– Может, заглянуть вовнутрь?

– Сдернет! – убежденно сказал Тихон.

– Там подземный ход?

– Кормчий может скрыться где угодно! – сказал Рудик. – Им без надобности двери.

– Однако деньги этому Копперфильду не мешают!

– Деньги есть деньги! – резонно ответил торговец.

– Я принесла два фунта серебра! – отчаянно прокричала девушка. – Ровно столько ты просил в прошлый раз!

Должно быть, Рудик оказался прав насчет магического влияния валюты. Или же кормчий завершил исследование посетителей на предмет подставы со стороны вездесущих гуней, но дверца распахнулась настежь, наружу вылез худенький черноволосый мальчуган. Он держал неизменную тушку крысы на веревочке и подозрительно изучал пришедших.

– Здравствуй, Косьян! – кинулась Даша навстречу проводнику, но ребенок предостерегающе замахнулся своим орудием.

– Стой, где стоишь, чумичка! И не уповай, что в этот раз я позволю тебе сбить с ног Фалалея!

– Так Фалалей или Косьян?! – недоумевал Стрельников.

– Тише, гой! – пискнул Рудик. – Не спугни кормчего! Добрый кормчий заводит себе два, а то три имени!

– Это еще зачем?!

– Запутать духов…

– Троянов?

– Хоть бы и троянов!

– Как умелый резидент!

– Между мирами не пустота, как думает гой! Там живут духи. Кормчие шныряют, будто контрабандисты. Имя – это знак. Зацепит худой дух имя – пиши пропало. Судьбу сожжет или иную пакость учинит. Духи – мастаки на этот счет. Два имени – умелая уловка. Дух не знает, кого ему искать.

– Ни черта я не понял! – вздохнул Стрельников. – Похоже, юноша готов к переговорам.

Чумазый ребенок изучал посетителей. Его взгляд небрежно скользнул по Тихону, он кивнул Рудику, как старому знакомому, смерил оценивающим взором Стрельникова, чуть дольше задержался на Малышеве и, наконец, повернулся к Даше.

– Милость верному слову, чумичка! Чую, раздобыла серебро. Но ты не одна. Такого уговора не было.

Даша положила к ногам мальчика мешок с монетами.

– Это мои друзья! Ты обещал помочь, Фалалей!

– Слово волка! Вельми желаешь в свой мир, донна?

– Очень хочу!

– А пошто кошары?

– Они отправятся со мной в Гадес!

– Баклан не в жилу?

– Тихон останется нас ждать…

– Мудрила кроет, – одобрительно сказал мальчик. – Дюже храбрый волк.

Тихон зарделся от похвалы.

– На троих серебра дюже мало… – критично заметил Фалалей.

– Найдем другого проводника! Постарше и не такого жадюгу! – вмешался Стрельников.

– Инде и накерните, коль фарт пойдет! – равнодушно ответил мальчик и сиганул в лаз, давая понять, что аудиенция закончена.

– Стой! – закричала Даша. Она нырнула с головой в подвал. – Стой, Фалалей! Он пошутил!

В подполе было сыро и холодно. Впереди чернела глухая кирпичная кладка. Кормчий будто сквозь землю провалился. Пискнула крыса, просвистел шарик, животное взвизгнуло. Он там преспокойно охотится, маленький стервец!

– Фалалей! Извини моего друга! – взмолилась девушка. – Он сказал не подумав!

– Инде повинуется перед Фалалеем! – Из пустоты звучал капризный детский голосок.

– Проси прощения, гой! – суфлерским шепотом орал Рудик. – Другого кормчего вовек не сыскать, мин херц!

– Черт с ним! – Руки чесались надавать паршивцу оплеух, но военный опыт гласит – в незнакомой обстановке следует заимствовать традиции и манеры поведения местных жителей. – Виноват, дружище, погорячился!

Мальчишка вылез из своей норы, будто того и ждал.

– Фалалей прощает кошара. На троих серебра дюже мало! Церберу на входе дай горсть, торгаши зело берут, пригоршней не откупишься. Проводник вам потребуется, ему дай! – Он зажимал маленькие пальчики.

– Стой, Фалалей! – воскликнул Стрельников. – Я думал, серебро нужно тебе за работу!

– Тупой кошар! Пошто кормчему гроши?!

– Ты говорил, что продал почку… – растерянно сказала Даша. – И даже шрам показывал!

Мальчик с Рудиком переглянулись и дружно рассмеялись. Торговец потер слезящиеся от смеха глаза кулаками.

– Фалалей мастер на розыгрыши!

– Дюже фартовый кормчий! – улыбнулся над наивностью чужаков Тихон. – Он троянов мутит, вот до чего фартовый!

– Сдаюсь! Ты обвел меня вокруг пальца. Но зачем – деньги?

– Духи! – коротко пояснил подросток. – Дюже жадные духи!

– Демонам нужен откуп, чтобы пройти таможню, – задумчиво сказал Стрельников.

– Дрын тебе в дышло, кошар! Метко молвишь!

– Ты опасаешься, что нашего серебра может не хватить?

– Инде в точку! Церберы шибко жадные до грошей.

– А что нам грозит в таком случае?

– Осерчают духи, не пропустят, а то и в залог имя возьмут.

– Что значит в залог возьмут?!

– Останешься рабом.

– Сомнительная перспектива! – протянул Стрельников. – А если не пропустят, вернемся назад несолоно хлебавши?

– Блядуешь, кошар! Завязнешь истоком в их мире.

– Поясни!

– Кошар тупой! – убежденно сказал мальчик. – Вот какая феня выходит. Миров в пустоте зело много. Ресноту глаголю, можешь накернить, чумак! – Он кивнул Малышеву. – Инде просишь у знатного кормчего духа и милости слова, а получаешь шиш! Шняга – твоя вера, молодец! Слова пустые, инде ветер дует. Шибко много миров, пасюки ведают. Промеж мирами дырки имеются, все одно что лазы. Зело где Фалалей побывал, зело что повидал! – добавил он не без подростковой бравады. – Вам потребно в Гадес за своим добром топать. Задача, особливо для чумички, на нее важная феня загубу имеет.

– А почему нельзя без наших вещей свалить домой к чертям собачьим?! – крикнула в сердцах Даша. Она только сейчас начала осознавать всю трудность поставленной задачи.

– Завязнете! – ответил кормчий. – Хуже нет для смертного кошара завязнуть промеж мирами! Косьян был там, дюже люто, дюже страшно! Времени нема, жисти нема, токмо боль одна. Сами поймете, инде мимо пролетать будем. Зело гневно. Небом клянусь!

– Это – ад… – прошептал Малышев.

– Чудные слова молвишь, молодец! Избранные смерды пустоту адом кличут.

– Ответ понятен! – проговорил Стрельников. – Я так разумею, миров тьма, заплутать можно. А вокруг адское пламя. Промахнешься, и в топку! Угадал?

– Ресноту глаголешь. Добрый пасюк проведет в Гадес, но оплатить требно.

– Денег мало?