Пушматаха, который переметнулся к Штатам. Великий Текумсе снова собирает свои племена, и я, его верный ученик, призываю здесь, на Большом Плато, создать свою федерацию.

– Текумсе и ты, Медвежья Шкура, вы призываете сражаться за наши земли с белыми пришельцами, — вступил в разговор вождь шошонов Зоркий Глаз, — а сами у белых помощь просите…

– Мы все очень разные люди, и белые тоже разные, — возразил Маковаян. — У Текумсе друг и помощник британский генерал Брок, у Медвежьей Шкуры — русский Огненноглавый Бизон. Русские добровольцы помогают нам против белых из Штатов, они хотят с нами дружить, хотят, чтобы мы создали свою империю, подобную тем империям, какие были у инка и майя, чтобы мы сами распоряжались своими прериями, лесами и водами…

Не все тогда согласились с Маковаяном, потому что враг был еще далеко, но десятка полтора из многочисленных племен Большого