и выдернула несколько пуловеров из следующего отделения. Какое фантастичное ощущение наводить беспорядок в этой квартире! Неожиданно ее пронзила боль. Из глубокого пореза на пальце сочилась кровь. Хелен лизнула рану и почувствовала горьковатый вкус крови. Сердце колотилось как бешеное.

Чем она порезалась? На полу среди одежды лежали рентгеновские снимки. Вероятно, Хелен в припадке ярости дернула за них и поранилась о край. Тяжело дыша, она опустилась на колени. Это оказались не рентгеновские снимки, а фото УЗИ. УЗИ плода!

Хелен выпустила палец изо рта и подняла снимки. На них был изображен ребенок на третьем месяце. Это ребенок Анны? Как такое возможно? Анне сорок пять, и она беременна? Судя по дате на краю снимков, она должна быть уже на шестом месяце, но Хелен ничего не замечала. Кроме того, Анна ни словом не обмолвилась о беременности во время сеансов.

Хелен стало плохо. Неужели Франк отец?

Снимки выпали у нее из обессилевшей руки. На краях отпечаталась кровь. Хелен откинулась назад и прислонилась спиной к шкафу. Что она натворила? Спальня выглядела так, словно по ней прошелся Чингисхан со своей Ордой. Больше всего ей сейчас хотелось задушить Франка, а вместе с ним и Анну. Но об Анне уже позаботился кто-то другой. Из-за собственных проблем Хелен совершенно забыла о похитителе Анны.

Почему парень выбрал именно Хелен для своей жуткой игры? Какое отношение она имеет ко всему этому? Хорошо, она психотерапевт Анны, а у ее мужа связь с этой шлюхой. Но разве этого достаточно, чтобы втягивать ее? Вряд ли. За этим должно скрываться нечто большее.

С каждый часом шансы Анны выжить уменьшались. Гнев распирал Хелен. Именно она должна спасти эту женщину? С какой стати? Да пусть изверг отрежет ей все пальцы и пошлет в коробочках. Пусть она сдохнет! Анна это заслужила. Какое Хелен до всего этого дело? Пусть Франк заботится о своей любовнице, которую он якобы не знает и которая, возможно, даже ждет от него ребенка.

Какая мерзкая шутка!

Хелен считала себя идеальной женой для Франка. Он ненавидел детей — а она любила, ей так хотелось ребенка, но она не могла иметь собственных. А единственный малыш в ее жизни, сын Бена Колера Фло, стал жертвой убийцы и насильника. И теперь другая женщина родит Франку ребенка! По лицу Хелен текли слезы.

Одно она знала наверняка. Франк имел непосредственное отношение к этому делу. Возможно, даже знал похитителя Анны.

В углу снимка УЗИ стояла фамилия гинеколога Анны. Хелен сложила снимки, сунула их в сумочку и покинула квартиру.

19

— Жмите же на газ! — Снейдер потянулся к рулю и нажал на гудок.

— Уберите руки! — шикнула на него Сабина. — Я веду!

Они мчались по автобану в Дрезден на скорости сто восемьдесят километров в час. Сабина перестроилась и обогнала «мерседес». У служебного автомобиля под капотом было 190 лошадиных сил, и он доставит их к цели быстрее, чем рассчитывал Снейдер.

Бледный, Снейдер опустился на свое место. Он отодвинул пассажирское сиденье максимально назад, чтобы удобно вытянуть ноги. Тут в пятый раз зазвонил его айфон. Несколько слов — и он завершил разговор, сунул сотовый в карман. С тех пор как они выехали из Мюнхена, он постоянно висел на телефоне. Но большинство разговоров были непонятны Сабине.

— Расскажите же мне, наконец, что нам нужно в Дрездене? — спросила она.

Снейдер потянул за ремень безопасности, словно тот грозил его задушить. На мгновение пола его пиджака распахнулась. На черной водолазке мелькнула плечевая кобура. Сабина узнала «Глок-17» по черной рифленой рукоятке. Сама она взяла свой «вальтер», как велел Снейдер.

— Из пяти людей, которые ходили в начальную школу в Кельне, а потом в среднюю школу в Дрездене, один уже умер, — объяснил Снейдер.

— Убит?

— Рак кишечника, скончался три года назад. Бывший ученик. К нашему делу отношения не имеет. Четырех остальных разыскивают. Мы знаем, по каким адресам зарегистрированы трое, место жительства одного неизвестно.

Сабина подозревала, что как раз этот человек его особенно интересует.

— Как его зовут?

— Карл Бони.

Она вспомнила это необычное имя, которое бросилось ей в глаза, когда она сравнивала подписи на оборотной стороне маминых фотографий со списком учеников Эльфриды Никич. На протяжении всех четырех лет почерк Карла оставался детским, словно он держал ручку зажатой в кулаке и старался красиво вывести буквы своего имени. Светловолосый мальчуган с правильными чертами лица, на голову выше своих одноклассников.

— Мы не знаем ни места его жительства, ни места работы, ни где он находится в настоящий момент. Коллеги в Висбадене занимаются этим сейчас, но прежде, чем появятся первые результаты, пройдет минимум еще двадцать четыре часа.

Это все равно не объясняло, зачем они едут в Дрезден.

Снейдер помассировал виски.

— Шестого ноября Карлу Бони исполняется двадцать четыре года. Автомеханик. Его отец умер от сердечного приступа три года назад. Точно за четыре дня до Рождества. Мать еще жива, но ее реальное местожительства нам также неизвестно.

У Сабины появилось нехорошее чувство.

— Мать и сына убили?

— Может быть. Тетя Карла Лора все еще жива, это сестра его отца. Она живет в Дрездене.

— Мы едем к его тете? — вырвалось у Сабины. Невольно она убрала ногу с педали газа. Как раз обогнав грузовик, она чуть откинулась назад на сиденье.

— Не сбавляй скорость! — потребовал Снейдер и помахал рукой. — Семья Бони раньше несколько лет жила у этой тети.

— Поверить не могу. Мы мчимся на бешеной скорости в Саксонию, только чтобы навестить эту старую тетушку Лору. Почему нельзя просто позвонить ей?

Снейдер взглянул на Сабину, как будто она оскорбила его умственные способности.

— Я пытался. Никто не подходит. С шестого мая она бесследно исчезла.

Теперь Сабина начинала понимать. Действия Снейдера укладывались в определенную систему.

— Кажется, что кто-то решил истребить всю семью.

Какое-то время оба молчали. Наконец Сабина переварила новую информацию и громко резюмировала:

— Все это как-то взаимосвязано…

— Разумеется! — перебил ее Снейдер. — Если я вырву себе на заднице волос, то глаз заслезится!

Какой же он все-таки козел! Сабина никак не отреагировала на его комментарий. Вместо этого сказала:

— Помощницу адвоката из Кельна похитили шестого апреля, а тетя Лора исчезла шестого мая. Учительницу из Лейпцига похитили двадцатого апреля, а мою маму двадцатого мая.

Снейдер поморщился.

— Интересное наблюдение, Белочка.

— Хотя я не курю травку, — ехидно ответила она.

Он проигнорировал ее язвительный намек.

— Карл родился шестого ноября, а его отец умер двадцатого декабря. Рождение и смерть. Две памятные даты, — размышлял вслух Снейдер. — У меня как