— Ничего, голубчик, ничего… Мы предусмотрели возможность твоей несговорчивости, и у нас припасен для тебя еще один подарок. Уважаемый Мовлади Хайдулаевич, — неожиданно обратился владелец «Южной ночи» к старцу, пребывавшему до сих пор в неподвижности около слабо освещенного входа. — Не сочтите за труд, пересядьте поближе, дабы этот упрямый субъект получше вас разглядел…

Кавказец почтенного возраста, голову которого венчала высокая папаха, уперся палочкой в пол, кряхтя и сгорбившись, поднялся. И вновь офицер «Шторма» ощутил неприятный холодок в груди, смутно предчувствуя очередной жуткий «сюрприз». Через несколько секунд, когда старец неторопливо прошел к центру подземелья, тяжело опустился на своевременно подставленный молодым телохранителем стул и медленно поднял морщинистое лицо с седой, клинообразной бородой, отнюдь невеселые предположения подтвердились… Теперь детали его внешности были прекрасно видны и различимы. К тому же имя, некогда уже слышанное Сашкой, быстро подсказало еще не забытый сюжет из недавнего прошлого — в пяти шагах от него находился муфтий покойного Усмана Дукузова. Человек, пытавшийся в горном лагере завербовать Баринова и ставший свидетелем его дерзкого побега…

«Теперь точно влип!.. Вот тебе и любимчик фортуны, мать ее!.. — промелькнуло в мыслях майора, с удивительной ясностью осознавшего весь ужас и безысходность своего положения. — Скверно… Очень скверно… И зачем я только поддался на уговоры Полевого!?»

В одиннадцатом часу вечера полковник Полевой в задумчивости стоял возле одной из двух картин, украшавших его кабинет. На одной, строгой и официальной, был изображен президент Российской Федерации. Вторая, привлекшая его внимание, была в изящной палисандровой рамке и висела прямо напротив стола и резного, деревянного кресла…

До столь позднего времени ему пришлось пробыть в стенах УФСБ в ожидании доклада Сергея Марковича. С подполковником должен был связаться капитан Игнатьев и доложить о ходе выполнения задания в Кизляре. Близнюк появился в половине одиннадцатого…

— Разрешите, товарищ полковник, — постучав, заглянул он в приоткрытую дверь.

— Проходи. Ну, какие новости?

В ответ тот печально покачал головой — Игнатьев по неизвестным причинам не выходил на связь вторые сутки. Полевой вздохнул…

— Что ж… Езжайте домой. Пора и вам отдохнуть, — разочарованно проворчал он.

— Пожалуй, поеду, — согласился Сергей Маркович. — Кофе не хотите? У меня с собой в термосе…

— Нет, спасибо. Поздновато уж — не усну…

Близнюк потоптался у порога, отчего-то не решаясь уйти, оставив в одиночестве, не считая охраны Управления, своего шефа.

Полковник заворожено смотрел на странную картину, смысл которой Сергей Маркович неоднократно и безуспешно пытался постичь. На переднем плане неизвестным художником был изображен уродливый взрослый человек, державший в руках еще более уродливого ребенка. Внизу и чуть дальше от зрителя полыхал огонь и взрослый, должно быть, намеревался бросить в него свое дитя. Дитя об этом то ли не ведало, то ли с трепетной радостью готовилось принять мученическую смерть — во всяком случае, безобразное лицо его озарялось блаженной, наполненной умиротворением улыбкой…

— Это аутсайдер-арт, — объяснил Полевой, приметив интерес подчиненного.

— Аутсайдер-арт? — переспросил тот, поежившись и невольно отводя глаза от мрачного полотна. — Увы, мне ни о чем не говорит этот термин.

— Жаль… Так что же будем делать с нашими агентами в Кизляре? Пошлем еще кого-нибудь?

— Оба представляются мне людьми надежными. Давайте подождем…

— Оба? — отчего-то переспросил полковник.

— Оба. А у вас есть в ком-то из них сомнения?

Тот пожал плечами…

— Игнатьев, безусловно наш, давно проверенный человек, — устало проведя ладонями по лицу и возвращаясь к креслу, молвил заместитель начальника Управления. — А вот майор Баринов большого доверия у меня, увы, не вызывает.

— Плен? — коротко осведомился подполковник.

— И плен — в первую очередь. А во-вторых, элементарная интуиция мне подсказывает нечто нехорошее. Вы ведь не станете оспаривать тот факт, что интуиция в нашем деле играет отнюдь не последнюю роль.

— Разумеется, — думая о чем-то своем, согласился Близнюк. Затем, снова глянув на загадочную картину, поморщился и направился к двери. У порога остановился, обернулся… Немного поразмыслив, обмолвился: — Если с ними случилось что-то из ряда вон — посылать очередную пару агентов бессмысленно — «Слуги» будут готовы к этому. Да и посылать-то нам, честно признаться — некого… Предлагаю подождать еще недельку, а потом…

— Потом придется послать двух-трех агентов наружки во главе с умным, думающим человеком.

— Для поиска следов Игнатьева с Бариновым? — обыденно справился фээсбэшник, будто речь шла о будничном загуле заводских работяг.

— Да… И начнем тщательно подбирать и готовить следующую пару…

Кизляр

— Мне этот русский сразу не понравился, как только Усман приказал перенести его в расположение нашей базы в Аргунском ущелье. Этот шайтан тогда ранен был… — неторопливо начал излагать давнюю историю, заметно сдавший за прошедшие месяцы муфтий. — Я высказался на этот счет Усману. Вам не довелось знавать полевого командира Усмана Дукузова… отличный был воин, отличный… К сожалению, редко прислушивался к советам надежных людей — всегда норовил принять решение сам. Но воевать умел… Тут уж не возразишь…

— Вы не могли бы нам поведать об этом типе? — кивнув на связанного Баринова, вернул старика к предмету беседы Асланби Вахаевич.

— Он тоже, следует признать, отменный воин. Но я предупреждал Усмана…

— А поподробнее, Мовлади Хайдулаевич. Как ему удалось бежать?

— О-о… — покачал жиденькой, тонкой бороденкой мужчина преклонных лет. — Он не просто сбежал!.. Он такого натворил!

Священнослужитель протяжно вздохнул, поправил на голове большую папаху, повозил острым концом палки по цементному полу…

— Я попытался поговорить с этим неверным… Убедить его… Кто знал?.. Некоторые из пленных соглашались перейти на нашу сторону, а тут такая удача — майор спецназа…

Он ненадолго умолк; в потерявших цвет глазах сверкнула бессильная ярость; матово-фарфоровая, дряблая кожа на ладони, сжимавшей палку, сделалась ослепительно белой от напряженья.

— Так он из спецназа? — удивленно переспросил директор «Южной ночи».

— Этот шайтан из отряда «Шторм». Слышали, небось, о таком?.. Так вот он уничтожил пятерых, включая Усмана. А меня связал… Связал и удрал, а по дороге вниз — до равнины, убил еще пятнадцать наших людей, преследовавших его… Шайтан а не человек!..

Слушая его, хозяин казино все еще расхаживал в задумчивости по подвальному холодильнику. Не остановился он и тогда, когда муфтий закончил говорить. Несколько минут лишь звук его шагов приглушенно разносился под сводчатым потолком замкнутого пространства…