– Проходите, присаживайтесь, – показал Андрей на стул, а сам снова уткнулся в бумаги, перебирая их и раскладывая в папки.

Девушка присела на самый краешек и начала теребить в руках носовой платочек. На ее ногтях горел ярко-красный лак с какими-то рисунками. Она таращилась на майора, как будто ждала сейчас от него объявления о смертном приговоре через повешение. Потом, опомнившись, она положила на стол повестку и проговорила:

– Вот, вы меня вызывали, я Сотникова Нина.

– Ну что ж, Нина Константиновна, давайте с вами поговорим. Меня зовут Андрей Владимирович, я веду дело об убийстве Горина Игоря Викторовича. На данный момент меня интересует все, что касается того случая, – отложив две папки в сторону, проговорил Андрей и, сложив руки в замок у своего лица, внимательно посмотрел на девушку.

– А что рассказывать? – испуганно вскинула та глаза.

– Ну как – что? Вы же были в тот момент вместе с Гориным в их загородном доме, где все и случилось. Меня интересуют подробности.

– Я ему вино подаю, и вдруг что-то случилось, я даже ничего и сообразить не успела, так все быстро произошло. Слышу звон стекла, потом – страшный крик, как глянула – а его уже и разорвало, – выпалила девушка на одном дыхании.

– Что значит – «разорвало»? Говорите по существу.

– А я и говорю по существу! Я крик услышала, страшный такой, прямо нечеловеческий… Сначала даже понять ничего не могла, глаза опускаю – а у него все и разлетелось, – снова затараторила девушка, при этом эмоционально вращая глазами. – Представляете, прямо то самое место, в меня ошметки даже полетели! У него – глаза выпученные и рот разинут. Страшно – жуть, если бы вы только это видели! Кругом все в крови, и он, и я сама. Я от такой картины и грохнулась в обморок. Не знаю, сколько пролежала без чувств, но только, когда очнулась, первое, что хотела сделать, – убежать, конечно. Потом все же позвонила в «Скорую помощь», они быстро приехали, увидели все и милицию вызвали. Дальше я все очень смутно помню, меня саму валерьянкой отпаивали, укол еще какой-то сделали, – махнула девушка рукой и всхлипнула. – До сих пор опомниться не могу и эту картину забыть, по ночам всякие кошмары снятся. Собираюсь к доктору сходить, к психологу, говорят, что в таких делах именно психологи помогают. Как вы считаете, он мне поможет? Ну, я имею в виду, чтобы мне кошмары всякие перестали сниться, – спросила девица и высморкалась в платочек. При этом она интенсивно хлопала глазами с ресницами, как у Буренки из Масленкина, и уже потекли по ее щекам черные разводы.

– Да, говорят, помогает, думаю, и вам поможет, – кивнул Андрей и, налив из графина воды, поставил перед девушкой стакан. – Вот, попейте воды и успокойтесь. Вам Горин ничего не говорил про своего брата? – тут же задал он вопрос на интересующую его тему.

– Как же не говорил? Рассказывал, что его брата убили. Да об этом и рассказывать не нужно было, вся тусовка, как улей, жужжала про это убийство, – махнула девушка рукой и сделала из стакана глоток воды. – Он после того случая почти все время спиртным накачивался. Я в ту ночь не хотела с ним ехать, да он и разговаривать со мной не стал, запихнул в машину, и все дела. А я ужасно боюсь, когда он за рулем пьяный, – гоняет, как ненормальный. Ну вот, в тот день он тоже напился и меня заставлял пить.

– Нина Константиновна, меня не интересует степень опьянения вашего друга, меня интересует, что он говорил вам о смерти своего брата! Может быть, он рассказывал вам о том, что знает, кто его убил, или подозревает, кто это сделал? Припомните хорошенько, – перебил майор девушку, направляя разговор в нужное русло.

– Он конкретно ничего не говорил, но один раз я слышала, как он сам с собой разговаривал и все твердил: «Я тебя найду, я тебя все равно найду, стерва», – нагнувшись к самому столу и понизив голос, проговорила Нина. – Это он про какую-то женщину говорил, точно!

– Ну это и так понятно, что про женщину. Кого же еще можно стервой назвать, – улыбнулся Андрей. – Ну а еще вы ничего не можете припомнить?

– Да мы с ним за это время, как брата его убили, и виделись всего два раза. Все вокруг говорят, что с Кириллом это баба какая-то проделала, – видно, насолил он кому-то. Только я вам ничем помочь не могу. Я с Кириллом была, конечно, знакома, но не близко, и подружек его не знаю. Знала одну, но уже сто лет ее не видела. Встречались с ним иногда, если в одну компанию попадали, но это так, между прочим. Он меня и не замечал-то никогда, – пожала Нина плечами и полезла в свою сумочку. Она достала пачку сигарет и зажигалку. – Можно у вас здесь курить? Я так нервничаю, ужасно покурить захотелось, – спросила Нина.

– Курите, курите, посетителям я позволяю здесь курить, а вот сам всегда в коридор выхожу, – улыбнулся Андрей. – А вы давно дружите с Игорем? – задал он следующий вопрос.

– Да это дружбой и назвать нельзя, – прикурив и пустив струю дыма в потолок, ответила Нина. – Когда ему нужно было, он меня в машину сажал и вез в тот загородный дом, а потом отвозил обратно. Вот и вся дружба, – пожала она плечами.

– Странные вы, женщины. Выходит, он вас просто использовал?

– Ну, здесь вы, может быть, и правы, использовал, – сморщила носик девушка. Она поискала глазами пепельницу, но, не увидев ее, взяла со стола чистый листок бумаги, скрутила кулечек и стряхнула туда пепел от сигареты. – Только не думайте, что мне это неземной радостью казалось. Я его боялась до обморока, он знаете какой был, – снова шумно затягиваясь, проговорила она.

– Какой?

– Садист самый настоящий, вот он какой! Мог и по физиономии запросто заехать, если я вдруг не захотела бы ему подчиниться. Для него женщина – что мусор, это он так считал, – с раздражением ответила Нина и снова нервно затянулась сигаретой. – Грех, конечно, так о мертвом говорить, но я рада, что больше никогда его не увижу. Как вспомню, что из себя изображать приходилось, сама себе противна становлюсь.

– Что же терпели?

– Говорю же, боялась. Да и не только в этом дело, конечно, – махнула она рукой. – У любой медали всегда имеется и вторая сторона. Игорь всегда потом денег подкидывал, а я не могла отказаться. Сами знаете, какая сейчас жизнь дорогая, одна косметика бешеных денег стоит, я уж не говорю про тряпки и обувь.

– Шли бы работать, сейчас это не так трудно сделать, – сказал Андрей, а сам нагнул голову, чтобы спрятать невольную улыбку, которая мелькнула на его губах.

– Куда? К какому-нибудь пузатому начальнику, кофе подавать? Так чем же там будет лучше? Наверняка в постель затащит или, еще хуже, заставит прямо в кабинете ему ми… извините, сами понимаете, что делать. И все это за зарплату в двести долларов?

– Ладно, оставим это. Вы ничего не заметили подозрительного, когда подъехали к дому, – поторопился прекратить полемику Андрей и перевел разговор в нужное русло.

– Нет, ничего, вроде все, как обычно, – пожала девушка плечами.

– Может, прохожий какой попался или мотоциклист, например? – не сдался майор.